От редакции. Занятия музыкой в многоквартирном доме вызвали неоднозначную реакцию соседей, выплеснувшуюся в дворовый чат («Прекратите эти адские звуки», № 42). Большинство жильцов настроены миролюбиво, но некая Любовь яростно выражает негодование, настаивает на том, что учиться надо в музыкальной школе, а дома нечего трепать соседям нервы. Вместо того чтобы договориться с родителями юного музыканта, Любовь, кипя возмущением, требует обшить стены и потолок квартиры шумопоглощающими панелями, а о мирном решении проблемы не помышляет. Эта история не осталась незамеченной нашими читателями.

Соседи были гораздо терпимее

Сложный вопрос. И детям заниматься музыкой надо, и соседей жалко. В СССР намного больше детей, чем сейчас, играли на музыкальных инструментах, да и соседи были гораздо терпимее.

Однако стоит учесть, что в те времена малая часть людей работала посменно, а сейчас – чуть не каждый второй. И когда у тебя «отсыпной», а кто-нибудь лупит по клавишам или включает музыку на полную громкость, действительно можно выйти из себя, как та Любовь.


«Умирать» начала, когда не было и сорока

Представить современные многоквартирные дома без звуков за стенкой невозможно. Нормальный человек к этому готов изначально. За свою жизнь я ходила к соседям по поводу шума, наверное, раза три. Первый раз просила молодого соседа убавить звук колонок днём – у меня тогда муж тяжело болел, температура под сорок, раздражало всё. Парень без лишних разговоров выключил музыку. Кстати, потом мы ему сообщили, что муж выздоровел и можно спокойно слушать, нам не мешает.

Потом пару раз просила другого соседа не сверлить стены по вечерам, когда укладывала сына спать. Тоже отнёсся с пониманием. Но я всегда прошу, а не требую. А в принципе, к звукам в доме отношусь спокойно, особого внимания не обращаю. Кроме них, много разного шума доносится и с улицы – всех не заткнуть. И если это сильно беспокоит, стоит обратиться к врачам и подлечить нервную систему. Пишу без сарказма – проблема серьёзная.

Я знала семью, в которой было три сестры. У всех трёх женщин диагностировали шизофрению. Проявления болезни начинались с мелочей, на которые и внимания никто не обращал. Сначала – у старшей, которая много лет работала на стройке мастером бригады штукатуров-маляров. Работа тяжёлая, нервная. И ей вдруг стало трудно засыпать вечерами – раздражали разговоры родных, звуки телевизора, радио. Потом то же самое происходило и днём. В итоге однажды она выдернула провода всех устройств, включённых в розетки, а потом и сами розетки выдрала из стены, но звуки не прекратились. С тех пор она постоянный пациент психиатрической больницы.

Другую сестру в молодости напугал пьяный мужик, который за кем-то гнался с лопатой и неожиданно выскочил ей навстречу из-за угла. Согласитесь, любой человек испугался бы. Та женщина со страхом справиться не смогла. Она вздрагивала от любых резких и громких звуков, а когда доходила до поворота – угла дома, забора, – начиналась паническая атака. С годами тоже стала лечиться в клинике неврозов.

Третья сестра всегда была зациклена на здоровье, а из-за болезни остальных постоянно накручивала себя в том смысле, что любой чих – это более чем серьёзно. Малейшее недомогание воспринималось как финал жизненного пути. У наших врачей начинался нервный тик, когда они видели её в очереди у кабинета или на подходе к больнице. Эта дама была убеждена, что от неё скрывают настоящий диагноз. Со своими «смертельными болезнями» она до сих пор борется, хотя ей уже хорошо за восемьдесят. А «умирать» начала, когда не было и сорока.

Так что относиться к капризным и нетерпимым соседям следует более снисходительно. Возможно, им и в самом деле тяжело.

Из письма Галины

Изменились сами люди

Каждое утро в наш двор приезжают два мусоровоза. Сказать, что от них много шума, – ничего не сказать. Прежде чем подъехать к мусорке, они долго стоят под моим балконом с включёнными моторами, после чего начинается выгрузка контейнеров, что тоже далеко не бесшумно.

В столь ранние часы – а приезжают они около шести – я обычно сплю, но какой уж тут сон! Мысленно проклинаю и водителей, и сами машины, и грохот контейнеров, бьющихся о кузовы, но понимаю, что график работы этой службы неизменен и установлен руководством. Кроме того, без неё двор быстро зарастёт грязью, поэтому приходится терпеть, и не только мне, но и всем жильцам.

Так и с музыкой. Прекрасно, когда дети чему-нибудь учатся. В детстве я тоже обучалась игре на фортепьяно, в те далёкие времена это было очень распространено. Но в неурочные часы занятия не проводились – особенно поздним вечером или в тихий час, когда спали соседские малыши. Родители следили за порядком и требовали того же от детей. Поэтому не понимаю, что изменилось сегодня – правила-то всё те же, ничего нового не придумали.

Хотя нет, немного не так. Изменились сами люди: многие стали нервными, нетерпимыми, агрессивными. Некоторые – по жизненным обстоятельствам, другие от природы такие, третьи – от банальной распущенности и вседозволенности. И, что самое главное, мы разучились договариваться. Хотя, казалось бы, чего проще: встретиться с соседями, обсудить часы занятий, условиться, наконец, о допустимом уровне шума.

Считаю, что пойти навстречу друг другу должны обе стороны. Обшить квартиру звукопоглощающими панелями захочется не каждому, да и не всем это по карману. Но можно, например, переместить инструмент в другую комнату, а ковёр со стены постелить на пол. Или договориться с педагогом о переносе уроков на время, когда соседи находятся на работе. Но получается, что поскандалить в домовом чате гораздо проще, чем подумать, как спокойно решить вопрос без взаимных оскорблений и обвинений.