Температуры больше нет

Умирал Ленин тяжело. Фактически потерявший связь с окружающими, объясняющийся только знаками, не умеющий ни произнести слова, ни сделать шагу без посторонней помощи, этот человек явно чувствовал тягостное одиночество и отчаяние, хотя и был окружён близкими, врачами и внимательной обслугой. А ведь ещё недавно он держал – по слову поэта – миров приводные ремни.

В первые дни января ему даже стало немного лучше. Дмитрий Ильич, младший брат, писал, что появилась надежда. Так часто случается во время тяжёлой болезни незадолго до окончательной развязки.

21-го Ленин проснулся в подавленном состоянии. Уже накануне, как фиксирует в своём дневнике лечащий врач профессор В.П. Осипов, у него наблюдались плохой аппетит и полная апатия. Больной оставался в постели. К обеду немного оживился, принесли бульон. Однако вскоре у него заклокотало в груди, началась агония. В шесть часов померили температуру, градусник показывал 42,3. Прошло ещё пятьдесят минут, и температуры уже не было вообще. Никакой. Врачи зафиксировали смерть.

22 января на втором этаже в Горках было произведено вскрытие. По его результатам обнародовано официальное медицинское заключение. Оно в принципе совпадало с ежедневными медицинскими сводками и предварительным диагнозом: склероз сосудов мозга в результате чрезмерно напряжённой мозговой деятельности и, возможно, наследственной склонности к артериосклерозу.

Большего сказать было нельзя. Да и зачем плодить интригу, когда человек уже умер.

Посмертная маска

В ночь с 21 на 22 января, пока врачи формулировали максимально обтекаемые положения окончательного диагноза, большевистские лидеры спорили о процедуре похорон и бальзамировании тела, а публика довольствовалась самыми невероятными слухами, – в Горки явился скульптор Сергей Меркуров, чтоб снять посмертную маску Ильича.

Меркуров уже потом станет главным скульптором и монументалистом «высокого сталинизма», автором десятков памятников вождей. К 1924 году он был известен прежде всего как своего рода Харон, проводник в мир мёртвых, автор посмертной маски Льва Толстого.

Писатель Юрий Олеша как-то раз, уже в 30-х годах, спросил скульптора, что тот чувствовал, когда снимал с Толстого маску? Меркуров отвечал: «Борода прилипала к гипсу».

Но это обычная профанация. На самом деле мастер был куда более сложной личностью.

…Об истории с маской Ленина Меркуров, в полном соответствии с духом эпохи, оставил подробные воспоминания, хотя, вне сомнения, они прошли через жесточайшую цензуру.

В ночь на 22 января художник работал у себя в мастерской. О смерти Ленина ничего не знал. Приехали за ним в десятом часу. До Горок, вернее до станции Герасимовская, добирались на дрезине. Стоял страшный мороз. Доехали где-то к полуночи. Работал скульптор до четырёх утра.

Удивительно, но маска сразу оказалась растиражирована. Ещё до официального разрешения было сделано 14 официальных копий для родственников и ближайших соратников. Каждый такой экземпляр имел номер авторского отлива.
Уже в апреле тиражирование было поставлено на поток, и на некоторое время посмертная маска Ленина стала главным советским сувениром. Обязательно должна была покоиться на видном месте в кабинете крупного коммунистического чиновника.

…Эта и без того леденящая душу история высвечивается чуть иначе, если знать подробнее, кто такой Сергей Меркуров.

Уроженец Александрополя (ныне Гюмри, Армения), Меркуров происходил из греческой семьи, возводившей свой род к последним византийским императорам, Палеологам. В начале века он учился в Киеве, участвовал в студенческих беспорядках, потом оказался за границей. Поступил в Цюрихе на философский, увлёкся скульптурой. Его выдающийся талант отмечал сам Роден.

В 1907 году Меркуров вернулся в Россию уже известным мастером, тут и был приглашён к смертному одру Толстого и стал специализироваться на посмертных масках – за долгую жизнь он сделал их больше 200.

С Лениным лично Меркуров познакомился ещё в эмиграции. Играли в шахматы.

…Но это только внешняя сторона биографии знаменитого скульптора. Не менее интересно, что все эти годы он числился масоном. В 20-х входил в ложу «Единое трудовое братство». И самое главное – был двоюродным братом Георгия Гурджиева, одного из самых значительных мистиков ХХ века, по совместительству – однокашника Сталина.

В тугой узел сплелась история XX столетия.

Весь президиум рыдает

В день смерти Ленина из большевистских лидеров в Горках находился только Бухарин. Это не значит, что его допускали до вождя. Бухарин просто поправлял своё коммунистическое здоровье в партийной «здравнице», занял на несколько дней один из флигелей усадьбы.

В воспоминаниях Бухарин рассказывает, как ему сообщили: Ленин умирает. Он якобы поспел буквально к последнему вздоху Ильича. Насколько это правда, сегодня сказать трудно. В большинстве мемуаров врачей и родственников о смерти Ленина не упоминается Бухарин. Впрочем, многие эти тексты составлялись в сталинские времена, когда Николай Иванович был вычеркнут отовсюду.

…Известие о смерти Ленина дошло до столицы в восьмом часу вечера. Мария Ильинична Ульянова дозвонилась до Зиновьева. Потом официальная хроника утверждала, что звонила она Сталину. Новость огласили на XI съезде Советов. Горевестником выступил М.И. Калинин. Зиновьев и Каменев плакали навзрыд. Весь президиум рыдал. И только Дзержинский отдал распоряжение ОГПУ «не поддаваться панике и сохранять особую бдительность».

Где-то к десяти часам Сталин, Калинин, Зиновьев и Томский, которого готовили на смену Ленина в Совнаркоме, на аэросанях выдвинулись в Горки. Помощник Ленина Бонч-Бруевич вспоминал, что к главному дому усадьбы Сталин шёл впереди всех, грузно, тяжело, но решительно, заложив правую руку за борт зимней куртки. Когда пришли в комнату, где лежал Ленин, Сталин обошёл несколько раз тело, бубня себе под нос: «Да вот оно что… да вот оно что…» – как бы не верил в очевидность смерти. И только когда партийцы уже потянулись на выход, внезапно вернулся, припал к трупу со словами: «Прощай, дорогой Ильич!»

Но особыми рыданиями отмечен не был.

Не зарывайте в землю

До сих пор неизвестно, кому принадлежала идея не хоронить Ленина, а выставить его тело в мавзолее как главную реликвию мирового пролетариата. Троцкий пишет, что якобы ещё в 1923 году Сталин на закрытом совещании ЦК говорил, что «Ильич – русский человек, и надо похоронить его по-русски», имея в виду создание чего-то вроде святых мощей на большевистский манер.

По словам Троцкого, сам он выступил резко против такой инициативы, а  также Зиновьев, Каменев, далее по списку.

Однако на эту версию имеется множество возражений, и самое весомое из них состоит в том, что Сталин как осторожный человек и опытный политик вряд ли стал бы обсуждать обстоятельства похорон, пока вождь был жив. Не на того, как говорится, напали.

Кроме того, в первоначальном порыве «не зарывать Ленина в землю» была своего рода большевистская душевность, сентиментальность, свойственная скорее Каменеву с Зиновьевым, но никак не Кобе. Чем-чем, а этим он точно не грешил.

Комиссию по организации похорон возглавил Дзержинский. Вошли в неё Ворошилов, Бонч-Бруевич и Молотов. Сталина в ней не было и в помине, а его ближайший соратник Клим Ворошилов поначалу выступал против мумификации.

Однако результат известен.

По официальной советской версии, решение о бальзамировании тела Ленина и сохранении его в мавзолее было принято «по многочисленным просьбам трудящихся». Долгое время ходил миф, что ВЦИК получил в первые дни после смерти сотни телеграмм с просьбой сохранить на века для мирового пролетариата дорогое ленинское тело. Эти телеграммы, как говорилось, даже хранятся в архиве Музея Ленина. Однако позднейшее изучение вопроса показало, что телеграммы есть, но они о другом. «Трудовые коллективы» и отдельные трудящиеся просили продлить срок прощания с Лениным, чтоб они могли приехать и отдать последний долг лидеру революции. Но о вечном хранении тела там не было ни слова.

Публично озвучил идею мавзолея М.И. Калинин. Крупская пыталась слабо возражать, но кто её слушал? Ленин был мёртв, его посмертная судьба принадлежала партии и Коминтерну.

Загадка Троцкого

23 января гроб с телом Ленина был доставлен в Москву. От Горок до станции Герасимовская его донесли на руках. Траурный вагон тащил официальный паровоз Ильича У127, чьим почётным машинистом Ленин был назначен за восемь месяцев до смерти.

Гроб для прощания выставили в Колонном зале Дома Союзов ровно в час дня. И потянулся народ. В почётном карауле за три дня сменилось около 8 тысяч человек. Проститься с Лениным пришли и приехали с разных концов России больше полумиллиона. Стояли лютые морозы. Люди жгли на московских площадях костры, но никуда не расходились. Казалось, народ объединился в едином порыве скорби.

27 января в 15.55 прощание было закончено. По всей стране объявили четырёхминутное молчание. В провинцию пошли телеграммы: «Ильича хоронят». Но, как и многое в советской истории, это было только полуправдой.

Хоронить, как это принято в России, Ленина никто не собирался. Открытый гроб унесли в склеп. То есть в мавзолей. В первый деревянный мавзолей, построенный за четыре дня по проекту архитектора Щусева.

Во всей истории прощания с Лениным есть одна любопытнейшая загадка – на похоронах не было Троцкого. В начале 1924 года Троцкий тоже болел и как раз накануне печальных событий отправился на отдых в Сухум. Телеграмма о смерти Ленина застала его уже на Кавказе. Троцкий вспоминал: Сталин сделал всё, чтоб он не появился в Москве в эти траурные дни. Дескать, телеграфировал и говорил по телефону, что Ленина похоронят быстро, 24-го числа, потом 26-го…
Так или иначе, он не поехал.

В сущности, то был знак. До 1924 года история русской революции неотделима от имени Троцкого, а с момента смерти Ленина он всё больше и больше стал вытесняться на периферию советской политической жизни, проигрывая Сталину поединок за поединком. Отсутствие на похоронах стало своего рода символом, ещё раз обозначившим рубеж эпох.

Что думала страна?

Для партийной элиты в первые дни, недели и даже месяцы после ленинской смерти было очень важно показать единство страны на фоне главной коммунистической утраты. И отчасти объединяющая акция общенационального масштаба удалась, современным политтехнологам на зависть. Постсоветские и иностранные исследователи много раз отмечали, что «смерть Ленина стала поводом для первого общенационального ритуала оплакивания после тяжёлых испытаний минувших лет. Общество захлестнула волна истерической горести, подогреваемой открытым доступом к телу».
Но не всё в стране соответствовало столь печальной картинке. В донесениях ОГПУ, бдительность ко
торого удвоилась по приказу проницательного Дзержинского, содержится очень любопытная панорама слухов, которые гуляли в народной среде от Харбина до Минска. Говорили, что Ленин умер уже шесть месяцев тому назад и его держали замороженным. Что он вместе с Троцким арестован или бежал за границу. Что Великий князь Николай Николаевич собирает в Сербии армию и ведёт её на Москву. Что Зиновьев и Каменев доставлены в тюрьму в Томск. Что Троцкого и других евреев сняли со всех постов, а в Москве и Питере случились еврейские погромы, и так далее, и тому подобное. Но самое главное, о чём волновался и чего опасался народ, так это бесконечной грызни партийных бонз.

И в этом отношении люди оказались не так далеки от истины.

А Ленин меж тем готовился к бальзамированию.

Удачное бальзамирование

Первое бальзамирование тела вождя было произведено ещё в Горках. Но оно носило временный характер – только для массового прощания. Когда Ленина поместили в первый мавзолей, он начал быстро «портиться». К тому же в дело вмешалась оттепель.

В феврале партия создала специальную комиссию по «сохранности Владимира Ильича». На самом высоком государственном уровне проблема обсуждалась тринадцать раз. Учёные работали круглосуточно. По приказу Дзержинского к мавзолею проложили специальные трамвайные пути и поставили вагончик, чтобы мужи науки, занятые мумификацией, «могли отдыхать в человеческих условиях».

После долгих споров партия и правительство одобрили концепцию бальзамирования Владимира Воробьёва и Бориса Збарского. Древнеегипетские тайны фараонов к тому времени давно были утрачены, но профессор Воробьёв, известный харьковский анатом и специалист по сохранению тканей, достиг уникальных успехов в мумификации грызунов и птиц. Чучела животных у него на кафедре хранились до 15 лет.

Для сохранности тела Ленина учёные предложили использовать смесь формалина, ацетата калия и глицерина. На несколько дней Ильича завернули в смоченную формалином вату, потом окунули в ванну с раствором формальдегида. Чтоб пропитать мышцы формалином и бальзамирующим раствором, на теле сделали глубокие разрезы. При помощи пергидроля Воробьёв отбеливал кожу. В ванну добавляли спирт, глицерин и ацетат калия.

Результат был достигнут. 26 мая мавзолей посетили делегаты XIII съезда партии и остались довольны сохранностью Ленина. За ними последовали иностранцы, приехавшие на конгресс Коминтерна.

В июле комиссия ЦИКа признала бальзамирование удачным. При теле создали специальную биохимическую лабораторию, Борис Збарский стал её пожизненным директором. А профессор Воробьёв был отпущен в родной Харьков – дальше заниматься проблемами сохранности тел братьев наших меньших.

Но мало создать нетленное тело, надо его где-то хранить и показывать народу.

Первый деревянный мавзолей, воздвигнутый за четыре дня по рисункам Щусева, простоял недолго. Когда рыли и взрывали мёрзлую почву, то прорвали одну из многочисленных канализационных труб, шедших от Кремля. По весне, когда почва оттаяла, гробницу затопило нечистотами. Патриарх Тихон, по легенде, произнёс тогда свою знаменитую фразу «По мощам и елей».

Но большевиков было не смутить подобного рода знаками. «Как хорошо, – вещал Зиновьев, – что мы решили хоронить Ильича в склепе! Как хорошо, что мы вовремя догадались это сделать! Зарыть в землю тело Ленина – это было слишком уж непереносимо».

Весной 1924 года соорудили второе здание. Пристроили к нему трибуны.

А нынешнее, железобетонное с кирпичными стенами и гранитной облицовкой, известное на весь мир, построили за 16 месяцев в 1929–30 годах. На дворе стояла уже совсем другая эпоха.

Не только в СССР, но и в наши дни представить Красную площадь без Мавзолея невозможно. А Владимира Ильича Ульянова всё равно жаль. Вряд ли он желал себе такой посмертной участи.