– Денис, в одном интервью вы сравнили своё детство с гайдаровской повестью «Тимур и его команда».
– Да, мы же советские дети, дети семидесятых-восьмидесятых. Мы выросли в лучшей стране, где жили самые добрые и честные люди. Мы находились под защитой государства – пусть звучит патетически, но именно так мы чувствовали. И конечно, это касалось нашего дворового детства. Родители не боялись выпускать нас на улицу. Мы носились, играли в казаки-разбойники, были один за всех и все за одного. И у нас сложилась своя дворовая команда, похожая на Тимуровскую. Мы сами умудрились построить себе спортивную площадку, а зимой заливали там каток. Сейчас все обсуждают фильм «Слово пацана», а ведь он именно о моём поколении. Однако в нашем районе всё обстояло совсем по-другому. Мы созидали, а не разрушали. Не хочется, чтобы у сегодняшних подростков сложилось впечатление, будто наше детство прошло в жестоких драках. Нет! У нас было круто, весело, спортивно и незло!

– Вы уже в детстве отлично катались на коньках?
– Когда мне было пять, мама отдала меня в школу фигурного катания. Школа находилась на другом конце Москвы, в Текстильщиках. Мама вспоминала, что я приезжал на тренировки и просто валял там дурака, бил баклуши. Тренер давал задания, а я всё болтал с девчонками. Занимался несерьёзно. Однако в секции не знали, что в день занятий я просил маму разбудить меня в пять утра, хотел успеть покататься во дворе, отработать элементы. Мама меня жалела, но я требовал. А когда приезжал на тренировку, то просто расслаблялся. Но результат оказался впечатляющим – занял первое место среди трёхсот ребят на соревновании начальных классов! Меня награждала наша знаменитая фигуристка Ирина Роднина. Мама любила вспоминать, как она зашла в раздевалку, а все родители стали ей аплодировать. Она гордилась. Сейчас я сам смотрю на достижения своих детей и хорошо понимаю маму.

– Потом это помогло вам в проекте «Лёд и пламень» на Первом канале. Вы ведь работали в паре с известной фигуристкой Ириной Лобачёвой. Да вы почти профи!
– Когда меня туда только позвали, я пришёл к Илье Авербуху, надел коньки, поехал, но не смог затормозить, улетел в бортик. Забыл, как тормозить. Это профи или как? К сожалению, я до этого уже лет десять вообще не вставал на коньки! (Смеётся.)

– А вы со времён строительства дворового катка помните, как работать руками? Мужские дела легко выполняете?
– Это заслуга отца, потому что он своим примером показывал – мужчина должен уметь всё делать сам. Он меня никогда не заставлял, я просто за ним наблюдал, а он предлагал: хочешь – помоги. Но отца не стало, когда мне исполнилось всего одиннадцать лет. Пришлось взять на себя часть мужских забот. Мы остались втроём с мамой и сестрой Олесей. Они женщины, а я, хоть и мелкий, но мужчина. От отца остался старый «Запорожец». Помню, в одиночку полностью перебрал двигатель и коробку передач, и автомобиль поехал. Мне было четырнадцать.

– Ваша мама больше не пыталась с кем-нибудь связать свою жизнь?
– Для мамы отец остался единственным мужчиной на всю жизнь. И до самых последних своих дней – она умерла два года назад – другого у неё не было даже в мыслях. Она сама выбрала такой жизненный путь. Посвятила себя нам с сестрой. И мы в детстве даже не думали, что у мамы может кто-нибудь появиться. А когда выросли, маму не бросали. Она провела последние годы в окружении наших семей и своих внуков.

– Ваша мама Галина Фёдоровна по специальности учитель начальных классов.
– Да, по образованию. Но достигла карьерных успехов не в области педагогики. Когда я родился, папа сказал ей: «Стоп, Галя. Ты теперь мама. Займись воспитанием детей, я сам обеспечу семью». А ведь к этому времени мама была серьёзным начальником в горкоме профсоюзов. Папа много работал, чтобы мы ни в чём не нуждались. Кстати, в 1982 году именно он создал первый японский ресторан в СССР «Сакура».

– Предложение вашего отца посвятить себя детям – мечта многих женщин.
– Ну не скажите. Некоторые женщины это слышали много раз от своих мужчин, но всё равно пытаются тянуть кучу вагонов и маленькую тележку. И забывают при этом о детях. Я знаю примеры, когда женщина превращается в ломовую лошадь. Работа для неё важнее семьи. Но я вырос на других примерах, поэтому мне с такими сложно.

– У вас были очень красивые жёны, одна из которых – знаменитая актриса Мария Куликова. Она подарила вам сына Ивана. Вторая супруга – тоже красавица, подарившая вам сына Фёдора. Что для вас самое главное в женщине?
– У женщины должно быть сердце, ведь она является источником добра и любви. Всё вокруг этого крутится, и это ничем не заменить. Женщина – хранитель домашнего очага. И она не должна ждать за это платы. Ведь и настоящий мужчина не должен ждать особой благодарности за то, что он где-то гаечку прикрутил. «Не слышу аплодисментов!» (Смеётся.) Не стоит ждать добрых слов за это. В нормальных семьях они и так звучат постоянно. С высоты своего возраста и жизненного опыта говорю, что важнее семьи для меня ничего не будет.

– А почему тогда развелись с обеими жёнами?
– Сложный вопрос! Наверное, потому что разное внутреннее мироощущение, разное воспитание, разный взгляд на многие вещи. Актёрские пары не являются примером идеальной семьи. В этой профессии заложено больше разрушительного, нежели созидающего начала для семейного очага. У меня всё складывалось не так, как я хотел. И инициировали расставания прекрасные дамы. Значит, не судьба. Не тот я «прынц». (Улыбается.)

– Актёром вы стали ещё в школе, когда побеждали на всех конкурсах чтецов.
– И всё же я не собирался становиться актёром. Окончил с отличием школу юных менеджеров при Плехановском институте. Был бы сейчас менеджером. В начале девяностых это считалось очень редкой и уважаемой профессией.

– Но вы довольны судьбой актёра?
– Да, я сыграл много разноплановых ролей, у меня есть свои проекты и свой театр. Моё сердце сейчас живёт собственными спектаклями. Недавно в качестве режиссёра выпустил в Театре Дениса Матросова премьеру – спектакль «Зинон. С приветом!» по пьесе Ольги Степновой. Мне уже намекали на излишнюю «скромность» в связи с тем, что театр назван моим имением. Но я объясняю всё с точки зрения гарантии качества. Я своим именем отвечаю за уровень постановок и являюсь гарантией позитива и отсутствия пошлости. У нас добрый театр со спектаклями, которые заставляют задуматься. И все они прошли через мой личный ОТК.

– Что за актёры играют в вашем театре?
– Я как продюсер подбираю тех, с кем мне комфортно и легко работать. Хочу приходить на работу не для того, чтобы страдать и убиваться, а чтобы получать удовольствие и радость общения. У нас возникла своя команда. Это Игорь Ливанов, Игорь Лифанов, Карина Мишулина, Александр Носик, Галина Данилова, Екатерина Вуличенко, Екатерина Волкова, Дмитрий Орлов, Пётр Красилов, Екатерина Казанцева. Вероятно, будут появляться и новые актёры.

– Какие спектакли нужны в наше непростое время?
– В наше непростое время ничего не поменялось в мироздании! Люди как были, так и остались людьми. Сколько существует человек, столько будут существовать любовь и верность, предательство и зависть. А искусство помогает нам взглянуть на себя со стороны.

– Это как психотерапия.
– Да, только актёр – не врач, а скорее обладатель диагноза. Актёрская профессия – это диагноз. Говорю на полном серьёзе. Таково моё убеждение и позиция очень многих врачей, которые наблюдают актёров. В мире не существует другой профессии, где умышленно, с первых шагов в театральной студии или со школьного драмкружка, раскачивают твою психику. И чем больше раскачана психика, тем ты интереснее как актёр. Но это разрушает здоровье. Я всегда говорю мамам, которые стремятся пораньше определить своих детей в театральные студии: «Поберегите их здоровье. Детям этого уж точно не надо». В такой профессии приходится постоянно работать собственными нервами. Во всех остальных специальностях ценятся как раз выдержка и умение действовать по правилам. А если вам попался дёрганый хирург, то, возможно, он когда-то посещал театральный кружок. (Смеётся.) Если прорвало трубу, то хороший сантехник перекрывает воду и чинит, а не ахает, не закатывает глаза и не заламывает руки. А актёров учат прямо противоположному – эмоционально ко всему подходить, даже к простым вещам. Чем ярче, неординарнее реагируешь, тем ты интереснее и более востребован в профессии. Но результат известен. Посмотрите, сколько снято программ о трагических актёрских судьбах!

– Тогда вместе с актёрским мастерством надо учить и способам самосохранения.
– А этому учат. Причём на первом курсе. Мудрые педагоги сразу говорят: «Уходите, вам не надо этим заниматься». Так что в профессии остаются лишь те, кто немного сумасшедший. По-другому никак. Здоровый человек не способен по команде расплакаться, через пять секунд рассмеяться, а потом опять заплакать. Это ненормально, это отклонение. А хорошие актёры это умеют. Здоровая психика бывает только у плохих актёров.

– Вы сыграли яркие роли в десятках картин. Много снимаетесь в телесериалах. Какой из них для вас лично – очень важный, знаковый?
– «Подари мне жизнь» 2003 года. Это восьмисерийный художественный фильм, за которым стоит целая история. Его снимал замечательный режиссёр, недавно ушедший от нас, – Владимир Аркадьевич Краснопольский. Мой персонаж спасает ребёнка с онкологическим диагнозом. Кино снято по реальным событиям. Автор сценария Эдуард Резник написал его буквально за три ночи, взяв за основу историю своих друзей. В реальной жизни ребёнок погиб, и в сценарии изначально было именно так. Мы даже сняли этот эпизод. Но потом благодаря Краснопольскому финал поменялся. Всё переделали так, будто эта смерть лишь приснилась, а на самом деле врачи спасают ребёнка. Ведь нельзя оставлять людей без надежды. Этот фильм тронул очень многих людей. После него возник фонд «Подари жизнь». Это культовый фильм, и там у меня первая большая, главная роль. После картины вся карьера пошла в гору. Появилось много других главных ролей. Могу вспомнить сериал «Дом с лилиями», который в 2013 году тоже снял Краснопольский. Это семейная сага о послевоенной жизни. Сериал «Домохозяин», который уже много лет показывают в праздники, тоже стал культовым.

– Вы упоминали сыновей Ивана и Фёдора. Семилетний Фёдор, как мне известно, уже появлялся на телеэкране, участвовал в ток-шоу.
– Да, он у меня способный. Они оба способные – и Ванька, которому сейчас двенадцать, и Федя. Видно, что одарённые ребята, а я пытаюсь расширить их кругозор. Они, конечно, видят папу на сцене и в кино и уже пробуют себя. Вдобавок любят рисовать. Старший недавно увлёкся пилотированием самолётов, осваивает профессиональную программу. И штурвал у него есть. Младший мечтает стать дизайнером. Но если захотят стать актёрами, запрещать не буду, просто попытаюсь направить в другое русло.

– В связи с СВО ваша жизнь как-либо изменилась?
– У меня не произошло кардинальных изменений. То ли нам так хорошо в своё время родители рассказали о Великой Отечественной войне, то ли я хорошо чувствую людей… Что касается некоторых коллег… Это аналог звёздной болезни. Я наблюдал задолго до СВО, как некоторые коллеги вдруг становились абсолютно другими. Что показательно, ведь если в человеке есть червоточина, то она обязательно проявится. Ну и проявилась. А у меня взгляды на жизнь не изменились. Чему родители учили, с тем и живу. Добро – это добро, зло – это зло.

– В одном интервью вы признались: «Я давно разлюбил себя».
– Да, я разлюбил себя, и это большая ошибка. Полюбить себя очень сложно. Сейчас заново этому учусь, шаг за шагом, и мне даётся непросто. Как раз на этом жизненном этапе я меняю отношение к себе. Минувший год принёс мне силы и решение заняться собственной судьбой. В 2022-м ушла мама. И я понял, что меня нет. Меня как человека. Я – всё, я уже пошёл на дно. Не ощущаю себя, не могу продуктивно работать. Когда мама болела, я делал для неё всё что мог, старался поднять на ноги. И детям всегда отдавал себя. А вот теперь пытаюсь заняться ещё и собой.

– А как себя полюбить?
– В первую очередь хотя бы следить за собой. Начать с простого – заняться спортом. Ну или вспомнить о собственных потребностях. Я очень люблю людей и всегда жил по принципу «Кому тут надо помочь? Что мне для вас сделать?» Этому помог, туда вложился… Знаете, как у меня обычно начинался Новый год? Я надевал костюм Деда Мороза, поздравлял своих детей, потом шёл по посёлку, в котором мы живём, поздравлял всех. Пока кучу домов не обойду, к столу не возвращался. И забывал, что и самому поесть надо. Но теперь понял, что пора уделять внимание себе. Каждый день задаю вопрос: «А что ты сегодня сделал для себя?»

– Но ведь это как-то неинтересно – только для себя. Нужно с кем-то, для кого-то…
– Так и есть. Например, порадует ли меня поход в кино или театр? Меня одного такое не сильно порадует, хочется разделить с кем-нибудь эту радость. Или поездка. Как одному отдыхать, вообще не понимаю. Нам для всего нужны соучастники. Без этих людей наша жизнь бессмысленна.

– У вас много таких людей?
– Нет. И с каждым годом становится всё меньше. Вот почему их нужно беречь и ценить. Родители уходят, но должны появляться другие, новые люди, с которыми вам хорошо. Вдруг тебе захочется отметить… я не знаю, День строителя. Позвонишь соседу и скажешь: «Саш, заходи, вместе отметим». Кстати, День строителя я действительно отмечаю. Это практически мой профессиональный праздник, всё время что-нибудь строю. Я строитель со стажем. В 19 лет построил первый дом, а потом пошло-поехало. Сейчас и не сосчитать, сколько домов возвёл. А когда вёл на телевидении программу «6 соток», посадил огромное количество деревьев и всего остального!

– Вы выполнили мужскую программу по максимуму – посадили много деревьев, построили несколько домов, растите сыновей…
– И очагов сложил много.

– Может быть, судьба намекает на паузу? Не пора ли отдохнуть?
– Покой нам только снится. Я с ужасом вспоминаю пандемию, когда оказался без работы. Наш театр встал, мы потеряли огромные деньги. Всё посыпалось. Проводил время дома с детьми, и это, с одной стороны, счастье, но как добытчику, защитнику семьи это приносило лишь нервотрёпку и переживания. Я стараюсь всё делать честно, во всё эмоционально вкладываюсь по полной. Чтобы взамен получить отдачу. Но сейчас надо попробовать ещё и успеть немного заняться собой…