Сын Семёна

Майским днём 1952 года четверокурсника московского института востоковедения Юлика Ляндреса неожиданно вызвали с лекции в деканат. Студент был на хорошем счету, изучал сложные языки – пушту (афганский) и персидский, самостоятельно постигал глубины европейской лингвистики (потом он будет общаться с европейцами на их родных языках) и вдумчиво выбирал тему будущего диплома.

Когда Юлик увидел в кабинете незнакомого человека в строгом костюме, то сразу всё понял. А незнакомец ласково улыбнулся, не меняя стального взгляда, протянул юноше лист бумаги, ручку и сказал, что от Ляндреса требуется пустяк: надо написать, что он отрекается от своего отца.

Отец, Семён Александрович Ляндрес, был прекрасным журналистом. В начале 1940-х сам Николай Бухарин попросил его стать ответственным секретарём газеты «Известия». Бухарин, главный редактор этого издания, в 1938 году был расстрелян, как «троцкистский диверсант». С этого момента семья Ляндресов, где уже родился сын, ждала ареста Семёна.

Необычное имя Юлиан появилось из-за бабушки, которая втихаря от зятя-коммуниста унесла младенца в церковь, где при крещении ему дали имя Степан. Разъярённый Ляндрес в отместку понёс сына в советский загс, где мальчика нарекли Юлианом в честь императора Юлиана Богоотступника.

Годы шли, ареста не последовало, и Семён Александрович продолжал работать в советских изданиях. Как военный корреспондент попал в Берлин в мае 1945-го. Он не мог не взять с собой сына, который всегда хотел воевать за Родину. Мальчик дважды, в 11 и 12 лет, пытался бежать на фронт, но его, конечно, ссаживали с поездов и возвращали родителям. Ничего не изменилось, когда Юлиан вырос: его так же высаживали из самолётов, когда он пытался без визы попасть в «горячие точки», например, в Африке. Но до конца жизни он считал самым сильным впечатлением детства ту поездку с отцом в поверженный Берлин, который пах порохом.

И как же теперь, в 1952-м, Юлиан мог отречься от своего отца, которого всё-таки забрали ночью? Незнакомец со стальным взглядом перестал улыбаться, услышав отказ студента Ляндреса написать отречение. А Юлиан понимал, что этим дело не кончится.

Он писал правительству, даже Берии, что его отец – истинный патриот и настоящий советский человек, но толку было мало. Как-то вечером Юлиан зашёл в ресторан Дома литераторов, увидел в переполненном зале свободное место за столиком, подошёл и спросил сидящего мужчину, можно ли присесть. Мужчина смерил Ляндреса презрительным взглядом и процедил сквозь зубы, что не разделит стол с сыном врага народа. В следующую секунду он уже лежал на полу, получив удар в челюсть.

Этот случай стал поводом для отчисления Юлиана из института. А Юлиан, который и раньше занимался спортом, всерьёз увлекся боксом. Теперь на нём лежала ответственность, как на единственном мужчине в семье. По ночам юноша разгружал вагоны, а ещё участвовал в подпольных боксёрских поединках, которые проходили по всем законам современного шоу-бизнеса. Юлиан соглашался на заведомо проигрышные бои, в которых массивные противники ломали ему нос и челюсть. Он получал тридцатку за каждый кровавый бой и тратил деньги на покупку папирос и консервов для передачи отцу.

После смерти Сталина Ляндреса-старшего, конечно, реабилитировали. Он вернулся домой больным, с перебитыми ногами. Прожил Семён Александрович всего 61 год. Юлиан, попробовав свои силы в журналистике (первые опыты оценил Генрих Боровик, работавший тогда в «Огоньке»), взял псевдоним – Семёнов, что значит «сын Семёна».

«Задумал я многое»

Пытаясь рассказать о Юлиане Семёнове, теряешься в масштабе его личности. И потому не получается связного рассказа – скорее череда коротких заметок. Каким он был? Рискованным и ответственным, нежным и властным, весёлым и вдумчивым, простым и сложным, обаятельным и отталкивающим. Трудно понять, что было главным, а что – второстепенным в жизни этого человека. Создание образа Штирлица? Съёмки у Тарковского в «Солярисе»? Поиски Янтарной комнаты? Покорение Северного полюса? Участие в боевых операциях лаосских и мексиканских партизан? Встречи с Пиночетом, Сальвадором Альенде, Хо Ши Мином и бывшими эсесовцами? Тот ужас, который он испытал, увидев своими глазами, как американские войска напалмом выжигают вьетнамских женщин и детей?

И вдруг осознаёшь, что у Семёнова не было второстепенных дел. Он считал своей обязанностью рассказать людям всё, что знал.

А постоянную спешку и боязнь не успеть объясняет дневниковая запись Семёнова: «Задумал я многое. Когда дырка в лёгком и харкаешь кровью по утрам, то очень торопишься». В юности у него обнаружили туберкулёз. Врачей Юлиан Семёнович не жаловал, но к одному совету прислушался: надо жить в Крыму – климат подходящий. Тогда и появился дом в местечке со смешным названием Мухолатка. Есть подозрение, что именно из-за названия Юлиан Семёнов, ценивший юмор, купил здесь участок со старым разваливающимся домиком, который был снесён незамедлительно. Выстроенный писателем новый дом, увитый плющом, сегодня является достопримечательностью Крыма. Младшая дочь Юлиана Семёновича, Ольга, открыла дом-музей отца, куда любой желающий может попасть бесплатно. Семёнов обожал этот дом, этот вид из окна. Здесь писателю работалось особенно легко.

У Семёнова была традиция. В большом эмалированном ночном горшке ежедневно заваривалась пачка чая – горшок приобрели специально для этой цели в местном хозяйственном магазине. Бодрящий напиток был неотъемлемым спутником писателя во время работы.

Выстрел из ружья

Жажда приключений и мечта стать разведчиком привели к тому, что он стал пионером жанра «журналистское расследование» и одним из первых в СССР начал писать политические шпионские детективы. Работоспособность этого человека была настолько велика, что пошёл слушок, будто Семёнов использует «литературных рабов», которые за него строчат многочисленные повести и романы. Но всё проще. «У писателя должна быть чугунная задница», – утверждал Семёнов, имея в виду усидчивость и необходимость много работать.

От природы ему достался талант быстро придумывать интересные сюжеты и ещё быстрее переносить их из головы на бумагу. Друзья Юлиана рассказывали, что он исписывал лист быстрее, чем они могли его прочесть. Роман «ТАСС уполномочен заявить» написан Семёновым за восемнадцать дней, а легендарные «Семнадцать мгновений весны» – за две недели. А что касается знаменитой семёновской фантазии…

Братья Вайнеры пришли в гости к своему другу Юлику, чтобы душевно посидеть. После обильного возлияния и большого количества пельменей Семёнов взял пачку листов и стал читать гостям свою новую пьесу. Аркадий Вайнер сразу задремал, поскольку выпито было немало. Георгий понял, что если уснёт и он, Семёнов сильно обидится, тем более что пьеса очень интересная. Тогда, чтобы взбодриться, Георгий стал прохаживаться по комнате, зашёл за спину Семёнова, заглянул в листы и обомлел: на бумаге не было написано ни строчки, Семёнов импровизировал на ходу!

Кумиром для него всю жизнь служил Эрнест Хемингуэй, эталон настоящего мужика. Семёнову нравились и его внешний вид, и стиль жизни, и то, как он ушёл из жизни. Выстрел в голову из охотничьего ружья! Юлиан Семёнов поговаривал, что хотел бы уйти так же. И охотничье ружьё всё-таки сыграло в его жизни роковую роль.

В ноябре 1962-го Семёнов с женой и другом-артистом охотились на лося. Увидев шевеление, двое охотников выстрелили одновременно. В кустах оказался егерь, который скончался на месте. Об этом факте не упоминается в официальной биографии Семёнова. Тогда за него вступился именитый тесть, Сергей Михалков. Следователи МВД, среди которых оказался и начинающий оперативник Аркадий Вайнер, доказали, что смертельная пуля выпущена из ружья писателя. Семёнов не мог себе простить того, что произошло. Ещё до приговора он начал помогать вдове егеря. Прокурор посчитал это косвенным признанием вины. Юлиан Семёнов получил год условно и пожизненные угрызения совести.

У Хемингуэя российский писатель перенял лаконичную манеру изложения. Окружающие были уверены, что бороду Юлиан отрастил, тоже подражая заокеанскому коллеге. Но это не так. Из Средней Азии Семёнов как-то привёз оранжевый тулуп с шалевым воротником, который походил на женский вариант дублёнки. Но полноватый писатель с удовольствием носил тулуп и ходил в нём в театр, магазин. Однажды произошёл казус. В очереди со спины кто-то принял Семёнова за женщину и грубо крикнул: «Эй, тётка!» – чем привёл писателя в бешенство.

С тех пор щёки писателя прикрывала настоящая мужская щетина, чтобы сомнений больше не возникало. Со временем Семёнов действительно стал походить на Эрнеста Хемингуэя. Они не встретились в этой жизни, но Семёнов проехал по всем значимым местам, где бывал американский классик. Даже познакомился с кубинским рыбаком Грегорио Фуэнтесом, ставшим одним из прототипов главного героя повести «Старик и море». Генриху Боровику повезло больше: он лично встречался с Хемингуэем и привёз в Москву книжку «По ком звонит колокол», на которой было выведено рукой автора: «Моему другу Юлику Семёнову». Именно «Юлику», так попросил написать Боровик. Эта книга с автографом стала самым ценным подарком для Семёнова.

Автора забыли

На входной двери московской квартиры писателя долгое время висела записка, прикреплённая кнопкой к дерматиновой обивке: «Вор! Ты хочешь обокрасть автора Штирлица. Но ты здесь ничего не найдёшь, а вот тебя найдут очень быстро».
Действительно, многосерийный советский телефильм «Семнадцать мгновений весны» пользовался бешеной популярностью. Первоначально сценарий был отдан «Ленфильму», но когда Семёнов узнал, что за фильм берётся Татьяна Лиознова, он забрал рукопись и передал её на студию имени Горького.

Конечно, такой масштабный проект не мог воплотиться легко. Периодически возникали конфликты. Семёнов выступил категорически против знаменитой лирической сцены, когда Штирлицу устраивают встречу с женой в кафе. Этот эпизод дописала Лиознова, которой как режиссёру и женщине в фильме не хватало любовной линии. Семёнов не понимал, как можно вставлять подобную чепуху в мужской шпионский фильм! Ведь по всем законам разведки такая встреча не могла состояться!

Но женская интуиция не подвела Лиознову. Сцена в кафе стала одной из самых выразительных и запоминающихся. А потом все создатели «Семнадцати мгновений» и исполнители главных ролей получили Государственные премии, награды, ордена. Все, кроме Юлиана Семёнова. Говорят, что случилась бюрократическая накладка: фамилию автора просто забыли внести в общий список.

Писателя это потрясло. Он впал в глубокую депрессию, неделями лежал на диване, крепко пил. Эта недоработка чиновников была тем более непонятна, если учесть факт тесного общения Семёнова с высшими чинами МВД и КГБ. Андропов был лично заинтересован в литературной деятельности Юлиана Семёнова, поскольку, будучи главой Комитета государственной безопасности, хотел изменить отношение населения к его сотрудникам. Репутация чекистов была сильно подпорчена историческими событиями 1930–1950-х годов. Семёнов нравился Андропову как писатель и журналист, поэтому был допущен в архивы, в которые до этого не попадал никто из штатских.

И конечно, немедленно поползли слухи, что Семёнов – агент КГБ. А как иначе? Имеет доступ к секретным материалам, спокойно разъезжает по всему миру, ручкается с партийной элитой. Злопыхатели даже присвоили ему звание полковника КГБ, и когда кто-то в открытую спросил Семёнова, правда ли это, тот ответил: «Нет, я – генерал КГБ». Кто знал писателя, тот посмеялся, кто не знал – поверил.

А тему романа «ТАСС уполномочен заявить» предложил писателю настоящий генерал КГБ, который руководил операцией по разоблачению американского шпиона по кличке Трианон.

Семёнов писал без остановок, казалось, он боялся не успеть. И дело было не только в туберкулёзе.

…Маленькая Оля сидела рядом с отцом, который вёл машину. Неожиданно мужчина осторожно завёл разговор о том, как девочка должна себя вести в случае, если отцу вдруг станет плохо. Оля перепугалась, а он продолжал показывать, как нажать на педаль тормоза, как повернуть ключ, чтобы выключить мотор. Только став взрослой, Ольга Семёнова поняла подтекст того разговора.

Незадолго до этой поездки к ним в гости наведалась красавица Маргарета. Испанка, жгучая брюнетка с пронзительно-синими глазами. Бывшая пассия Фиделя Кастро и потомственная гадалка. Юлиан с женой Екатериной попросили Маргарету погадать им. Ольга видела, как родители и гадалка уединились в отцовском кабинете, а через некоторое время вышли. Мать тайком утирала глаза, а отец казался растерянным. Позже Юлиан признался дочери, что гадалка предсказала ему смерть от кровоизлияния в мозг. Что нагадала испанка Екатерине Михалковой, никто не знает, но семейная жизнь дочери Натальи Кончаловской и падчерицы Сергея Михалкова не была простой.

Юлиан и Катя женились по страстной любви. Юлик сразу пришёлся по душе клану Михалковых. Андрон Кончаловский боготворил его. Именно Андрон привёл Юлиана в свою компанию и познакомил с Екатериной. А Никита поначалу жутко ревновал к сестре, но потом также принял Семёнова безоговорочно. В этом браке родились две девочки: Дарья и Ольга. Будучи совсем маленькой, в 1966 году Дарья сыграла вместе с Никитой Михалковым в фильме «Не самый удачный день» по сценарию отца. А Ольга известна российскому телезрителю по роли молоденькой журналистки Киры в фильме «Противостояние», сценарий к которому тоже написал Юлиан Семёнов.

Он обожал своих девочек, считал их главным своим достижением. Воспитывал так, чтобы они имели представление обо всех сторонах жизни. В Амстердаме днём семья Семёновых посещала музеи и любовалась шедеврами Ван Гога, а по вечерам Дашу и Олю папа водил по кварталу красных фонарей, где, как товар в витринах, выставляют себя проститутки.

Но вот с женой отношения были сложными. Екатерина сама признавалась, что не успевает за мужем. Ей всё время казалось, что она на телеге пытается догнать скорый поезд. Кате хотелось больше внимания, но Юлиан вращался на параллельной орбите. Работал запоем, а потом так же запойно отдыхал, со всеми вытекающими…

Их брак официально длился семнадцать лет, из которых они вместе прожили всего пять. «Твоя ревность и твои бесконечные сцены всегда будут выглядеть гадко. Тебе больно это слышать? Мне так же больно, чудовищно больно то, что ты не хочешь понять, как мне трудно. Если бы ты любила меня, если бы ты настроилась на меня, ты не могла бы не понять этого, ибо ты – умная женщина», – писал Семёнов жене. Но Екатерина сама хотела быть личностью, а не тенью гения, поэтому ничего не получилось.

Сосуд в мозге, как и предсказала Маргарета, лопнул в 1990 году, в день, когда писатель ехал на встречу с медиамагнатом Рупертом Мёрдоком, чтобы обсудить возможность выхода газеты «Совершенно секретно» на международный уровень. Артём Боровик оказался рядом, и Семёнова быстро доставили в больницу. После первого удара он отошёл, даже начал самостоятельно ходить. Но вскоре последовали ещё два инсульта, которые окончательно парализовали писателя, сделав его беспомощным. Он не смог уйти как Хемингуэй. До последних дней рядом с ним находилась жена Катя, несмотря ни на что единственная и любимая.

15 сентября 1993 года Юлиана Семёнова не стало. Он прожил всего лишь 61 год, как и его отец.