Возвращаясь с работы домой, я увидела на дороге несколько лимонов и апельсинов и подняла их. Вообще-то я считала себя знатоком цитрусовых, поскольку часто ходила подрабатывать на базу «Витамин», где перебирала и отделяла хорошие плоды от испортившихся. Вторые отправлялись на свалку, а первые развозились по всей стране.

Найденные фрукты были замечательные – как говорится, без сучка без задоринки. Интересно, какая Маша-растеряша их обронила? А может, Мальчик-с-пальчик кидал их на дорогу вместо крошек? Но не для того эти солнечные плоды проделали такой долгий путь, чтобы лопнуть под колёсами авто. Экватор преодолели, а уж с последней стометровкой я помогу им справиться.

Соседская девочка, увидев в моей сумке апельсины с лимонами, заметила, что я напрасно потратила столько денег. Ведь стоит подняться в гору, и я смогу набрать этого добра, сколько унесу. Оказывается, весь день по нашей улице из порта тянулся караван самосвалов, доверху гружённых цитрусовыми.

Детишки проследили, куда везли африканский урожай. Впрочем, догадаться было нетрудно. Я жила на той самой улице, с которой начинался ведущий за перевал горный серпантин. С дороги всё видно даже без бинокля, и я вышла понаблюдать. Машин на серпантине не оказалось, но минут через двадцать они появились – уже налегке ехали назад мимо наших домов. Стало быть, апельсины с лимонами выбрасывали совсем недалеко – там, где кончались улицы и начинались горы.

Маленькая соседка отказалась сопровождать меня, она уже несколько раз успела туда сходить. Откуда-то девчонка узнала, по какой причине цитрусовые решили утилизировать, – санэпидемстанция забраковала. О том, почему бракованные плоды не повезли на городскую свалку, история умалчивает. Может быть, в горы путь от порта короче. Или фруктов так много, что пришлось вывозить в разные места.

Девочка объяснила, где находится импровизированная свалка. Предупредила, что там стоят машины, владельцы которых запрещают растаскивать фрукты. Не стоит обращать на них внимание: и апельсины, и лимоны – ничьи, как грибы в лесу.

Когда мы с другой квартиранткой, узбечкой Кларой, пришли на гору, уже темнело. Но страшно нам не было: места родные, сотни раз исхоженные.

Фруктовая гора выглядела огромной. Пара-тройка легковушек и «Газель» освещали её фарами. Мужчины выказывали недовольство нашим приходом, заявляли, что это их фрукты, но мы молча набивали сумки. Клара брала только лимоны. Утром она продала их по сходной цене хозяину рыночного кафе «Узбекская кухня», где мы обе подрабатывали – продавали торговцам чай и кофе. Ходили между рядами, в одной руке – два термоса с кипятком, в другой – корзина с одноразовыми стаканчиками, чаем, кофе, сахаром и лимонами.

Хозяин кафе Гарник Григорьевич – армянин, но много лет прожил в Узбекистане. Платил работницам подённо. Все девушки – приезжие, разных национальностей, но он знал много языков – армянский, узбекский, азербайджанский и даже турецкий. И когда кто-нибудь из нас допускал промах, отчитывал провинившуюся на её родном языке. Меня ругал по-русски, других языков я не знаю. О том, что случилось с купленными у Клары лимонами, расскажу чуть позже.

Не только мы с ней оказались такими удачливыми добытчицами. Все, кто проживал на близлежащих улицах, тоже не поленились подняться в гору и собрать «урожай» цитрусовых.

Через некоторое время мы отправились в гости к знакомым. С собой несли сумки и пакеты, наполненные апельсинами и лимонами, – то-то друзья удивятся и обрадуются! Но сюрприза не получилось, подарки у нас не приняли: мол, дети уже натащили, больше не надо.

Возвращаться домой с грузом не хотелось. Мы садились в автобус и ехали к другим приятелям, живущим в отдалённых районах. Там нашим дарам радовались, рассказывали соседям. Уже на следующий день по нашей улице ехала вереница легковушек. Вскоре она возвращалась; багажники были доверху набиты африканскими плодами. В городе появилось огромное количество торговых точек, где продавали только их.

Мы наедались апельсинами до отвала, и вскоре они страшно надоели. А через несколько дней эти ядрёные, ароматные плоды, в том числе и Кларины лимоны, стали разваливаться как карточные домики.

Соседнюю улицу разделял овраг. Внизу протекала маленькая горная речка: в самом глубоком месте – по колено. В те дни она стала апельсиновой – яркие оранжевые шары забили её до самого дна.

С той поры у меня появилось правило, которое я неукоснительно соблюдаю: если на цитрусовые в магазине акция, беру ровно столько, сколько съедим за два дня.