Какое всё-таки у нас замечательное государство! На словах и в букве закона всё вроде звучит правильно: забота о человеке, множество различных социальных гарантий. Все законы направлены на защиту прав человека и человеческого достоинства. Более того, в Конституции указано, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью, а их соблюдение и защита – прямая обязанность государства. Также в Основном документе Россия провозглашена социальным государством. Сказано красиво, но на практике всё получается далеко не так. Где же так часто упоминаемые нашим президентом социальные гарантии?

Госслужащие, которые отвечают за политику государства, вот уже много лет тычут меня лицом в грязь. Конечно, я хорошо понимаю, что непатриотично и некрасиво говорить негативно о своей стране в такой сложный период, когда наши ребята проливают кровь на фронтах СВО, противостоя «цивилизованному» Западу. Но некоторые госструктуры сами делают так, чтобы люди их ненавидели, а в их лице – всю нашу лживую и притворно заботливую социальную и юридическую системы. Прошу простить меня, но такие эмоциональные выпады основаны на многолетней и, увы, бесполезной борьбе за своё законное право получать достойные ежемесячные страховые выплаты в связи с производственной травмой. А теперь перейду к сути дела.

23 января 1994 года моя жизнь навсегда изменилась. У меня была крепкая дружная семья, трое детей, младшей дочке не исполнилось и года. Хорошая высокооплачиваемая и уважаемая работа – я трудился подземным проходчиком 5-го разряда на стабильной угольной шахте в прекрасном регионе Кузбассе. Но всё это закончилось, когда на меня в шахте упал четырёхтонный трансформатор.

Хорошо хоть я увернулся, как мог, потому, наверное, и остался жив. Однако получил множественные открытые и закрытые переломы ног. У меня был раздроблен таз, оторвана уретра, лопнул мочевой пузырь. Полтора года бесконечных операций, долгое болезненное восстановление. Как итог – инвалидность и потеря работы.

Чтобы поднять троих детей, мне пришлось пахать сразу на трёх работах. На нормальную работу не брали по состоянию здоровья, я мало куда мог устроиться. Сутки работал охранником в гаражном кооперативе, затем шёл на рынок, куда устроился дворником, а на ночь уходил в детский сад, где числился сторожем. Из-за нужды нам пришлось продать большую хорошую квартиру и переехать в частный дом, там хоть картошка-морковка своя. А вот регрессные выплаты в связи с производственной травмой мне почему-то назначили копеечные.

Я сейчас не в суде, поэтому не буду вдаваться в цифры и статьи законов, это ни к чему. Но основной смысл вот в чём: в 1993–94 годах в России бесчинствовала гиперинфляция, которая доходила порой до 840 процентов. Если в январе 1993-го моя зарплата составляла 20 тысяч рублей, то в декабре того же года выросла до 790 тысяч, то есть за год увеличилась в сорок раз. А вот среднюю зарплату для начисления ежемесячных выплат мне начислили «чистенькую», копейка в копейку, но без применения каких-либо коэффициентов в связи с повышением уровня зарплат и жизни. Это как взять муху, собаку и слона, сложить и разделить на 12.

Сейчас при остаточных 30 процентах утраты трудоспособности и стопроцентной вины в этом предприятия, после 25 лет всех надбавок я, бывший подземный проходчик, получаю всего 8 тысяч рублей регресса. При простом расчёте выходит, что сейчас, работая на шахте, я получал бы всего 25 тысяч рублей. Ау, шахтёры! Скажите честно: кто-нибудь из вас сейчас получает такую зарплату?

Труд шахтёра в СССР всегда был почётен. Я гордился своей профессией. А сейчас мне стыдно говорить, что я бывший шахтёр и тем более «регрессник».

С 2000 года, когда фонд социального страхования принял моё личное дело и начал выплаты вместо работодателя, я ходил к ним по несколько раз в год с просьбами разобраться с моим делом, ведь выплаты от шахты были значительно выше, чем те, которые мне начислили в Фонде. Ходил и к юристу, который вёл приём прямо там, рядом с кабинетами чиновников. Я, дурак, по своей наивности раньше считал, что юрист, тем более в государственной организации, должен защищать не только её интересы, но и права пострадавших.

Тогда меня откровенно послали. Заявили: «Что вы всё ходите, ходите… Всё вам мало да мало!» После этого с огромной обидой в душе лет пять не ходил к ним на поклон. Но с 2018 года пошёл по судам.

Два дела я проиграл в районном, апелляционном и кассационном судах. Не скрою, это случилось в связи с некомпетентностью нанятых мной юристов и моим непониманием, в чём именно заключаются корни проблемы. Мне потребовалось немало времени, чтобы благодаря интернету, прессе, анализу ошибок в суде разобраться, почему у меня, в отличие от других работников, такие маленькие социальные выплаты. Но толку от этого оказалось мало.

О нашей судебной системе я многое слышал, смотрел по телевизору, читал в газетах, но лишь когда сам впервые в жизни столкнулся с действительностью, понял, что никто в нашей стране толком не защищён законом. Поговорка «закон – что дышло, куда повернёшь, туда и вышло» – точная характеристика наших судов.

Судьи открыто демонстрировали благосклонное расположение к представителям Фонда пенсионного и социального страхования, так что о беспристрастности суда приходится только мечтать. Во всех моих исках было отказано с формулировкой: «Все расчёты проведены верно». С третьим иском я дошёл до Верховного суда, но тот просто отказал в рассмотрении дела! Действительно, зачем напрягаться? Зачем ломать голову из-за каких-то ошибок тридцатилетней давности?

Дело доходило до того, что представители фонда, по-видимому, не желая признавать свою ошибку (хотя я уверен, что это не ошибка, а злой умысел), намеренно путали в суде цифры, даты, размеры индексации и даже статьи законов, надеясь, что судьи не станут вникать в проблему. Что в итоге и произошло.

Но это ещё не всё. Положенную мне по закону единовременную выплату после травмы я так и не получил, поскольку приказ по шахте о выплате был подписан только спустя год после несчастного случая. А я вообще узнал о существовании этого приказа только в 2018 году во время судебного разбирательства. Однако суд даже в этой выплате мне отказал. В постановлении сказано: «выплачивать должен работодатель». Но моя шахта закрылась ещё в 2007 году, и здесь мне ничего не светило. Меня обманули, как последнего «лоха».

Как жить дальше? У меня уже опустились руки, я потерял надежду добиться хоть какой-то справедливости. Как доживать, когда нет сна, когда постоянная обида в душе и ненависть к людям, которые распоряжаются нашими жизнями по своему усмотрению? Больше чем уверен: если бы в своё время я не подорвал здоровье на шахте, мы с женой смогли бы реализовать желания наших детей, дали бы им хорошее образование. Наша семья не сидела бы три месяца на одной пшённой каше с маргарином. И я не собирал бы пустые бутылки по ночам в подъезде, чтобы было на что купить утром хлеб.

Так почему после всего этого произвола я должен уважать госслужащих, любить свою Родину? Ведь она меня по сути предала и выбросила на обочину жизни как лишнего человека – убогого, ненужного, не приносящего пользу государству.

Ещё раз прошу меня простить. Понимаю, что мои слова, возможно, звучат слишком грубо, но ничего доброго и светлого в душе уже не осталось после многолетней бесплодной борьбы за свои права и растаявших надежд. В конце концов, жёстко высказываясь о своём государстве, чем я рискую? Да фактически ничем. Самые тяжёлые времена я уже пережил.
Мне нечего терять.