Борщёвое наводнение |
05.06.2013 00:00 |
К ногам свекрови прилипла горячая капуста Я вышел на крыльцо и закурил, чтобы не калечить фальшивым подпеванием колдовство украинской песни. – Хто в любови нэ знаеться, той й горя нэ знае… – отражаясь от хрустальных фужеров, лился из открытых дверей новой хаты ангельский голос. – Оксана, заспивай «Течэ риченьку», – вырвался из застольного шума чей-то хмельной крик. На минуту мне показалось, что из подсвеченных закатом облаков выглядывают лики херувимов: «Кто так чудно поёт на этой грешной земле?» Входыны (по-украински – новоселье) крестника моей тёщи набирали силу, когда песню Оксаны оборвала мелодия телефона. Певунья щёлкнула кнопкой мобильника. – Дети звонят, опять набедокурили. Девочки борщ на кухне разлили, а сын кошку в колодец уронил, она верещит и выбраться не может. Придётся идти. Пожар пережили, теперь вот борщёвое наводнение. – И нам пора, – моя жена встала из-за стола. – Мы тебя проводим. Оксана, невысокая худощавая молодица с красивым, но усталым лицом − дальняя родственница моей жены. Мы не виделись много лет и знали друг о друге лишь из скудных рассказов родни. Аромат печного дыма в морозном воздухе украинского городка приятно ласкал ноздри, до слуха долетали обрывки откровенного разговора идущих впереди женщин. − По телевизору только и слышишь: планирование семьи, планирование семьи. Ерунда это, − в сердцах махнула рукой Оксана. − Я от первого мужа случайно забеременела. Как ни предохранялась, но, видимо, судьба. Родила девочку. Васько, мой теперешний чоловик (муж), уверял, что детей от него быть не может – в детстве свинкой переболел и два армейских года в Чернобыле оттрубил. У всех его сослуживцев детей нет. Ан через полгода забеременела. Ну, думаю, ещё одна случайность. Если бы деньги на аборт и были, всё равно бы родила. Сыночек получился. Через полтора года − двойня. Гарнэньки таки дивчатки… Как ни крути, а без абортов семью не спланируешь. Разве муж попадётся непьющий, а не такой, как мой Васыль. Выпьет − таким ласковым становится и возле меня, как кот вокруг сметаны, вьётся. Включит музыку и приглашает танцевать. Сначала медленный танец, а потом танго. На развороте хватает меня в охапку и уносит в спальню. А не пьян он только утром. Работать не заставишь, да и где у нас работу найдёшь, зато целый день в лесу или на реке. Если не рыбу ловит, то грибы собирает. Успею продать наловленную рыбу, пока Васько кумовьям на горилку не обменял, − хорошо. Нет − без ужина сидим. С леса и живём. Весной подснежники собираем, перед Пасхой вербу режем, летом травы заготавливаем, осенью орехи, а зимой грибы. − Грибы? Зимой? − не выдержал я. − Да, зимних опят полно в лесу. Их в оттепель хорошо собирать. Спрос хороший. И душа спокойна − ядовитые зимой не растут. Огород весь под цветы, так по деньгам выгоднее, но всё равно не хватает. Картошка в этом году богато уродила. Соседка ведро по гривне за килограмм предлагала, хотя на базаре за полторы, но я отказалась – мои оглоеды за раз всё ведро уплетут. Покупаю только по килограмму… Под вечер с ног валюсь. Недавно мой день рождения отметили. Если бы сама выбирала подарок, то, конечно, отдых на день-два без семьи, чтобы не слышать слов «мама» и «Оксана». Летом решила устроить небольшую передышку: отключила телефон и уехала на велосипеде на речку. Обожаю текущую воду. В какой-то жизни я, наверное, русалкой была. Присела у берега на траву и запела вполголоса. Когда пою, мне так хорошо! А через десять минут в попу клещ впился. Пришлось срочно домой возвращаться. Такие мои Крымы и Кавказы. − Может, тебе одной с детьми лучше жить? − отозвалась жена. − Что толку от неработающего мужа, да ещё и пьющего? − Может, и так, но без чоловика нехорошо. Пить-то он пьёт, но во хмелю спокойный. За все годы на меня ни разу не крикнул и даже не упрекнул. Я всё могу вытерпеть, но не переношу, когда мною командуют, из-за этого от первого мужа ушла. Запилила меня свекровь, люто ненавидела, может, из-за бедности моей. Что ни сделаю − всё не так. И сына науськала – измываться надо мной стал. Как-то вылил при матери тарелку моего борща в ведро, невкусный, мол. А я его три раза подогревала, ждала, когда он с гулянки от друзей придёт. В душе словно мох сухой вспыхнул. Вылила кастрюлю перед их ногами, запеленала Ирочку и ушла к матери. Но, как назло, горячая капуста к лодыжкам свекрови прилипла, ожоги она в милиции замеряла. На всех углах посадить клялась, но суд меня только оштрафовал… Недавно первый муж с детьми назад звал, но для меня он умер, и сороковины по той семье я давно справила. Только дочь его жива. Бывшая свекровь мою красавицу тайно обхаживает, к себе жить зовёт, деньгами заманивает. Внуков-то у неё больше нет. Но дочь всё понимает, даже деньги на поступление в милицейское училище не взяла – там на взятку намекали. Пришлось Ире в наше сельхозучилище поступить. А вот и Васько с Лешим! Оксана помахала рукой громадному человеку с дырявым полиэтиленовым пакетом в руке. Крупная лохматая собака радостно завиляла хвостом и прыжками метнулась нам навстречу. − Леший к Васылю щенком на реке прибился. Худой и облезлый. Васько всю рыбу ему скормил, а утром щенок возле нашей калитки объявился. С тех пор и река их не разольёт. Похожий на проснувшегося великана супруг улыбнулся и протянул огромную и горячую, как свежий лаваш, ладонь. Пакет шевельнулся, из него пахнуло речной водой и окуньками. В наш следующий приезд тёща поставила рядом с тарелкой вареников, оранжевых от домашних яиц, блестящую закрытую банку. − Грыбочкы до горилочки − подарок вид Оксаны и Васи, − загадочно улыбнулась она. – Васько у нас тэпэр гэрой. В газете о нём писали. В мае соседская девочка пропала. Мужики с милицией весь город и речку перевернули. Вертолёт с города прислали. Но дивчину не нашли. Соня, её мать, чёрной на лицо стала. А Васько в лесу обёртку от жвачки нашёл. Призадумался и дал её Лешему понюхать. Пёс хозяина к девочке и вывел. Она после школы тайком в лес пошла и заблудилась. Упала в крутой ярок и сломала ногу. Выползти не смогла, обессилела и голос сорвала. А телефоны там не работают. Васько разорвал сорочку, привязал ногу к дрючку и на руках дивчину из леса вынес. После этого Буржуй, мы так нашего лесничего зовём, предложил Васылю работу лесником. Васько напывся на радостях, а через неделю закодировался и уже на участке работает. Лесной он человек. Оксана недавно заходила. Малого на уроки английского водит, школа-то от меня рядом. Пока сын занимается, она мне по хозяйству помогает. Моторная девка, всё ей нипочём. Зараз такэ скажу! − тёща перешла на громкий шёпот, словно боясь, что её может ещё кто-то услышать. − Оксана опять беременна. Её в больнице на аппарате просветили и сказали, что снова будет двойня. Хлопчики. Вареник перевернулся в горле. − Вот так новость. На что они жить будут, детей поднимать? − Даст Бог детей, даст и пищу. Мать Оксаны пенсию внукам отдаёт, держава зараз неплохие гроши на детей выделяет. Как-нибудь проживут. Я проглотил застрявший вареник и выпил за детей Оксаны, здравствующих и будущих. В конце концов, жизнь монетой не оценишь. Александр ПШЕНИЧНЫЙ, г. Харьков, Украина Опубликовано в №22, июль 2013 года |