Получил назначение на новое место службы: Курильские острова, остров Итуруп. Прибыл туда с семьёй – жена, дочь 10 лет и сын 5 лет – в начале сентября. И вот тут мы сразу узнали, что такое «северный завоз». На острове напряг с продовольствием, прошлогодние продукты кончились, а новых ещё нет. В магазинах пусто, на складах выгребают последнее. Корабль с завозом обычно приходит в конце сентября, а то и в начале октября.

В это время в тех местах горбуша, а чуть позже кета идут на нерест, поэтому рыбы и красной икры было вдоволь. Рыба утром, рыба в обед, рыба вечером. Хорошо, соль в продаже имелась. Думаю, многие сразу догадались, чего не хватало больше всего. Наверное, все помнят фильм «Белое солнце пустыни» и знаменитую фразу Верещагина: «Не могу я её, проклятую, без хлеба есть». Так вот: хлеба в тот момент не было вообще.

Сначала жена умудрялась печь лепёшки из манной крупы, потом она закончилась. Чтобы разнообразить меню, собирали морскую капусту, из которой делали прекрасный салат. Запаривали сублимированный картофель и лапшу. Голодными не были, но хлеба не хватало катастрофически.

И вот наконец приходит корабль с завозом, разгрузка занимает длительное время. До жителей военного городка доходит информация, что на корабле есть магазин, который торгует промтоварами по ценам материка. Казалось бы, какое это имеет отношение к рассказу? Особо никакого, если не считать того, что всё в жизни неслучайно. Жена говорит:
– Сходи-ка на корабль, посмотри, что там есть. Может, и купишь чего-нибудь по хозяйству: зубную пасту, мыло, стиральный порошок.

Со мной напросилась дочь, взял её с собой. Накупив в магазине, который располагался в трюме корабля, разной мелочёвки, поднялись на палубу.

И вот надо же было такому случиться, что именно в это время с камбуза шёл молоденький матрос и нёс, по-видимому, в столовую большущую круглую свежеиспечённую белую буханку. Какой она источала аромат! Я ещё подумать ничего не успел, как моя дочь с огромными округлившимися глазами довольно громко говорит:
– Папа! Смотри, какая буханка!

Матрос, конечно, услышал. Видимо, на него произвело впечатление, как это сказано и какие при этом у ребёнка были глаза. Он остановился и спросил у дочери:
– Хочешь хлеба?

Та только кивнула.
– Бери на здоровье! – сказал ей матрос и убежал по своим делам.

Мы же направились в обратный путь с драгоценным продуктом. Я прекрасно видел, как дочери хочется этого хлеба. Говорю:
– Аня, отломи кусок и съешь, не мучайся.

На что она мне так серьёзно отвечает:
– Нет, папа, – дома. Там Лёша (брат) и мама. Вместе поедим.

У меня комок к горлу подступил.

Пришли домой. Когда жена и сын увидели, какой подарок мы принесли, у них глаза тоже стали огромными. Всё остальное отошло на второй план – хлеб, ещё тёплый, источал просто сногсшибательный аромат. В семье был праздник. С тех пор, когда меня спрашивают, что самое вкусное в жизни я ел, всегда вкратце рассказываю эту историю.

Прошли годы, выросли дети, появились внуки, вкусного и очень вкусного было много, но всё быстро забылось. А та буханка, нечаянно полученная от молоденького матроса, в памяти на всю жизнь!

Через три года меня перевели на новое место службы. Южно-Сахалинск, цивилизация: драматический театр, музеи, ночные клубы, кафе, рынки, магазины. А торт купить – проблема. Готовимся встречать Новый 1999 год. Какой праздник без торта? И решили мы сделать детям сюрприз: не привычный мамин наполеон, а красивый, с розочками, бисквитный торт, испечённый профессиональными кондитерами.

Итак, Новый год через несколько дней. В свободной продаже тортов нет. На весь Южно-Сахалинск всего одна фирма принимает заказы по своему каталогу. Жена поехала оформлять заказ за две недели, чтобы к 30 декабря торт был готов. Добросовестно отстояла двухчасовую очередь и выбрала из предлагаемого каталога очень красивый двухкилограммовый торт по какой-то умопомрачительной цене. Но в тот момент это было не так важно, главное, что удалось!

30 декабря жена поехала выкупать готовое изделие. Опять отстояла огромную очередь и, наконец, получила этот шедевр кондитерского искусства. Посмотреть и правда было на что, от одного вида слюнки текли. Но мы все твёрдо решили, что пробовать будем только после двенадцати, в новогоднюю ночь. Торт убрали в холодильник дожидаться своего часа.

И вот после радостной встречи Нового года, произнесённых тостов и всяческих добрых пожеланий торт был торжественно извлечён из холодильника и водружён на середину стола. Все пребывали в трепетном нетерпении. Жена с благоговением разрезала его и разложила по тарелкам. Самые красивые куски, конечно, достались детям.

Не успела она положить по куску мне и себе, как дети начали быстренько уминать торт. Но после первой чайной ложки оба, как по команде, дружно отодвинули тарелки и сказали, что это они есть не будут. Как, что, почему? Пробуем сами. Есть это, конечно, было можно, но скажу так: простой хлеб, намазанный маргарином и посыпанный сахаром, наверняка вкуснее. На помощь пришло чувство юмора: посмеялись, убрали торт обратно в холодильник и продолжили весело отмечать Новый год.

Дальнейшая судьба торта такова. Дети есть его, как я уже говорил, категорически отказались, но выбрасывать-то жалко! И не яд, и деньги заплачены, и обидно. За неделю, потихоньку, утром с кофе, вечером с чаем, мы с женой торт съели. Сразу скажу, расстройства желудков не было, просто он был абсолютно невкусный. Никакой – сухой-пресухой, практически не сладкий. Но зато очень красивый. Из чего и как его сделали – загадка. Наверное, это самое невкусное, что я когда-либо ел.