СВЕЖИЙ НОМЕР ТОЛЬКО В МОЕЙ СЕМЬЕ Родня Муж пытал меня четырнадцать часов
Муж пытал меня четырнадцать часов
25.06.2014 00:32
Он порвал фотографии моих покойных родителей

Муж пытал меня четырнадцать часовДорогая «Моя Семья», спасибо за то, что вы существуете. Ведь благодаря вам у меня есть возможность наконец-то выговориться.

Мы с Родионом поженились по страстной любви. Казалось, жить друг без друга не можем. Зрелые люди, около сорока обоим. Я переехала к мужу в другую страну. Оторванность от друзей, родственников, родного города давалась тяжело, но муж меня почему-то не понял и вместо того, чтобы сгладить трудности освоения на новом месте, занялся переделыванием новоиспёченной жены на свой лад. Характер у Родиона жёсткий. Занимаясь бизнесом, он привык настаивать на своём.

Для начала мне было запрещено сидеть в соцсетях. Когда стала отстаивать свою позицию, получила ультиматум: или сети, или он. Оторванность от друзей и родных мучила, поэтому я решила общаться в сети тайком. Но тайное всегда становится явным. Был ужасный скандал. Не привыкший к неповиновению, муж буквально рвал и метал! Рвал мою одежду, метал об стену мои вещи. Я бегала по квартире в изрезанной им рубашке и кричала от страха. А любящий муж, боясь соседей, силой закрывал мне рот.

Я не переживала раньше ничего подобного. Это был шок! Но, как ни странно, помирились. Подумала: «Ну, буду я сидеть в «Одноклассниках», а его рядом не будет!» От этой мысли сжималось сердце. И я не послушала старого доброго друга, который советовал не поддаваться на шантаж, потому что дальше станет только хуже. Где-то в глубине души всё понимала, но ведь Родион такой ласковый, когда я послушна! Никто и никогда не говорил мне таких слов и не был со мной так нежен. И никто не обеспечивал так, давая возможность не работать и заниматься исключительно домом. Что там на этом фоне какие-то соцсети!

Но предупреждения друга начали понемногу сбываться. По проверенному сценарию мне было запрещено слушать музыку, которая не нравится Родиону, причём не только в его присутствии, но и наедине, читать любимые журналы и газеты, смотреть фильмы, если они ему не нравятся, общаться с давними подругами из родного города, потому что они, по его мнению, плохо влияют на меня. Одеваться необходимо было, наступив на свои привычки и вкусы, сообразно желаниям мужа. То, что чувствовала при этом я, его не интересовало: «Ты же такая красавица в этом».

Он пытался вылепить из меня подобие себя самого. Я терпела, говорила на всё: «Да, милый, хорошо, милый», – но очень боялась потерять саму себя и превратиться в карманную собачку.

Родион настаивал, чтобы электронная почта была общей. Для меня, привыкшей жить одной, это неудобно. К тому же я подозревала, что сёстры и подруги перестанут писать мне, узнав, что их тайны читает мужчина. Так оно и получилось. В борьбе за свой ящик я потерпела очередное поражение. Но я сопротивлялась. 14 часов пытал меня любящий муж, чтобы заполучить пароль от почты. Зачем же я так упрямилась? Хотела, чтобы он мне верил. Сама никогда не стала бы интересоваться его почтой – из уважения. Родион же хотел, чтобы всё было общее. Понятно его желание, но способ достижения цели… «Не дашь пароль? Я рву фотографии!» У меня были фото покойных родителей и маленьких детей. Даже не представляла, что из-за желания заполучить пароль можно уничтожить то, что является святыней для любимой женщины. Фотографии были порваны.

Измученная многочасовой ночной пыткой, я назвала пароль. А забравшись в почту, муж обнаружил адрес моего бывшего мужчины. Не любовные письма, а лишь адрес. Его реакция была чудовищна: перед уничтожением почтового ящика Родион разослал всем – моей подруге, сёстрам, сыну и тому самому бывшему мужчине – нецензурные сообщения. От моего имени, с моей почты.

Не раз я уходила. Но Родион, называя меня предательницей и заставляя целовать свою обувь, притаскивал меня обратно: я действительно чувствовала вину – предала, ушла, а надо терпеть… И после этого мы умудрились быть вместе. Прошёл шок, я смирилась. Поняла, что можно, чего нельзя.

Но когда я постаралась сделать всё, как хочет он, у моего красавца появились новые желания. Он стал обижаться на мелочи. Ему казалось, что я не радуюсь, не люблю его, не так нежна с ним, как раньше. «Почему ходишь с мрачным лицом?» – спрашивал он постоянно. Попытки донести до мужа мои чувства не имели успеха. Родион или зверел, или долго и нудно выговаривал мне, что надо поступать «как правильно».

Что-то произошло и со мной. Отрезанная от общения с людьми, лишённая привычных увлечений, я пыталась хоть в чём-то отстоять свою индивидуальность. Хотя бы в мелочах. В результате рождались споры на пустом месте: какое бельё надеть, как сложить вещи в шкаф, куда пойти гулять, кого пригласить в гости. Родион бесился от моего упрямства.

В юности я вела дневник. О родителях, подругах, воспитании своей воли – а львиную долю составляли страницы о первой любви. Родион уничтожил эти дневники. Причём я должна была помогать ему это делать. Умоляла его оставить хотя бы воспоминания о родителях, о друзьях юности. Понимала, что моя первая любовь мужу, конечно, неприятна, и готова была смириться с этим. Но уничтожить пришлось всё.

Я стала прикладываться к бутылке, которую научилась искусно прятать. Звонила друзьям и родственникам тайно. А мне звонить перестали. Под кроватью я прятала обрывки фотографий детей и родителей. Купив клей, однажды полезла под кровать, чтобы в отсутствие Родиона склеить то, что возможно. Но фоток там не оказалось. Позже муж признался, что выкинул даже эти обрывки. Время от времени Родион что-то обнаруживал: то клочок газеты, то пробку от бутылки, то чей-то нежелательный телефон – и грандиозный скандал разгорался в считаные минуты.

Однажды я не выдержала и ударила его. В ответ сама получила удар. Он не пострадал, а я заработала перелом. И всё-таки мы опять помирились. Он спонсировал моё лечение, приговаривая: «Ты ведь сама виновата!» Я уже не спорила – бесполезно.

В конце надо упомянуть о том, что Родион называл себя православным человеком. Строго соблюдал посты, крестился перед каждым храмом, мог теоретически решить любой религиозный вопрос. Но дерево-то по плодам познаётся. Бог есть любовь, а вот любовь-то тут была очень странная.

Я обращаюсь к читателям-мужчинам. Вот скажите, за что вы могли бы порвать фотографии родителей жены и её детей? За измену, в порыве гнева? Ну, это с оговорками можно понять. А если измены не было?

А выкинули бы вы медали её покойного отца на помойку за то, что она как-то рассказала вам о давнем отцовском грехе? А плюнули бы вы любимой женщине в лицо? Тем более при её ребёнке?

А скажите, дорогие мужчины, стали бы вы заставлять её отправлять вам откровенные фотографии, напрягали бы извращённым сексом, не обращая внимания на то, что ей это неприятно?

Я ушла от него. На сегодняшний день имею направление в клинику неврозов. Мысли закончить эту жизнь разом тоже уже приходили. А ведь у меня двое детишек. Родион отучил меня общаться с людьми. Сижу одна и тихо схожу с ума. Хотя красивая, длинноногая, с мягким характером. Не хочу разговаривать ни с кем. Раньше любила, а теперь делаю это через силу. Не хочу любоваться красотой природы и своего города. Не хочу рисовать, хотя умела весьма неплохо, но прекратила, когда несколько моих работ муж в порыве гнева разломал и выкинул. Ничего больше не хочу.

Как-то не так, не по-человечески, но Родион ухаживал за мной. А теперь некому. Он, правда, зовёт обратно, но при выполнении целого списка невыгодных для меня условий: не общаться, не слушать, не смотреть, не ездить на родину, каждый день заниматься извращённым сексом, при этом молиться именно в той церкви, в которой хочет он, ребёнка моего он не желает видеть и предлагает мне оставить сына у его отца и забыть о нём до совершеннолетия (парню сейчас 13).

Но стоит только вспомнить, как он, вращая глазами, грозился убить меня, или по меньшей мере «обломать по полной», по его выражению… А ведь на работе, в деловом и дружеском общении Родион предстаёт умным и милым парнем.

Если бы всё это происходило не со мной, не поверила бы, что такое бывает на свете. Интересный штрих в заключение. Полгода назад Родион рассказал мне душещипательную историю о том, как взял свою первую жену с улицы, она промышляла проституцией. Я сперва не поверила. Тут Родион включил весь свой талант убеждения, в красках и чуть ли не с подвываниями пересказал мне подробно эту повесть о спасении от греха. Он заставил меня поверить, что так всё и было. А недавно, почти перед расставанием, признался, что пошутил: мол, хотел выставить её плохой, чтобы забыть поскорее. Но она хорошая на самом деле! «Не то что ты», – было сказано мне напоследок. И вот теперь я думаю, какие же слухи Родион разнесёт всем обо мне?

Из письма Инны
Имена изменены
Фото: Fotolia/PhotoXPress.ru

Опубликовано в №24, июнь 2014 года