– Михаил, ваша последняя крупная работа в кино – главная роль в картине «Поддубный». Трудно было?
– Сам не ожидал, что окажется так трудно. Не то чтобы мечтал об этой роли, но было лестно, что предложили такую работу. Это большая серьёзная история великого человека. Пришлось поправиться на двадцать пять килограммов – ел, занимался спортом, – а после окончания съёмок сидеть на диете, чтобы похудеть. И травмировался, конечно, но делал это сознательно, именно для роли Поддубного, – больше так делать не буду. Сам для себя определил: больше в «спортивных» картинах, где нужно физически издеваться над собой, сниматься не стану: тяжело. А потом к такому нужно очень серьёзно готовиться, это мало кто понимает. Так кардинально себя менять уже не смогу. Я сам снял картину, «День Д», в которой издевался над собой, но это было самоутверждение – получится или нет.

– Почему вы отказались от дублёров в «Поддубном»?
– Я всё время в кадре, мы боремся лицом к лицу – какой дублёр? Как его поставишь? Актёр должен бороться.

– Вам пришлось бороться с профессионалами – любой испугается.
– Конечно, возникал некоторый страх. Но я выходил и боролся.

– Такие фильмы, как «Поддубный», – это наша мифология, нам нужны свои герои, а не только «бэтмены», которых поставляет Голливуд.
– Согласен. Главное, у нас героев, причём реальных, такое количество, что не надо никаких «бэтменов». Возьмём полководцев и воинов: Суворов, Ушаков, Евпатий Коловрат, Дмитрий Донской, Александр Невский. А Покрышкин, Кожедуб – разве не великие люди?

– Недавно по телевидению прошёл сериал «Куприн», где вы сыграли самого писателя. Там тоже пришлось пройти через испытания?
– Нет, тут основным испытанием стала езда на лошадях. Честно говоря, они меня пугают. (Смеётся.) Я, конечно, прокатился для роли галопом, но мотоцикл как вид транспорта мне ближе.

Это вообще новый, очень интересный для меня образ: мой герой здесь не особенно активный – он скорее сторонний наблюдатель. Сам Куприн, который начинал журналистом, говорил, что его основная задача в творчестве – записывать, что происходит вокруг, он лишь фиксирует события, но не участвует в них. Для журналистики, на мой взгляд, очень правильная позиция: невмешательство и достоверная передача фактов. К сожалению, многие журналисты у нас совсем не такие: превращают одни слова в другие, делают свои выводы и выдают за правду.

– У вас много сложнейших ролей. Можете какую-то выделить?
– Никакую роль не выделяю. Но были такие, в которых я выкладывался по-настоящему. В фильме «Девятая рота», например, или в роли Академика в «Ликвидации», графа Воронцова в «Исаеве». Для меня это значительные работы. Для меня! Никто этого и не заметил, но я проделал серьёзную работу над собой. Ещё, конечно, дело в режиссёрах: Сергей Владимирович Урсуляк, Фёдор Сергеевич Бондарчук, Александр Анатольевич Прошкин – мне нравится работать с умными людьми.



– За роль в «Ликвидации» вы даже получили награду ФСБ, не так ли?
– Это моя единственная награда за работу в кино. Театральные премии есть, а кинематографических других нет.

– Что вам особенно запомнилось во время съёмок телефильма «Ликвидация»? Как работалось с Владимиром Машковым?
– С ним приятно и здорово работать! Да и после съёмок общались. Мы впервые встретились на этой картине и сразу нашли общий язык, хотя раньше я опасался с ним работать, он же звезда и старше меня… Но Владимир оказался весёлым, компанейским человеком, да к тому же и суперпрофессионалом. Однажды во время съёмок у него была температура под сорок, валился с ног, а ему надо было по сценарию в обнимку со мной падать с балкона – и он всё сделал.

Вообще я так хотел сыграть Академика и поработать с Сергеем Владимировичем Урсуляком, что отказался от другой очень хорошей роли – и ни минуты об этом не пожалел. А если говорить о моём герое… Мы всегда должны оправдывать героев, которых играем, даже если они плохие. Поэтому вживаться в образ необходимо. И обычно происходит так: когда твой герой, наконец, родился, ты его чувствуешь, как себя, и он живёт от тебя отдельной жизнью.

– Вы попробовали себя и в качестве режиссёра, сняли свой первый фильм «День Д», в котором главные роли отвели себе и старшей дочери Варваре. Как на это решились и почему?
– Мой компаньон и друг как-то сказал: «Миша, почему ты не снимешь фильм? Мы всё время разговариваем с тобой о кино – вот это бы сделать так, вот то этак. Все кто ни попадя снимают, а ты, который понимает в этом деле больше других, не можешь?» Я сначала отговаривался: «Наверное, это не моё дело. Да и что снимать?» А потом мы решили взять фильм, который нам нравится, и сделать ремейк. Выбрали с десяток картин, наткнулись на «Коммандо» со Шварценеггером. Фильм показался нам ещё и простым в производстве, но это пока мы, наивные, не стали снимать! Надо было написать другой сценарий. Я пригласил братьев Пресняковых, они сразу же откликнулись. Мне хотелось, чтобы несколько ёмких фраз, которые прозвучат в нашем фильме, так же, как и в «Коммандо», ушли в народ. Что касается прав, то мы легко договорились с американцами. «Что мы должны вам продать? Воздух? – удивились они. – У вас совсем другое кино. Мы не понимаем, где предмет купли-продажи?» «День Д» одновременно похож и не похож на «Коммандо». Это наше кино.



– Там у вас как у актёра, похоже, были невероятные физические нагрузки.
– Действительно, тренироваться оказалось тяжелее, чем снимать кино. Каждый день после съёмок, сколько бы они ни продолжались, мы шли в спортзал и таскали тонны железа. Адская работа! После картины «Ликвидация» я приехал с талией, увеличившейся на 21 сантиметр. За два месяца из «колобка» превратился в того парня, которого вы видели.

– Неужели, как в «Поддубном», всё делали без каскадёров?
– Надо и каскадёрам работу давать. С парашютом я прыгал, но не в этом фильме, здесь за меня это сделал Валерий Розов, чемпион мира по бейсджампингу (вид спорта, в котором используется специальный парашют для прыжков с вышек, зданий, скал. – Ред.). Мы специально ездили в Италию, чтобы снять сложный прыжок. Точка отрыва – тысяча двести метров. Когда приехали, узнали, что месяц назад там разбился один из бейсеров. Желание прыгнуть у меня было, надел парашют, подошёл к краю, но Валерий меня отговорил. И мне хватило ума с ним согласиться – о детях вспомнил.

– Вашей дочери Варваре тяжело дался первый опыт в кино?
– Тяжело, она же девушка. Принцесса. Когда снимали в аэропорту, было плюс пятьдесят четыре градуса. Взлётное поле, всем жарко, воды нет, мужчины не стесняются в выражениях. А тут её берут в плен. Боже мой, она никогда не попадала в такие ситуации, жила с бабушкой, мамой. Кроме того, Варя не актриса, поэтому ей было очень нелегко. Озвучила её другая девушка – мне не хотелось мучить дочь ещё и на озвучании.

– Посмотришь на вашу жизнь – сплошные кульбиты: учились в Таллинском военном училище, и вдруг такой вираж – стали актёром. Почему?
– Просто окончил театральный институт – и вот я в театре. Всегда мечтал об этом. Но пути Господни неисповедимы. Сначала Он послал меня в армию, там я получил определённый жизненный опыт, о чём не жалею. А потом пошёл в театральный институт. Бывают и такие повороты судьбы.

– Съёмки в рекламе майонеза – это тоже поворот судьбы или просто ещё один способ заработать?
– У меня большая семья, и я, как любой нормальный мужчина, хочу сделать всё, чтобы мои дети ездили на море, нормально отдыхали, чтобы жена могла красиво одеваться. Но главное, чтобы дети в душе были нормальными людьми – на это тоже требуется деньги: на хорошую школу, приличное образование. Да, майонез, но к каждой работе пытаемся относиться творчески. Сейчас вместе с режиссёром Глебом Орловым, с которым делали «Поддубного», сняли ещё одну рекламу для известной компании.

– Когда вы появились в роли ведущего на телепроекте «Битва экстрасенсов», многих это удивило.
– Работа на телевидении вносит в мою жизнь разнообразие и – что немаловажно – приносит неплохие деньги. У меня большая семья, её нужно кормить. Кроме того, тема экстрасенсорики, которой я занимался на ТВ, мне и самому была крайне интересна.

– «Битва» как-то повлияла на ваше понимание мироустройства?
– Она укрепила мою веру в Бога. Экстрасенсорика существует, но я в неё не верю. Всё-таки церковь, Библия – это то, что проверено веками. Я ощущаю контакт между душой и Богом, и мне этого достаточно.

– В вашей семье вообще сильны традиции православия, не так ли?
– Мои дети учатся в православной школе. У них молитва утром и вечером, каждое воскресенье они ходят в храм на исповедь и причастие.

– О вас почему-то говорят как о подкаблучнике. Вы с женой равноправные партнёры или всё-таки в семье кто-то главнее?
– Абсолютно равноправные. Терплю от неё критику в свой адрес, а она – мою. Что касается творчества, мы очень аккуратно относимся друг к другу. Жена тоже человек творческий и достаточно жёсткий. Она очень умная, по-взрослому рассудительная, в ней есть мощь. Поэтому я всегда прислушиваюсь к тому, что она говорит. А в доме она даже больше хозяин, потому что меня часто не бывает, и дети и всё хозяйство на ней. А я пошёл на охоту и мамонта за хобот притащил в пещеру. Но есть какие-то важные вещи, когда она говорит: «Нет, папа, это твоё дело, принимай решение сам, я в этом ничего не понимаю». Ольга мудрый человек.

– Известный факт – вы передвигаетесь по городу на мотоцикле. Вам так просто удобнее или это серьёзное увлечение?
– Уже пятнадцать лет состою в мотоклубе «Офицеры», давно езжу на «Харли-Дэвидсоне». Но к мотоциклу отношусь потребительски, как к рабочему инструменту, езжу на нём по пробкам с работы, на работу. Зато везде успеваю. Ну, иногда собираемся компанией. И когда бываю за границей, беру напрокат не автомобиль, а мотоцикл.

– Вернёмся к вашему основному занятию – актёрской профессии. Вы востребованы и в театре, и в кино, и на телевидении. Но если бы пришлось от чего-то отказаться, чем могли бы пожертвовать в первую очередь?
– От телевидения я уже практически отказался, давно там не работаю, так получилось. Отметил десятилетний юбилей работы на ТВ, и пока никаких серьёзных предложений не поступало. Четыре месяца не работал в кино – не зовут. Было одно предложение, и работа хорошая, но ушла от меня. Есть силы, которые меня не любят. Сейчас работаю в театре. Так что при выборе, наверное, остался бы театр. Как родились, так и умрём в театре. Я не собираюсь ни от чего отказываться, будут приглашать – пойду сниматься. Но пока не приглашают.



– А что вам не нравится в нынешней реальности?
– То, что случилось с нашей страной. Мы отдали иностранным бизнесменам предприятия, которые построили наши деды и отцы. Взяли и передали все электростанции, сделали РАО ЕЭС. А почему на эти гидроэлектростанции не повесили обременение, чтобы они платили часть прибыли в казну? Так и образовался класс олигархов, которые заявили: мы можем этим руководить. Такого не должно быть, это неправильно. Произошло разделение на сословия, классовое разделение – у нас никогда этого не было. И уже все понимают, что это ведёт страну в бездну. Да что говорить, всё написано в «Капитале» Карла Маркса.

– А что вам нравится в нашем времени?
– То, что возвращается вера. Не скажу, что я человек воцерковленный, но мне нравится, что люди стали верить, что открываются храмы, что материальные ценности отходят на второй план, а главным становится душевное и духовное богатство.