СВЕЖИЙ НОМЕР ТОЛЬКО В МОЕЙ СЕМЬЕ Мелочи жизни В наших кустах прячется зэк
В наших кустах прячется зэк
16.08.2014 00:00
Если безобразие нельзя прекратить, его нужно возглавить

В наших кустах прячется зэкЯ иногда курю, хотя знаю, что это плохо и невыгодно. Сосед, дядя Коля с первого этажа, уже подсчитал, что за год прокуривает новенький ноутбук, – и бросил курить. Завидую ему белой завистью, но повторить подвиг не могу – видимо, сказывается то, что в школе у меня с математикой были напряжённые отношения.

Одна из подружек, едва заметив тонкую, элегантную сигарету в моих руках, по-мещански морщит носик и говорит с укоризной:
– Фу-у-у, Таня, ну ты же девочка!

Это простое слово «девочка» произносится укоризненным тоном: дескать, я вовсе не имею права вдыхать дым и пускать кольца, как сказочный дракон. А я всегда отвечаю, что у меня плохие гены: они-то и заставляют браться за сигарету в момент нервного напряжения или после рюмочки коньяка. Чёрные бесенята радостно подпрыгивают и шепчут наперебой: «Закури, закури! Ну, закури же, порадуй нас!»

Кстати, насчёт генов абсолютная правда. Тому даже есть доказательство – фото моих отца, матери и старшего брата на фоне городского фонтана. Если внимательно приглядеться, можно заметить в папиных руках тлеющую сигарету. Этот снимок – настоящая реликвия, последнее фото отца, на котором он курит. Я его особенно берегу.

Причём тут плохие гены и моя скромная персона? Внимание, главный козырь фотосъёмки: та-дам! Высокий темноволосый мужчина в модной кофте, милая женщина в зелёном платьице и улыбающийся мальчик в моряцкой бескозырке. А ведь я тут тоже есть, я – у мамы в животе!

Покойный отец курил страшно. Мама вспоминает, что никогда не видела его без папиросы в уголке рта – словно волк из «Ну, погоди!». А ещё папа очень хотел дочку. И вот, когда мама узнала, что беременна, сказала невзначай отцу:
– Кури, кури. Вот появится малыш, все будем дымом дышать.

Да, она так и сказала: «малыш». Мама была уверена, что у неё будет ещё один мальчик, даже имя ему придумала – Дима. А вот папа ждал именно меня, дочку. И не ошибся.

Недели через две после этого разговора папа спросил у мамы с хитрой улыбкой:
– Сашенька, ты ничего не замечаешь?

Мама внимательно оглядела отца:
– Нет. А что?

Папа даже погрустнел от этих слов, но объяснил со вздохом:
– Я не курю уже почти две недели. Бросил, ведь скоро дочка родится, нельзя дымить.

Мама выгнула тонкую бровь:
– Хорошо. Только как же это? Ты же не мог без сигареты.

В ответ папа кивнул на полупустую жестянку с конфетами монпансье. Таких баночек за время отказа от курения набралось очень много – отец потом хранил в них мелкие гвозди и шурупы.

Вот вам и гены: в семье, при наличии старшего брата, курю только я. И сладости тоже ем только я – вся в папу!

Курить начала в шестнадцать лет, окончив первый курс колледжа. У нас было полгруппы курящих, и среди них моя лучшая подруга Лёся. Вообще-то, её звали Ленкой, а Лёся-Барабося – это кличка. Девушка она была маленькая, рыжая и вертлявая, а ещё – довольно вредная.

Весь год тайное общество курильщиков вызывало у меня ужасное любопытство. Общество походило на элитный английский клуб любителей игры в поло или преферанс, туда допускались лишь избранные, знавшие толк в сигаретах. Оно имело свои явки и пароли, время и место для дневных перекуров, запрещённых строгими преподавателями.

Я наблюдала за ними ровно год, до наступления летних каникул и всё это время пыталась наставить курящую Лёсю на путь истинный. А потом решила, что если какое-то безобразие нельзя прекратить, его нужно возглавить.

Моё «боевое крещение» произошло в Курской области, во время очередной поездки в деревню к бабушке. Однажды, жарким полднем, когда на улице не встретишь любопытных старух, я выбралась в небольшой передвижной магазинчик-лоток, торговавший всякой бакалеей. В кармане у меня были мятые деньги, заранее скопленные для такого дела. Вот так, воровато оглядываясь, я и купила свою первую пачку сигарет, крепких и ядрёных.

Курить попробовала в саду, в непролазных зарослях малины – оттуда я могла наблюдать за передвижениями родных по огороду. Думаю, понятно, что за курение меня никто бы не похвалил.

На своё место ходила ежедневно. Неудивительно, что через пару недель там скопилось бессчётное множество окурков и горелых спичек, которые и обнаружила моя бабка во время сбора малины.

– Батюшки-светы! Никабысь кто-то повадился у нас в малине сидеть. Недаром соседка говорила, что из тюрьмы зэк сбежал, по всему Белгороду ориентировки на него висят. Неужто уже до нас добежал и в кущах ночью ховается?

Бабкин испуг выглядел настолько искренним, что никто не мог понять моей странной реакции – я смеялась до колик в животе.

В общем, начало учебного года встретила во всеоружии, вместе со всеми направившись на перекур в тишину маленького городского дворика-колодца. Модные сигареты купила заранее и сладостно предвкушала, как сделаю элегантную затяжку, поразив этим окружающих. Но вместо удовольствия от произведённого впечатления меня ждал насмешливый взгляд Лёси:
– Эх, ты! Чего ж куришь не в затяжку, только сигареты переводишь?

Затем последовал урок, во время которого до меня дошло, что если курить правильно, можно и в обморок грохнуться – так порой кружится голова.

Правда, это было не всё: следовало ещё обучиться эффектно выбрасывать потухший бычок щелчком большого пальца. У Лёси окурки отлетали метра на два-три, а моя неудачная попытка закончилась комически: окурок взмыл вверх и отлетел прямо мне в лицо. От боли и пепла, попавшего в глаз, я завыла, чем ужасно развеселила других курильщиков.

Однако курение неизбежно влекло за собой настоящие шпионские страсти: надо было прятать пачки от родителей и перебивать дезодорантами и жвачками стойкий запах дыма. Заходя в подъезд, я наловчилась прятать сигареты в чужой почтовый ящик, открывая его булавкой. Но вскоре это обернулось чистой благотворительностью – пачки стали бесследно исчезать. Надеюсь, что вкус таинственного вора совпадал с моим.

А курили мы с Лёсей, зажав сигарету согнутой пополам палочкой – чтобы от рук не пахло. Лёсина мама тщательно обнюхивала именно руки дочери и, если чуяла неладное, награждала дочь крепкой затрещиной и словами:
– Кури, кури. Может, сдохнешь.

Сдохнуть мы с Лёсей не планировали, во всяком случае, в ближайшие лет пятьдесят. Ведь у нас ещё даже не было настоящих кавалеров!

Кстати, первый раз избавиться от дурной привычки мне удалось благодаря влюблённости. У нас появился новый тренер по баскетболу, молодой, высокий и красивый, все девчонки из секции были тайно в него влюблены.

Тренер жил в нашем общежитии, куда я часто заглядывала на огонёк к иногородним подружкам. И вот когда мы с Лёсей и Нинкой дымили, присев, словно гопники, в грязном коридоре общаги, из комнаты напротив вышел он – мой тренер! Предмет всеобщего обожания ничего не сказал, хотя, конечно, заметил, как мы спрятали за спиной сигареты. Но я навсегда запомнила его взгляд: слегка презрительный, будто мы на его глазах превратились из симпатичных девчонок в гадких бурых жаб.

Именно тогда мне впервые стало за себя стыдно, и я удвоила старания на занятиях баскетболом. Тогда же решила бросить курить – получилось, без кодирования, лечебного пластыря и так далее. Ровно на год.

А потом умер отец, и я закурила ещё больше, что, к неудовольствию родных, делаю и по сей день…

Написать обо всём этом меня подвиг один тест под названием «Какой я курильщик?». Так вот, к моей радости, выяснилось, что форма зависимости у меня чисто психологическая, игровая. Да, действительно, я могу не курить совсем, если занята, просто не хочется или нет денег. И мне скорее нравится атрибутика курильщика: красивые зажигалки, портсигары, изящные пепельницы. Кстати, у многих людей именно такой тип никотиновой зависимости.

И совет психолога курильщику-«игроку» был таков: рассказать о том, что собираешься бросить, как можно большему количеству людей. Так сказать, взять себя «на слабо», чтобы было стыдно возвращаться к дурной привычке.
Вот, рассказываю. Признаюсь и сдаюсь.

А вообще, лучший способ бросить курить – никогда не начинать. Будьте здоровы!

Татьяна ПИВНЕНКО
Фото: Fotolia/PhotoXPress.ru

Опубликовано в №32, август 2014 года