Согласна на дом престарелых |
05.11.2014 19:42 |
Когда отчим скоропостижно скончался, мама осталась в своём доме на Кубани одна, абсолютно слепая. Оставить работу и ехать жить к ней я не могла, хотя уже два года получала пенсию. В те годы при переезде северная пенсия не сохранялась. Работы в её посёлке для меня не было. А в Якутии у нас было всё: работа, налаженный быт, уважение, семьи сыновей, внуки. Решили однозначно: забирать маму к себе. Но это же – не просто перевезти из станицы в город. Там другая климатическая зона, другой народ, система питания и так далее. Было страшно: как она в своём возрасте это выдержит? Пока я доставала билеты на самолёт и добиралась из своего городка, маму поместили в больницу. Когда я приехала, она заплакала и сказала, что согласна на дом престарелых. Тут уже зарыдала я: за что со мною так, разве я позволю себе мать бросить? А сказала она так потому, что чувствовала свою вину: мы столько раз звали их к себе. Четыре года назад мама с контейнером уже переехала к нам, а потом… сбежала. Было ей тогда 75. Как мы добирались через всю страну с тремя пересадками в самолётах с абсолютно слепой 79-летней мамой – отдельный рассказ. По приезде тут же положили её в стационар, где сделали операцию на глазах. Один глаз восстановили полностью, заменили хрусталик. Со временем восстановилось зрение и на втором глазу. Мама в очках читала, смотрела телевизор, разводила вместе с зятем цыплят – словом, жила полноценной жизнью. У нас в Якутии пенсионерам, достигшим 70-летнего возраста, добавляют некоторую сумму к пенсии, а через год, когда маме исполнилось 80, она получила федеральную надбавку. Кроме того – районный коэффициент для жителей Крайнего Севера. Мама очень гордилась, что не нахлебница, что её пенсия выше, чем у нас с мужем. Когда лежала в больнице, её навещали каждый день: мы, внуки, правнуки. Как-то мама сказала, что на Кубани в больнице очень завидовала тем соседкам по палате, к кому ходили посетители, ведь к ней там не приходил никто. Прожила мама у нас около восьми лет. Причём полноценно. Только за четыре месяца до кончины слегла окончательно. А сколько она протянула бы одна на Кубани? Одно меня гложет: мамина могилка осталась в вечной мерзлоте, а мы с мужем и семьёй младшего сына вернулись на Кубань. Так уж получилось. Но за могилой присматривают старший сын и его семья. Из письма Татьяны, Краснодарский край Фото: Fotolia/PhotoXPress.ru Опубликовано в №42, октябрь 2014 года |