– У вас какое-то горе? – поинтересовалась Светлана.
– Нет, – после паузы ответила женщина. – Теперь сплошное счастье. Видели внучку? Её могло у меня не быть. Сын у нас с мужем поздний и единственный. Учился хорошо, в институт поступил в Санкт-Петербурге. Позвонил однажды:
– Я с такой замечательной девушкой познакомился!
На зимние каникулы приехал один. Спросила, почему Мариночку не привёз, а он в ответ:
– Да там всё сложно, мамуль…
У меня сердце заболело – видать, поссорились. Но в душу лезть не стала: захочет – расскажет. А когда приехал летом, выдал мне:
– Мы с Мариной разбежались. Она решила рожать. А мне это надо?
Я так и села:
– Так ты ж эту девушку хвалил!
Сынок плечиками пожал.
– Не бери, – говорит, – в голову.
Ничего себе – не бери!
– А Марина родила?
Женя снова плечами пожимает.
– Откуда мне знать, мы больше года не виделись.
– Так уже ребёнок родился, если она не передумала!
– Ну и что? Это её решение.
– Представляю, как вы переживали, – покачала головой Светлана.
– Да не то слово! – махнула рукой женщина. За девушку страшно – её мой сын обидел. Да и за сына обидно – что ж он такой бездушный? По ночам не сплю, муж волнуется: что со мной? На работе спрашивают, всё ли у меня в порядке, а то глаза грустные. Рассказала я всё мужу, и мы с ним решили, что надо ехать в Санкт-Петербург.
– А как же с работой? – спросила соседка по купе.
– Отпуск взяла. Да мне до пенсии оставалось чуть-чуть. Сыну ничего не сказала, а сама надумала познакомиться с Мариной: вдруг она мне категорически не понравится? А может, и нет ребёнка, тогда хоть душа болеть перестанет.
– А как искать девушку, не зная адреса и фамилии? – удивилась Светлана.
– Фамилию я знала. Женька как-то обронил, что она – полная тёзка известной певицы Хлебниковой и даже чем-то на неё похожа. А ещё я знала, что Марина училась на филфаке университета. Не буду рассказывать, как искала девушку, – детектив! Никто ни адреса, ни телефона просто так не даст, только за денежку или подарочек. В общем, выяснила: Марина в академическом отпуске. Сердце упало – всё-таки решилась рожать! Поехала искать её дом на Гражданском проспекте. Нашла. По домофону мужской голос спрашивает:
– Вы няня?
Я и брякни:
– Да.
Открыли. На пороге квартиры пожилой мужчина с ребёнком на руках.
– Проходите, – говорит, – мы вас заждались.
А ребёночек – вылитый Женька! У меня аж руки задрожали: господи, такую кроху сын бросил! Мужчина улыбчивый, объясняет:
– Дочка убежала на работу, а мы с Маруськой няню ждём – не справляемся одни, я работаю, Маришка устроилась на полдня в какую-то контору. Нечего, говорит, нам на твоей шее сидеть. Пришлось объявление дать насчёт няни. На целый день не осилим – дорого, а полдня – попробуем, если вы много не запросите.
А Маруська – такая прелесть, я глаз от неё оторвать не могу. Голова плохо соображает, а язык уже выдаёт:
– Да я дёшево возьму, и не полдня, а целый день могу сидеть с девочкой.
– Так у вас же муж в Екатеринбурге и работа? – воскликнула Светлана.
– А вот не поверите – ни о чём не думала, только видела малышку и понимала: нельзя её отца лишать. Потом Сергей Васильевич пригласил меня попить чайку, рассказал, что жена умерла давно, он один Марину воспитывал. Я осторожно про отца Марусиного спросила, он посуровел:
– Не захотел нас её папа. Пусть сами разбираются. Маришка гордая – на шею никому не вешается, хоть и любит этого… – он старательно подбирал слово, – хлюста.
Пока чай пили, пришла Марина. И правда, похожа на ту певицу: невысокая, стройная, чёрненькая. И улыбчивая, как отец.
– Не озлобилась, хоть и мать-одиночка? – удивилась Светлана.
– А она себя не считала матерью-одиночкой! – Надежда Тихоновна рассмеялась. – И обиды на Женю не держала. Говорит, молодой ещё, наукой хочет заниматься, а тут – ребёнок. Повзрослеет, сказала, поймёт. А не поймёт – значит, так и надо, мы с Маруськой не пропадём. В общем, мы друг дружке понравились.
– А сыну-то как всё преподнесли?
– Никак. Он меня проводил на поезд до Екатеринбурга, я уволилась с работы, мужу всё объяснила. Через неделю снова приехала в Питер, не сообщая Женьке, – мы с Сергеем Васильевичем и Мариной договорились, что я и жить у них буду.
– Что за семья такая – чужого человека приглашают жить? – недоумевала Светлана. – Паспорт хоть посмотрели у вас?
– Нет, не посмотрели. Я им сказала: живу в Екатеринбурге, сын учится в Питере, хочу подработать, чтобы оплатить его учёбу. Насчёт оплаты договорились быстро – я совсем не торговалась. Потом стала ещё обеды и ужины готовить – Марина с работой совсем замоталась. Всё складывалось отлично, только сердце болело – как помирить Женьку с Маришкой? У сына никакой пассии на тот момент не было, Маришке не до кавалеров. Месяца три я наблюдала за Мариной, расспрашивала осторожно. И поняла: любит она моего сына! Набралась духу, поехала с ребёнком в тот район, где сын квартиру снимал. Гуляем мы с Маруськой, а навстречу Женя катит.
– Представляю картинку! – захлопала Светлана глазами.
– Не представляете! – рассмеялась Надежда Тихоновна. – Шок! Про ребёнка сын вообще не понял – он меня не ожидал увидеть!
– Дочку признал, к Маришке побежал? – иронично спросила Светлана.
– Как бы не так! – покачала головой женщина. – Ещё полгода оборону держал. Ой, даже не спрашивайте, чего мне стоило всё устроить.
– Так ведь он наверняка Марине позвонил и рассказал, кто вы на самом деле.
– Конечно, позвонил. Я думала, выкинут меня в тот же день. По телефону с ним говорила не Марина, а Сергей Васильевич. Мирно так, спокойно, никакого удивления не показал, на прощанье произнёс:
– Пока, Женя, заходи к нам, с мамой повидаешься.
И я поняла: он – мой союзник. А сын раз приехал, два наведался, тут Маруська лепечет «папа» да «папа», Маришка чай с пирогами предлагает, её отец по-мужски с ним советуется. В общем, поняла я: всё будет хорошо. Живут теперь вместе, недавно свадьбу небольшую сделали. Деньги, которые мне платили как няне, я копила и подарила им.
– А как же ваш муж? Жил один и не роптал? И кто теперь с внучкой?
– Теперь для Маруси наняли другую няню – Женя неплохо зарабатывает. А муж мой золотой всё правильно понимает, он приезжал в Питер, мы с ним виделись, а теперь наконец-то я еду к нему. Ну ладно, утомила я вас своей «Санта-Барбарой». Давайте спать!