Наш сын рос неконтактным, необщительным с самого детства. В садике сидел, забившись в уголок, с детьми не общался. Вообще в сад он ходил всего четыре месяца, пока я сама там работала, а потом находился со мной дома (мне пришлось долго искать другую работу). Поскольку сын обладал отличными способностями к обучению, мы его отдали в школу в шесть с половиной лет. В начальных классах учился отлично, особенно хорошо давалась математика.

С восьмого класса мы его перевели в школу с углублённым изучением математики. Она была далеко от дома, сын на маршрутке туда ездил. Конечно, мы, родители, хотели как лучше, а теперь думаю – может, не следовало его переводить, отрывать от коллектива?

В школьные годы друзей у сына было мало, один-два, и то – он с ними только гулял или на переменах общался, домой не приглашал никогда.

Мы с мужем беспокоились, что Илья плохо контактирует с другими детьми, однажды даже отправили его в профилакторий, чтобы он научился с ребятами ладить. Ему тогда было 10 лет. Но, видимо, ему там не нравилось – когда мы приехали забирать сына, воспитатель сказал, что Илья ночью мочится в постель.

Потом мы ещё однажды отправили его в санаторий на море, так у него там деньги украли, которые мы ему на всякие мелочи давали.

В десятом классе Илья вдруг потерял интерес к учёбе, стал опаздывать в школу, пропускать уроки, перестал заполнять дневник, съехал на двойки. Хотя до этого практически без троек учился. Тем не менее, он прилично сдал ЕГЭ (мы даже сами удивились) и его без экзаменов приняли в наш местный Политехнический институт.

И тут началось. Он всего один раз появился на лекциях, а потом месяца два уходил из дома, делая вид, что идёт на занятия, а сам просто по городу гулял. Я была в шоке, когда позвонили из института и сообщили об этом. Пришлось забрать документы из вуза – видно было, что учиться сын не собирается.

Илья не хотел ни с кем общаться, даже с близкими родственниками, например с бабушкой и дедушкой, был неразговорчивым, неконтактным. Когда его пригласили на медкомиссию в военкомат, муж обратил внимание психиатра на этот факт. Сыну дали направление в психиатрическое отделение областной больницы, там поставили диагноз «расстройство личности».

С тех пор Илья сидит дома за компьютером, заставить его учиться или работать совершенно невозможно. Сейчас ему 22 года, он очень замкнут, боится общения с людьми. Когда в праздники собираемся с родными, он не хочет с нами идти в гости. Постоянно по ночам за компьютером сидит, а встаёт после полудня. По этой причине и на дачу его отец не может вытащить – туда ведь обычно утром едут, чтобы много дел успеть сделать.

Если Илья знает, что завтра надо на дачу или к бабушке в гости, он будет лежать, притворяясь, что спит, пока мы не уйдём. На даче ему не нравится. А в последние дни вообще что-то ужасное творится, он задурил: сидит в своей комнате целыми днями, только ночью выползает на кухню, ест скудно, а днём даже в туалет не выходит. Правда, если мы с мужем уходим куда-то, то может выйти поесть на кухню, но не каждый день.

Я – внештатный работник (копирайтер), муж – экскаваторщик, поэтому зимой у него работы нет, и мы оба часто бываем дома. Когда Илья перестал выходить из комнаты, обратились к психиатру. Тот сказал, что лечение может быть только добровольным, то есть Илья должен сам к нему прийти, подписать кучу бумаг, в том числе и о добровольном согласии на лечение. Но это нереально, разумеется, – уговорить сына лечиться, сходить к врачу.

Кто бы знал, чего мне стоило поднимать его и вытаскивать из дома, когда надо было оформляться в больницу, чтобы получить освобождение от службы в армии! Это адские муки. Но психиатр твёрдо сказал, что принудительное лечение возможно лишь в том случае, если возникнет угроза для здоровья самого пациента или его близких.

С нами сын общается отрывочными фразами. По дому помогает иногда – может мусор вынести, картошку почистить, вот недавно гости были, так он приносил блюда из кухни, чашки с чаем. К домашней работе он способен, свою комнату пылесосит.

Ещё вот такие нюансы: в душ Илья ходит крайне редко, зубы чистит ещё реже, а с осени прошлого года перестал постель застилать как положено, только простыню на кровать навешивает, а наволочку просто кладёт на подушку сверху, укрывается же шерстяным одеялом без пододеяльника.

Недавно мы приглашали на дом психолога. Он сказал, что может приходить к нам раз в неделю, попробует поработать с Ильёй, подвижки должны появиться. Сказал, что наш сын очень зажатый.

Но мой муж категорически против психологов и психиатров – он говорит, что просто у Ильи такой характер, и с этим надо жить. Мол, нужно воспринимать сына так, как, например, ребёнка с синдромом Дауна – все же знают, что этот синдром не лечится. А вот моя мама и брат, наоборот, считают, что надо продолжать общение с психологом, надо искать способы воздействия на Илью, что-то делать, чтобы вытянуть его из этого состояния.

Сама я на распутье – и с мамой согласна вроде, но, с другой стороны, может, как раз муж прав?

Мне состояние Ильи кажется похожим на синдром Аспергера – сын не контактен, но соображает очень хорошо. По компьютерным вопросам иногда может подсказать кое-что, сам для себя всё настраивает. В детстве у него не было никаких увлечений, да и отец не сумел привить ему интерес к чему-либо. Сейчас Илья увлёкся футболом (смотрит информацию в компьютере, новости и матчи по телевизору). Слушает и другие новости, о политике, экономике, пресс-конференции Путина и Медведева.

Галина Ивановна, посоветуйте, пожалуйста, как нашей семье с этим жить. И можно ли всё-таки что-то предпринять для изменения ситуации?
Из письма Татьяны


Милая, дорогая умница Татьяна! Вам нужно определиться, принять решение. К моему личному горькому сожалению, в нашей стране почему-то принимать решение должна обязательно женщина. Хотя более правильно, целесообразно с точки зрения природы, если решение принимает мужчина. Почему?

Во-первых, мужчины более рациональны, такими они созданы. Во-вторых, мужчины менее склонны к невротической раскачке: может так, а может, наоборот? Наверное, вы помните рассказ Семёна Альтова «Бери, не бери». Жена, собираясь в поездку, никак не могла решить «жизненно важный» для любой женщины вопрос: брать свитер или не брать? Так вот, мужчинам такие переживания не свойственны, им этого даже не понять. В-третьих, отец должен отвечать за ребёнка больше, чем мать, потому что ребёнок – продолжатель его рода, у него фамилия отца и отчество отца.

Ваш муж, Татьяна, обязан взять ситуацию под свой контроль ещё и потому, что стратегически он прав: необходимо принять ситуацию такой, какая она есть. Аутизм, Таня, – это болезнь, за аутистом нужен постоянный уход, и, как правило, этот уход обеспечивают родители. Но бывает, что это состояние протекает в тяжёлой форме, и тогда мы можем классифицировать его как инвалидизирующее заболевание: человек частично или полностью утрачивает контакты с другими людьми, не может себя обслуживать, его интеллект резко снижен. В этом случае можно и нужно оформлять инвалидность.

Как вы понимаете, Таня, это не про вашего сына. У вашего мальчишки высокий уровень интеллекта, он не потерял интереса к миру, его интересуют политика, футбол, да и социальные контакты у него были.

Итак, ваш муж-философ, как я уже говорила, стратегически прав, и вам придётся всегда ухаживать за сыном. И с этим, Таня, нужно смириться. Но так как у вашего мальчика аутизм в лёгкой форме, то необходима постоянная работа по поддержанию того уровня умственного и социального развития, который у него пока есть. Согласитесь, что, к сожалению, положение усугубляется. Вот этого мы не допустим. И работать в этом направлении придётся в большей степени отцу ребёнка, а не вам.

Почему? Исходя из интересов мальчика. Его интересуют политика и футбол. Отец может заходить в комнату сына и ненавязчиво, сначала очень кратко, высказывать какие-то свои соображения, не требуя ответа. Общаясь с аутистами, необходимо помнить, что для них непереносим зрительный контакт, поэтому лучше всего говорить, обращаясь к стулу или лампе. У вашего сына были ранее социальные контакты, потом утерянные.  Очень важно их сейчас как-то поддерживать.

Вы тоже обязаны своему сыну, хорошо бы каждый день с ним немного поговорить, но только не на личные темы. Рассказать что-нибудь о вашей интересной работе, не ожидая в первое время отклика. Так как мальчик у вас умненький, стоит вскользь упомянуть, что пренебрежение гигиеной зубов может потребовать впоследствии посещения стоматолога. Если у него это не вызовет резкой негативной реакции, стоит перестелить ему постель, принести в комнату что-нибудь вкусненькое. Танечка, дорогая, аутисты избегают контактов не потому, что так уж любят одиночество, а оттого что им очень тяжело общаться. На дачу мальчика лучше не приглашать, это ему не по силам.

Вновь возвращаюсь к основному положению: аутизм – это болезнь. Можно ли её вылечить? Пока медикаментозное лечение аутизма практически невозможно, не изобрели ещё препарат, который мог бы существенно улучшить прогноз при данной патологии. Причины этой болезни пока неизвестны вовсе. Но исследования ведутся, и мы можем надеяться, что в недалёком будущем человечество сумеет справиться и с этой напастью.

Уже сейчас некоторые исследования свидетельствует, что аутизм не только психическое заболевание, но в первую очередь нарушение обмена веществ. У больных аутизмом в пищеварительном тракте не разлагаются те белки, которые разлагаются у здорового человека. У аутиста эти белки превращаются в опиаты. Также у детей, больных аутизмом, обнаружены язвенные поражения в кишечнике. Исследователи считают, что дрожжеподобные грибки тоже могут способствовать аутистическому поведению, так как остатки жизнедеятельности дрожжей аналогичны сильному психотропному средству.

Есть подтверждённые данные, что многие родители аутистов, не дожидаясь окончания исследовательских работ, сажали детей на особую диету. Дети показывали значительные улучшения, а иногда и вовсе избавлялись от диагноза. Я это всё написала вам, Таня, чтобы вы с мужем собирали информацию, пытались сами что-то сделать. Диета вряд ли может нанести серьёзный вред человеку – а вдруг и правда поможет? А вот лечения у психиатра лучше избежать. Может ли помочь психолог? Скорее всего, нет. Для аутиста он чужой человек, аутисты не идут на контакты с новыми людьми. Гораздо больше могут помочь родные и близкие.

А ещё, Татьяна, вы наверняка знаете, что наладить отношения с людьми аутистам очень помогают животные. Да, большую помощь детям-аутистам оказывают дельфины, но и взрослому человеку хорошо бы иметь около себя верного, ненавязчивого и не надоедающего разговорами друга – кота или собаку.

Дорогая Танечка! Ваш сын – это ваша с мужем проблема, и только ваша. Вы должны вместе принять решение, и вам вместе нести за него ответственность.
Желаю вам смирения, терпения и сил.