Вспоминаю первые годы своей бурной учительской карьеры: я ужасно боюсь старшеклассников – смотрят насмешливо, устраивают всяческие проверки и каверзы. Почему-то кажется, что всё знают и без меня. И никакого сочувствия и снисхождения!

Однажды я как-то нервно хватаю со стола пачку тетрадей – и слышу характерный треск рвущейся бумаги. Под тетрадями – раскрытый классный журнал. С почти оторванной страницей. Я практически в обмороке. Откуда-то сверху слышится громовый голос директора: «Журнал – главный ваш документ! И не дай бог…»

В классе полная тишина. Переваривают ситуацию. Через пару минут с последней парты раздаётся команда:
– Катя, ищи клей. Ты в художке учишься – будешь реставрировать. Ленка, бегом в медпункт, тащи валерьянку Константиновне. Серёга – на стрёме. Всем остальным – вопросы есть?

Вопросов нет. Тишина, порядок, рабочая обстановка. Журнал склеили практически незаметно, меня привели в чувство. Урок закончили вовремя. И никто никогда ни о чём не узнал. А я-то, между прочим, на них жаловалась коллегам! И кто кому здесь преподал урок?

Кстати, с этим самым, с последней парты, мы до сих пор друзья, как и со всей шебутной командой. До сих пор удивляемся: почему сначала всё настолько не складывалось?

Мой первый мобильный. Я долго сопротивлялась покупке – не люблю технику. А тут муж утром на пороге насильно вложил в руку: мол, сколько можно за тебя переживать, сидишь в школе дотемна. Хоть буду знать, что ты в порядке. На уроке телефон начинает истерически вопить. Стыдно признаться, что я пока совершенно не умею с ним обращаться! Сначала делаю вид, что это не у меня, потом – что всё в порядке. Шестиклашки терпеливо ждут окончания представления. Потом самый сердобольный тихонько говорит: «Константиновна, это он есть хочет. Давайте я выключу». И никто – никто! – не напомнил, как я их ругала за невыключенные телефоны. Опять-таки: кто из присутствующих получил урок?

Думаю, что в те годы у меня была репутация этакого киношного профессора не от мира сего. Потому что в профессии я всё-таки на своём месте. И слушают, разинув рты, и с урока не спешат уходить. Но вот в каких-то бытовых ситуациях, в обхождении с разными гаджетами…

Но это же замечательно! Я признала, что никогда не догоню их в овладении техническими новинками. И с уважением – обязательно! – прошу, например: «Кирилл, подготовь, пожалуйста, к классному часу слайды с редкими растениями, я это очень медленно делаю». Или: «Дима, подключи, если не сложно, проектор, он тебя лучше слушается». Обращаюсь к ним, если срочно нужно загуглить что-то, найти хороший перевод. Да мало ли! А теперь представьте, что кто-нибудь из ребят говорит учительнице: «Марья Ивановна, напомните формулу, а то мне математика сложно даётся». Ох, тут мы дадим волю чувствам!

Дело не в страхе перед учителем. Дети действительно могут показывать примеры терпимости, доброты, если хотите – благородства. Искренне и с радостью покажут, объяснят, помогут. И это касается не только техники.

Идём на прогулку к морю. Седьмой класс, переходный возраст даёт себя знать. Впереди – Саша, борец, уже разрядник, мальчик, как говорят, без тормозов. Характер взрывной и нетерпимый. На берегу у нас расположился шахматно-шашечный клуб. Решили зайти на экскурсию, потом сели сыграть партию. Саше достаётся в соперники девочка. Играет она туговато, задумывается. Потом вдруг просит переиграть на два хода назад. Ну, сейчас начнётся! Я уже делаю шаг навстречу неизбежному скандалу, но Саша спокойно говорит: «Переигрывай!» – и улыбается. Так по-взрослому, по-мужски. Мелочь? Я увидела совершенно другого человека!

Как мало мы всё-таки о них знаем и как однобоко иногда оцениваем. Я не идеализирую подростков – ни своих, ни чужих. Считаю, что нужно просто быть к ним внимательнее. Каждый может стать открытием. А может и не стать…

Маринка. Все сочинения на вольную тему – об одном: о собаке. Мечта: пусть подарят собаку! Профессия: хочу воспитывать собак. Самая трогательная книга – «Белый Бим…». У Маринки сверхъестественное чутьё. Подходит на перемене: «У вас что-то случилось?» Случилось: заболел сеттер-подкидыш, сидит дома один. А у нас очередной педсовет.

– Его нужно к ветеринару. Давайте я свожу.
– Чужую собаку? Маринка, ни за что!

И как она меня уговорила? Открыла квартиру, взяла Арчика на поводок, сводила к врачу, помогла сделать процедуры, привела обратно, потом пришла успокаивать меня.

Прошло много лет, Маринка не стала ни кинологом, ни ветеринаром. Она стала замечательной мамой двух близняшек-одуванчиков. Всё успевает, хотя никогда не спешит. Каждое утро – велосипед, вечером – прогулка с девчонками. Рядом с ней всегда две белые кудрявые головки – и вышколенный, ухоженный, невероятно красивый дог.

Мечты не сбываются – их добиваются. И кто кого из нас этому научил?

Мне кажется, что я получила не меньше уроков, чем мои подростки. И качеством эти уроки не ниже. Мы – это не «я» и «они». Мы – сообщающиеся сосуды. И мне это очень нравится. Хоть иногда и доводят до белого каления. Такая работа!