Леди со светильником

Флоренс Найтингейл, та самая «леди со светильником», стала символом милосердия и служения людям. Она первая поняла, что медсестра – это профессия, которой надо учиться. В Британской империи середины XIX века женщинам из богатых семей работать считалось неприличным, они сидели дома и вели светский образ жизни. Но Флоренс была иной, к ужасу матери и старшей сестры.

Девушка хотела найти своё дело в жизни и вопреки воле семьи стала сиделкой, а потом и сестрой милосердия, реформировав целую область медицины. Попав на Крымскую войну (1853–56), Найтингейл добилась изменения суровых «мужских» правил. До неё медсёстрам запрещалось ухаживать за ранеными, они могли только выполнять побочную работу: стрижку, готовку и прочее. Офицерам и врачам-мужчинам очень не понравилось появление Флоренс и её единомышленниц вблизи огневых рубежей. Но в итоге Найтингейл смогла переломить ситуацию.

Её познания в медицине оказались намного глубже, чем у ведущих врачей Британии. Нормы санитарии и уход за больными, где во главу угла ставились человеческое отношение, покой и гигиена, привели к тому, что за три месяца работы Найтингейл смертность солдат сократилась на 50 процентов! Да, она была богата и могла позволить себе нанять шеф-повара, чтобы он готовил вкусную и здоровую пищу для раненых солдат. Да, она наняла 200 человек, чтобы полевые госпитали были модернизированы и оснащены всем необходимым. Но главная заслуга Флоренс заключается в том, что она смогла убедить министра военных дел Британии и саму королеву Викторию в том, что женщина может провести санитарную реформу на государственном уровне. «Леди со светильником» стала частью истории мировой медицины и первопроходцем в эру медицинского милосердия.

Даша Севастопольская

В то же самое время на той же Крымской войне, где Российской империи противостояла мощная коалиция в составе Французской, Британской, Османской империй и Сардинского королевства, по другую от Флоренс Найтингейл сторону фронта работала в нечеловеческих условиях 17-летняя девчушка-сирота, дочь погибшего матроса, которую прозвали Дашей Севастопольской.

В ноябре 1854 года Крестовоздвиженская община сестёр милосердия под руководством великого хирурга Николая Ивановича Пирогова прибыла в Симферополь, куда свозили раненых и больных из русской армии. Даша, в отличие от других медсестёр, дворянок, была простолюдинкой и состояния не имела. Но именно она, Дарья Лаврентьевна Михайлова, не имевшая медицинского образования, осталась в народной памяти.

Во время обороны Севастополя Даша на свои деньги оборудовала первый походный перевязочный пункт. В её повозке хранились нехитрые предметы, которые могли облегчить участь покалеченных солдат: полотнища для перевязок, уксус для дезинфекции и даже вино для облегчения боли. В отличие от британских коллег, наши сёстры милосердия вытаскивали раненых прямо с поля боя, не боясь попасть под прицельный огонь противника. Но даже Даша Севастопольская со своей повозкой, на которой она ездила вдоль линии обороны, не могла противостоять тем немыслимым условиям, о которых писал Пирогов: «…лежат ещё больные в конюшне, соломы для тюфяков нет, и старая, полусгнившая солома с мочой и гноем высушивается и снова употребляется для тюфяков».

Из-за дефицита перевязочных средств бинты после снятия с одной раны тут же, мокрые от крови, накладывались на раны другого солдата. Антисанитария и отсутствие элементарного продовольствия привели к эпидемии сыпного тифа. Медсёстры Крестовоздвиженской общины болели и страдали вместе с русскими солдатами. Всего в Крымской войне участвовало более двухсот сестёр милосердия. Они были истощены физически и морально, многие получили контузии и ранения, 17 женщин погибло от тифа.

Сербская мать

Горе и чувство долга – понятия интернациональные. А слово «мама» почти на всех языках произносится похоже.

Сербка Анка Джурович во время Первой мировой войны была не только медсестрой со стажем, но и матерью, которая вместе с тремя сыновьями добровольно мобилизовалась в сербскую армию. До Первой мировой Джурович уже прошла и сербско-турецкую войну 1876 года, и сербско-болгарскую 1885-го, и кровопролитные Балканские войны 1912–13 годов. Анка одной из первых среди медсестёр получила официальное разрешение выносить раненых с поля боя.

Уже в зрелом возрасте, в 64 года, эта бесстрашная женщина вновь оказалась на линии фронта. С 1914 года она перемещалась из одного полка в другой, оказывая помощь сотням сербских солдат. Но главной задачей Анки было разыскать своих сыновей, которые, как чувствовало материнское сердце, нуждались в ней. И правда, одного сына она нашла, когда тот заболел менингитом, второго – после тяжёлого ранения, когда от юноши отказались врачи. Обоих Анка выходила и поставила на ноги. Её звали «сербской матерью», и когда спустя годы представители Международного Красного Креста вручали ей почётную медаль имени Флоренс Найтингейл, Анка Джурович сказала, что самой большой наградой в жизни для неё было возвращение всех троих сыновей с фронта.

Танечки и Маруси

Медалью Флоренс Найтингейл награждаются медсёстры и медбратья, санитарки и санитары за исключительное мужество и самоотверженность, за преданность делу, новаторский дух и творческий подход к своей профессии. Впервые эта почётная награда была вручена 12 мая 1920 года, в день рождения «леди со светильником».

В списке награждённых – 46 советских медсестёр и санитарных работников времён Великой Отечественной, которые стали олицетворением мужества. Имена этих героинь известны. Но как же быть с теми Танечками, Марусями, Нюшами, Леночками, Оленьками, о которых мы забыли или вовсе не знали, с «сестричками», как ласково звали их раненые бойцы? Эти девчонки, возраст которых едва доходил до двадцати, были настоящими героями в бою и ангелами-хранителями в лазарете. Сколько жизней спасли эти сестрички, благодаря которым наши деды и прадеды вернулись с фронта и продолжили свой род?

Всех вспомнить невозможно, но надо! Нельзя предавать свою память и складывать в пыльные папки судьбы тех, кто не вернулся.

В те страшные годы, с 1941-го по 1945-й, в армии и на флоте находилось более 200 тысяч врачей и 500 тысяч фельдшеров и медсестёр. Сухой язык статистики гласит, что «боевые потери медицинского корпуса составили 210 602 человека, из них безвозвратных – 84 793 человека». Но сердцем мы понимаем, что погибло почти 85 тысяч врачей и медсестёр, остальные были искалечены так, что не смогли вернуться в строй. Вот и разница между статистикой и сердцем.

Медсестра Тома

Среди погибших была Тамара Калнин, медсестра Тома, уроженка Псковской области. Она добровольно направилась в военкомат, требуя, чтобы её взяли на фронт. Вскоре боец Калнин стала сержантом медицинской службы 84-й стрелковой дивизии Северо-Западного фронта и участвовала в тяжёлых сражениях под Старой Руссой, Новгородом, у Пушкиногорья. Война только начиналась, и в сентябре 1941 года Тамара сопровождала при эвакуации в тыл 15 раненых бойцов. Грузовик ехал по лесной дороге, когда его атаковали семь фашистских истребителей. Шофёр был убит на месте, машина перевернулась, упала в кювет и загорелась. Девочка одна под пулемётным огнём немецких стервятников вынесла из полыхающей машины всех раненых, оказала им медицинскую помощь, не замечая, что под её сгоревшей шинелью видны огромные багровые волдыри от страшных ожогов и сожжённая до угля плоть. И только когда все раненые были укрыты в лесу, она, шатаясь, пошла в медсанчасть, чтобы сообщить о том, что надо спасать солдат. Сначала шла, потом ползла… Полуживую, её чудом заметили из проезжающей машины.

В медсанчасти Тома рассказала, где находятся раненые, и потеряла сознание. В кировском госпитале за жизнь девушки врачи боролись полтора месяца. Здоровой кожи на её теле почти не осталось. Тамару поместили на койку, сделанную специально для неё. Она лежала под марлевым колпаком без одежды, потому что любое соприкосновение ткани с телом причиняло страдания. Девушка порой приходила в себя и тогда, не вспоминая о собственной боли, пыталась утешить других. И только по странному стечению обстоятельств совсем нетронутым оказалось её лицо. Такой Тому и запомнили. Молоденькую, красивую девочку со светлым лицом и лучистыми глазами.

Приказом командования Северо-Западного фронта от 2 января 1942 года медицинская сестра 102-го медсанбата 84-й стрелковой дивизии Тамара Павловна Калнин была награждена орденом Ленина посмертно. Ей было 17 лет.

Медсестра Зиночка

Девчата и пацаны из села Черкасского Саратовской области любили купаться летом в реке Комышлейке, а зимой, когда морозец прихватит лёд, – кататься на самодельных коньках. Но в ноябре 1941-го природа будто напоминала, что совсем рядом идёт война.

Зина Маресева ушла из родного села на курсы медицинских сестёр летом 1941-го, а в конце ноября 1942 года попросилась добровольцем на фронт. Она сражалась в составе войск Сталинградского, Воронежского и Степного фронтов. Когда началось форсирование реки Северский Донец, медсестра Маресева вместе с санитаром Бузыкановым за двое суток вынесла с поля боя 64 раненых. 52 из них с личным оружием эвакуировала через реку. Мужчина среднего телосложения весит порядка 70 килограммов, а один автомат Калашникова – примерно 5 килограммов. Сколько же сил было у этой девушки?

Шёл 776-й день войны. Совинформбюро сообщило, что «в Донбассе велись разведывательные поиски». Никто не сообщил, что в этот день, 6 августа 1943 года, медсестра Зиночка пала смертью храбрых, выполняя свой долг, то есть спасая жизнь другим.

22 февраля 1944 года за отвагу и мужество Зинаиде Ивановне Маресевой посмертно присвоено звание Героя Советского Союза. Ей было 20 лет.

Лидочка из детдома

Чего хотелось медсёстрам во время войны? Спать. Больше всего хотелось спать. Поначалу никак не могли привыкнуть к умирающим солдатам. Ревели в голос. Потом привыкли, да и слёз не осталось. Если привозили кого-нибудь с раной в животе после того, как тот пролежал в поле больше 12 часов, то уже не оперировали. Сидели тихонько рядом, держа в руках личную медкарточку солдата, смачивали бойцу губы тампоном и ждали. А потом фиксировали время смерти.
Сложно приходилось, когда надо было срочно разбить временный госпиталь в лесу. Сестрички сами рубили сосны, ставили палатки, делали настилы из ветвей, а зимой собирали печки. Самое главное – хорошо замаскировать временное пристанище для раненых. От этого зависела жизнь солдат.

Медсёстры Великой Отечественной делились с бойцами всем, даже собственной кровью. Делали это бескорыстно, не задумываясь о дивидендах. Потом эти девочки получали от счастливых матерей, которые дождались своих сыновей с фронта, письма, полные чувств: «Дорогая наша доченька, вы спасли нашего сына! Если останетесь живы, приезжайте, мы встретим вас как родную».

Лидочка Подоплелова выносила раненых с поля боя под Орлом. Увидела, как упал, подстреленный вражеской пулей, её командир. Увидела и фашистов, которые поняли, что могут взять в плен советского офицера. Лида подбежала к командиру и накрыла его своим телом, подумала, что немцы не станут стрелять в женщину, в медсестру…

Тело Лидочки было изрешечено пулемётными очередями. А командир выжил.

Девушка ушла на фронт добровольцем из детского дома. Она была сиротой. Лидия Подоплелова посмертно награждена орденом Ленина. Орден до сих пор лежит в Министерстве обороны, ведь прийти за ним некому. Ей было 17 лет.

Звезда Наталья

Наташа Спирова была настоящей красавицей. За этой неприступной второкурсницей ухаживали самые привлекательные юноши ГИТИСа. А она хотела только учиться у своего мастера – легендарного актёра Тарханова, который разглядел в девушке настоящий талант. Мать Наташи, Александра Спирова, была знаменитой артисткой оперетты, а родная тётя, Августа Миклашевская, актриса Камерного театра, – музой Сергея Есенина, которой он посвятил трогательные стихи из цикла «Исповедь хулигана».

В 1941 году Наташа возглавляла одну из концертных бригад, ездивших по всему фронту. Удивительно, как мало человеку надо, когда лишаешься всего. Незатейливые песенки, которые артисты исполняли с борта грузовика, казались бойцам самыми чудесными на свете. А девушки-артистки, показывавшие сценки из мирной жизни, – самыми талантливыми и, конечно, самыми красивыми.

Но Наташе хотелось быть по-настоящему полезной. Качуевская самостоятельно отправилась на курсы санинструкторов и в 1942 году попала в 105-й гвардейский стрелковый полк. Война не помеха любви. Своего мужа Наташа встретила в госпитале, где тот поправлялся после ранения. Павел Качуевский был командиром партизанского отряда, который действовал на территории оккупированной Белоруссии. Влюблённые поженились незадолго до того, как Павла отправили обратно в тыл врага, а Наташу – на Сталинградский фронт.

20 ноября 1942 года 28-я армия предприняла контрнаступление южнее калмыцкого посёлка Хулхута. Бой был неравным. В тыл наших войск прорвалась группа автоматчиков, и жизнь двадцати раненых бойцов, за которых отвечала санинструктор Наташа, оказалась под угрозой. Девушка взяла гранату и подорвала её вместе с собой, кинувшись в гущу врагов. Все 20 солдат были спасены.

На месте гибели Наташи, которая в тот страшный день обессмертила своё имя, сегодня стоит памятник с её именем. Павел Качуевский так и не узнал о смерти жены. В начале декабря 1942-го он погиб при нападении партизан на немецкую автоколонну. Сколько дней или часов было суждено провести этим красивым, молодым, смелым людям вместе? Наверное, они понимали, что всё может оборваться в любой миг, и ценили каждую минуту, проведённую друг с другом.

После войны астрономы Пулковской обсерватории нашли новую планету и дали ей имя Наталья.

Награда не сразу нашла своего героя. Звание Героя Советского Союза посмертно присвоено Наталье Александровне Качуевской лишь в мае 1997 года. Ей было 19 лет.

…Эти девочки, каждая из которых совершила настоящий подвиг, не понимали, что значит жалеть себя. Они хотели жить за себя и за того парня, который умер у них на руках. Они хотели любить и быть рядом с любимыми. Но не долюбили. Не успели. И скольких ещё Любаш, Верочек, Наденек и Раечек нам предстоит вспомнить и узнать об их подвигах, их коротких жизнях, в каждой из которых уместилось столько, что хватило бы на три.
Мы всех их вспомним. Обязательно вспомним. И скажем: «Спасибо, сестричка!»