– Ани, вы с самого детства поёте?
– Как говорит мама, музыка в моей жизни присутствовала с самого рождения. Я не говорила, а сразу запела. И уже с детства была уверена, что буду певицей. Даже не знаю почему. Я родилась в городе Кицмань, в том самом доме, где родился Владимир Ивасюк, автор песни «Червона рута». Может, это был знак, что я стану певицей. Не представляла свою жизнь без этой профессии. Да и родители мои так или иначе творческие люди. Мама двадцать пять лет работала диктором на радио, папа – журналист, пишет стихи. Я тоже открыла в себе этот талант, в зрелом возрасте стала писать стихи к песням.

– Остались на Буковине памятные места детства? Часто бываете в тех краях?
– С тех пор как уехала из Черновцов, город сильно изменился в лучшую сторону. Возле реки Прут – в тех краях я училась в школе – построили дорогу, заметно развивается инфраструктура. Центральная улица Кобылянская, по которой я любила прогуливаться, теперь стала намного лучше, ухоженнее, современнее. Очень приятно, что появляются новые парки, скверы, зелёные уголки. А сколько в городе достопримечательностей! Например, Национальный Черновицкий университет признан одним из самых красивых зданий в стране.

– Ваше детство можно назвать счастливым?
– Родители развелись до моего рождения. Воспитанием занималась мама. У меня было два старших брата, позже родился ещё младший. Один из старших братьев трагически погиб, не вернулся из Афганистана. В шесть лет я пошла в школу-интернат. Не могу сказать, что чувствовала себя очень несчастной, – была любимицей школы. Мы в интернате носили одну и ту же одежду, она перекочёвывала из класса в класс, но у меня был блат, потому что я пела, защищала честь школы. Так что я приходила в комнату, где выдавалась одежда, и мне подбирали самое красивое. И из посылок с гуманитарной помощью мне доставалось лучшее. После седьмого класса мы переехали в Черновцы и я перешла в обычную школу. Сразу увидела, насколько здесь другие дети. Все на меня косо смотрели: «У-у, интернатская!» Но я и тут продолжала петь. Когда выходила на сцену, чувствовала себя королевой. Я понимала, что это моё спасение: только на сцене могла жить в том мире, который мне нравился. Но именно тогда я научилась ценить и радоваться тому, что у нас есть. Я знаю, что такое, когда у тебя ничего нет, и дорожу тем, что сейчас имею.

– Вы, наверное, пользовались невероятным успехом у мальчишек?
– И за косички дёргали, и жвачкой плевались из трубочки, и кнопки на стул подкладывали – всякое было. А потом выяснилось: если у тебя много жвачек в волосах, это значит, что ты всем нравишься.

– У вас были прозвища?
– Бабушка называла меня Карольця, это по-польски. Брат называл Каролька, папа ласково называл Красуня, мама – Каролечка.

– Близкие и родные называют вас Каролиной или Ани?
– И так, и так. Имя Ани настолько прижилось, что я воспринимаю его как своё родное. Думаю, оно мне подходит.

– Вашими лучшими друзьями в детстве были мальчишки или девчонки?
– Так получилось, что я больше дружила с мальчишками, выросла в окружении братьев. Брат Игорь старше меня на два года, мы провели с ним детство: лазали через заборы, стреляли из рогаток, мне было интересно в его компании. С куклами я, конечно, тоже играла, просто в детстве было не так много игрушек. И сейчас меня окружает мужской коллектив – это мои музыканты, менеджеры, директора. Именно они – моя музыкальная семья, мы вместе переживаем всякие моменты, это нас сближает. В коллективе есть и девчонки, но у них тоже «мальчуковый» характер: независимые, умные, уверенные в себе, очень сильные люди. Я приравниваю их к мужчинам.

– Как вы учились в школе?
– Поскольку я человек творческий, мне нравились те предметы, которые давали волю фантазии. Украинская литература, биология. Любила, когда учитель географии рассказывал нам о планете Земля, красочно описывал ландшафты. Самым любимым предметом была история, особенно разделы о возникновении культуры, известных художниках. А меньше всего я дружила с точными науками.

– Свою первую влюблённость помните?
– Это случилось в пионерском лагере. Любовь была какая-то не очень удачная, длилась всего неделю. А потом я увидела мальчика в невыгодном свете и поняла, что любила образ, а не человека. Мне было девять лет, и когда я вдруг услышала, что интересующий меня объект матерится, долго не могла понять, как такое может быть. Он же со мной так мило разговаривал… Мне не нравятся грубость, мнимая крутизна. Считаю, что сила настоящего мужчины в том, чтобы девушка рядом с ним была счастлива. Вот это круто – суметь сделать любимую счастливой. Это не каждый может, это высший пилотаж.

– У вас когда-нибудь была несчастная любовь?
– Любовь ко мне пришла уже в зрелом возрасте, и я могла по достоинству оценить это чувство. Конечно, были и разочарования, связанные с идеализацией образа. Все говорят, что женщины – актрисы, но бывает, что и мужчины – такие прекрасные актёры! Сразу и не поймёшь, так всё закрутит, такие фразы подберёт. А спустя некоторое время смотришь и думаешь – как же он мог так сыграть?

– Самый волнительный момент вашего детства? Может быть, когда первый раз вышли на большую сцену?
– Мой первый концерт состоялся в четыре года. Я готова была петь с утра до вечера, делала это без всякого волнения. Пела во дворе песни Аллы Пугачёвой, Софии Ротару, Ларисы Долиной, Анне Вески – всё то, что видела и слышала. Мне хотелось петь для зрителей, чувствовать их внимание и любовь, и когда слышала в ответ аплодисменты, то счастливее ребёнка было не найти. А страх, связанный с публичными выступлениями появился, когда я принимала участие в конкурсе «Утренняя звезда». Приехала в Москву, увидела вживую Юрия Николаева… Безумно волновалась. Но сработал сценический принцип: когда выходишь на сцену, совершенно перевоплощаешься – есть только ты и зритель. И страх уходит.

– Помните свой первый заработок?
– Конечно. Мы с братом гуляли по соседней улице. Он пошёл проведать своего друга, а я осталась возле подъезда и начала громко петь. Вокруг меня стали собираться люди. И мне так понравилось, что они на меня смотрят, с открытым ртом слушают! В их глазах читалось, что во мне есть что-то, чего нет у них. Воодушевлённая, я продолжала петь всё громче и громче. Пела всё подряд, как радио. В конце раздались аплодисменты. Одна бабушка подошла ко мне и протянула железный рубль со словами: «Держи, деточка, но в своей жизни ты заработаешь ещё много таких рублей».

– Вы трудоголик?
– Не представляю, что могла бы весь день ничего не делать. Моё время расписано по минутам. С самого утра подготовка: мейкап, причёска. Потом встречи, интервью, съёмки, эфиры на радио, вечером – концерт. А на следующий день турне по нескольким городам. Бывает так, что сегодня я в Киеве, завтра в Москве, а послезавтра – уже в Греции. Жизнь насыщена событиями, и времени не на всё хватает. Но стараюсь успевать.

– У вас когда-нибудь были кумиры?
– Да. Когда-то это были Алла Пугачёва, София Ротару. Затем я открыла для себя творчество Уитни Хьюстон, Марайи Керри, Билли Холидей, Эллы Фитцжеральд, Мадонны. Став немного старше, познакомилась с творчеством замечательных актрис, меня безумно привлекали Элизабет Тейлор, Анджелина Джоли. Это очень сильные, волевые женщины, безусловно, вызывающие симпатию.

– Вас когда-нибудь предавали?
– Думаю, что у каждого артиста есть завистники, которые желают, чтобы тот прокололся: упал на сцене, потерял голос перед концертом. Но даже если тебя тысячу раз ударят по ногам, нужно вставать и идти дальше.

– Есть поступки, которые не можете себе простить?
– Есть один поступок, о котором я сожалею и уже не могу исправить. Он связан с грустными событиями. Когда мой старший брат Сергей уходил в Афганистан, я не смогла с ним проститься. Была уверена, что он вернётся, в тот день боялась пропустить школу и не смогла прийти на вокзал. И у меня не осталось воспоминаний – его последнего взгляда. Если бы можно было, хотелось хотя бы на секунду увидеться с ним.

– У вас есть близкие друзья в шоу-бизнесе?
– Я поддерживаю приятельские отношения практически со всеми артистами. С некоторыми у нас более близкие контакты, причём границы не имеют значения. Я всегда рада встрече с Таисией Повалий. Когда Филипп Киркоров приезжает в Киев, мы можем поужинать и интересно провести время. Вот недавно встречались с Серёжей Лазаревым, он приезжал на съёмки «Майданса» (украинский телепроект. – Ред.). Бывая в Греции, часто вижу Сакиса Руваса. Неважно, в какой стране живёт человек, важно, какой он собеседник и насколько тебе с ним интересно.



– Вы любите готовить?
– Да, люблю. Хотела бы, чтобы у меня на это было больше времени. А поскольку его немного, обычно это какие-то яичницы, омлеты – что-то лёгкое. Но когда мы с Муратом вместе отдыхаем, всегда выбираем номер, где есть кухонька, и, отоварившись на местном рынке, что-нибудь готовим. Я люблю его баловать.

– Как вы познакомились со своим мужем?
– О, это долгая история. Но если в двух словах: он подкупил меня тем, что наше общение проходило не с позиции «звезда – простой человек», это было общение двух обычных людей.
Я тогда отдыхала в Турции. Помню, была абсолютно без макияжа, в шортах и майке. Вышла погулять, на улице стоял человек и пристально на меня смотрел. Как он потом сказал, это была любовь с первого взгляда. Я тоже обратила на него внимание, но не более того. Он работал менеджером в этом отеле. Год спустя между нами начались переписка, серьёзное общение. Только тогда Мурат узнал, что я певица, у меня непростая жизнь. Но было уже поздно, наши чувства начали крепнуть. Какое-то время общались исключительно по телефону. Причём слышать друг друга нам хотелось каждую минуту: «Что делаешь? Что ел на обед? Что надел?» (Смеётся.) И в какой-то момент я сказала Мурату: «Я больше так не могу. Хочу, чтобы ты был рядом». После этого он первый раз приехал ко мне в Киев, а потом около полугода жил, что называется, на две страны. В один из приездов сказал: «Ну всё, давай попробуем жить вместе». И остался навсегда.

– Не возникает трудностей в отношениях из-за разных культур, языков?
– Мурат – человек, который любит по-настоящему: не самого себя на чьём-то фоне, не звезду с экрана, а просто человека. Ведь это действительно очень сложный выбор для мужчины – жить с артисткой. Он очень мудрый и умеет отделять меня, такую, какая я есть, от образов, которые создаю на сцене. Что касается самого Мурата, то он несмотря на все различия между нами абсолютно мой человек. Наша религия – любовь, мы не ставим себя в рамки. Мурат любит украинскую кухню, я обожаю турецкую. Вместе ходим на Пасху в церковь. Мы – молодая европейская семья, у нас нет странных обычаев вроде калыма за невесту или чего-то ещё. Наши сердца бьются в унисон, мы вместе – чего ещё желать?

– Муж не ревнует вас к огромному количеству поклонников?
– Я благодарна Мурату за то, что ему хватает мудрости принимать меня в моей профессии певицы. Вы только подумайте, какой психикой и нервами надо обладать, чтобы спокойно смотреть на то, как твоя жена вызывает эмоции у людей: её любят, ею восхищаются. Нужно понимать, что есть образ Ани Лорак, который создан для людей, а есть женщина, сердце которой принадлежит ему. Он прекрасно знает, что я могу посылать воздушные поцелуи на сцене, признаваться в любви к публике, но я – женщина, которая принадлежит ему и любит только его.

– В честь кого назвали свою дочку?
– Мы назвали дочь в честь моей любимой певицы Софии Ротару, которая, как и я, родом с Буковины. Мне с детства нравились песни Софии Михайловны, эта великая женщина всегда меня восхищала. А ещё нам хотелось, чтобы имя одинаково красиво звучало на всех языках. София – греческое имя, означает «мудрая».

– Как удалось после рождения ребёнка так быстро вернуться в форму? Приоткройте свои секреты.
– Мне помогает работа, график сейчас очень насыщен. Я принимала участие сразу в двух проектах: «Призрак оперы» на Первом канале в России и «Шоу №1» на украинском телеканале «Интер», которое мы ведём вместе в Филиппом Киркоровым. За несколько дней я могу побывать на гастролях в четырёх странах. Всё это очень большие нагрузки, поэтому мне даже на диетах сидеть не пришлось – вес уходит сам по себе.

– Как боретесь с депрессиями?
– Помогает музыка! Почти каждый день я на сцене, даже если мною овладела грусть или я просто заболела, нет настроения – всё равно выхожу на сцену, выдаю все эмоции, чувства в песнях, и мне становится легче. Музыка и есть мой фирменный рецепт. Все самые счастливые моменты я переживала на сцене. И все самые грустные жизненные мгновения: разочарования в любви, людях, какие-то неприятные ситуации – тоже на сцене. Я выхожу и растворяюсь в песне, вижу зрителя и понимаю, что любят, ждут. Значит, надо жить дальше.

– Где обычно отдыхаете? Какие страны предпочитаете?
– Есть страны, к которым отношусь с особенной теплотой. Это Франция, а именно Париж, который стал нашим с Муратом городом. Ведь именно там он сделал мне предложение. Теперь, когда у нас есть возможность, мы всегда возвращаемся туда, чтобы провести несколько дней наедине друг с другом.

– Над чем сейчас работаете?
– Идёт работа над новым альбомом, собираем новый музыкальный материал, записываем песни. Совсем недавно я написала колыбельную, посвящённую моей доченьке. Думаю, новый альбом порадует всех, в нём можно услышать новые направления, краски в моём голосе, некоторые песни были записаны ещё во время моей беременности. Не успела я выйти из маленького декретного отпуска, как нахлынула большая творческая  деятельность – участие в проектах, новогодних программах и шоу. Готовлюсь к туру по России, который пройдёт в начале 2012 года.

– Есть мечта, которую никак не можете осуществить?
– Могу сказать, что все мои мечты осуществимы, потому что я человек, позитивно настроенный на жизнь. Считаю, если нет чего-то, о чём мечтаю, то это только вопрос времени. Я чётко знаю: если человек верит в свои силы, если он добрый и светлый, умеет дарить радость, работать над собой, быть терпеливым – успех рано или поздно к нему придёт. Я благодарна Богу за то, что дал мне голос, за людей, которых встретила на своём пути. Поэтому сожалений нет – только ожидание счастья.