– Кирилл, вы окончили Щукинское театральное училище, могли бы найти хорошую работу в Москве, но уехали в родной Таллин…
– Я уехал не сразу. А к возвращению на родину меня подтолкнул ряд бытовых проблем, образовавшихся в Москве: я разводился с женой, у меня заканчивалась российская виза (я ведь гражданин Эстонии), доллар по отношению к рублю тогда сильно вырос, и просто не было денег, чтобы сделать новую визу. К тому же меня совершенно не устраивало, как на тот момент сложилась моя актёрская карьера в Москве, казалось, что я себя потерял.

– В Москве вы служили в Театре Армена Джигарханяна?
– Да, но недолго, полтора года.

– Наверняка в театре вы были успешны.
– Нет, наоборот: когда я уходил оттуда, понимал, что ничего толкового не сыграл. И в тот момент сильно по этому поводу расстраивался. Хотя время, проведённое в Театре Джигарханяна, до сих пор вспоминаю с теплотой. Ну а роли – что там у меня были за роли? Стражник во втором составе в сказке «Али-Баба и сорок разбойников». И в то же время я должен был присутствовать на всех репетициях этой постановки, сидеть в зале, смотреть сцены… Самого Али-Бабу, кстати, играл Олег Яковлев, вскоре он тоже ушёл из театра – стал солистом группы «Иванушки», с тех пор мы с ним больше не виделись.

– А как вы попали в Театр Джигарханяна?
– Так же, как и все выпускники театральных вузов: пришёл показываться. Там же и познакомился с актёрами Алексеем Шевченковым и Сергеем Кожаевым – они тоже пришли показываться. С ними, кстати, дружу по сей день.

– И какое впечатление произвёл тогда на вас Джигарханян?
– Конечно же, Армен Борисович – человек-легенда. Я на него смотрел как на полубога. А после нашего показа он пригласил нас на разговор, но по одному. Помню, мне он тогда сказал: «Кирочка, вы штучный артист». Как я был польщён! А спустя время понял, что наедине он говорит это всем своим артистам. Такой у него был к нам подход. Хотя и не исключено, что какую-то «штучность» он действительно находил в каждом.

– А что именно он разглядел в вас?
– Не сказал. Может быть, ему понравился мой высокий рост – для театральной сцены это качество немаловажно: актёра видно с последних рядов.

– От Армена Борисовича вы уходили в никуда?
– Как раз с моими друзьями Лёшей и Серёжей мы попали в антрепризный спектакль, в основу которого легли рассказы Чехова. Художественным руководителем был народный артист России Евгений Стеблов, а режиссёром – Ирина Подкопаева. Получился шикарный спектакль, яркий, интересный, с глубоким смыслом. Мы играли его в Москве, ездили с ним в Петербург, даже специально в школах показывали – ребята смотрели с удовольствием. Спустя время сыграли эту постановку и в Эстонии. Правда, нам, актёрам, не удалось на проекте заработать: он пришёлся на финансовый кризис 1998 года. И пока мы репетировали, наш гонорар сократился раз в десять. Но зато состоялась хорошая постановка!



– Чем же вы занялись, вернувшись в Таллин? Кстати, в каком году это было?
– В 1999 году. Дома я действительно почувствовал себя гораздо лучше, так сказать, обрёл твёрдую почву под ногами. Но душевное состояние – это одно, а ведь нужно было и зарабатывать. И я начал искать работу. Наткнулся на объявление в газете, попал в компанию, которая продавала музыкальные диски и кассеты. Её сотрудники-продавцы ходили по улицам, автостоянкам, офисам, ездили в другие города и даже страны – Литву, Польшу – и везде предлагали людям купить любимую музыку. Честно говоря, сначала мне это показалось какой-то сектой, но я остался, потому что увидел, как за несколько часов работы мой тренер (меня прикрепили к нему в первый день) сумел заработать приличную по тем временам сумму – триста эстонских крон, сейчас это примерно двадцать евро. Причём он ничего не втюхивал, но был активен, обаятелен, и людям просто было приятно купить у него эти диски. Глядя на это, я подумал: с моими данными работать в таком деле, наверное, не очень сложно. (Улыбается.) И я остался в этой компании более чем на полгода.

– Прилично зарабатывали?
– Заработок был неплохой, на жизнь хватало. Деньги у меня не задерживались, я их легко тратил. В то время я жил как хиппи, совершенно беззаботно. Но главное – мне было интересно находиться среди этих людей. У нас оказался очень талантливый руководитель офиса по имени Артурас, творческий, артистичный, обаятельный и никогда не унывающий человек. Он хорошо чувствовал настроение людей, понимал, как и когда подбодрить своих подчинённых. Когда я уходил из этой компании, устроившись в Русский драматический театр Эстонии, мы расстались с Артурасом друзьями.

– Приобретённый на той работе опыт как-то помог впоследствии?
– Помогает до сих пор. Мне каждый рабочий день требовался результат. Каждый день нужно было начинать всё сначала. И не важно, как много дисков ты продал вчера, – сегодня тебе предстояло проделать то же самое. А для этого необходимы сила духа, хорошее настроение, умение общаться с людьми. Тогда я понял: как бы тебе ни было плохо, нужно держать позитивный настрой, лёгкость. Не сдаваться хандре, и тогда всё получится. Вот секрет успеха. Он меня выручает и сегодня. А ещё я понял, что, имея такую установку, всегда и в любом месте смогу заработать на жизнь.

– Ваш дебют в кино состоялся на родине?
– Да, в Таллине я снялся в фильме «Избавление». Это короткометражный фильм эстонского режиссёра Хендрика Тоомпере про парня, который сбежал из тюрьмы. Я там играл русского бандита. И Хендрик, кстати, не только первый дал мне работу в профессиональном кино, но и впоследствии не оставлял меня без дела – предлагал, например, съёмки в рекламе. Сейчас смешно об этом говорить, но в тот период моей жизни эта работа меня не только кормила, но и развивала как актёра. Да и просто было весело: рекламу творожного сырка, покрытого шоколадной глазурью, мы превратили в мини-боевичок. Были там и сверхсекретное задание, и погони…

– А вы там кого играли?
– И турка – представителя иностранной делегации, и ковбоя, который перехватывает ценный кейс, набитый сырками, и крутого парня типа Бонда, в руках которого наконец оказывался кейс. Мы этот ролик снимали три дня, был задействован даже дворец президента Эстонии!

– Как же вы попали в большое российское кино?
– Я в какой-то период много снимался в фильмах эстонского производства, и одна женщина, ассистент по актёрам, предложила сыграть небольшую роль – бандита Гарика, продавца оружия в сериале «Убойная сила», один из сезонов которого снимался в Эстонии. К сожалению, не помню имени этой женщины, а ведь она вручила мне счастливый билет.

– И вашими партнёрами на площадке стали кинозвёзды Константин Хабенский и Михаил Пореченков.
– Да. Правда, это произошло лет десять назад, и тогда их популярность была не такой большой, как сегодня. Но, разумеется, с такими блестящими артистами волнительно работать в кадре. А они оказались очень интеллигентными, лёгкими в общении людьми – абсолютно никакой звёздности!

– А сегодня вы поддерживаете с ними отношения?
– С Константином мы с тех пор не виделись, а с Михаилом встретились на съёмках «Ликвидации» – посмеялись, вспоминая совместную работу в Эстонии.

– На вашем счету уже более полусотни киноролей. Есть среди них любимые?
– Мне дороги все киноработы. Но, пожалуй, особенно важной стала роль в «Ликвидации» у Сергея Урсуляка. Кстати, после неё меня стали узнавать на улицах. После был случай. Однажды иду по Таллину и вижу знакомую картину: осветительные приборы, кинолагерь… Думаю: интересно, кто же тут фильм снимает? Подхожу ближе и понимаю, что эти люди мне знакомы: художник по гриму, художник по костюмам… А потом вижу – сам Сергей Владимирович стоит. Тогда в эстонской столице Урсуляк снимал «Исаева». Он меня заметил: «Это Кяро, что ли? А что он тут делает?» Я пошутил: «У вас такой-то артист заболел, я приехал сниматься вместо него». Урсуляк сначала повёлся на мой розыгрыш, но я быстро признался, что просто приехал навестить родной город. Немного поговорили. «Гордишься, Кирилл, что снялся в «Ликвидации»? – поинтересовался он. «Ну конечно!» – машинально ответил я. А потом понял, что действительно горжусь, и роль Славика, племянника Штехеля, для меня одна из значимых.

– Сложно было работать с Урсуляком?
– Нет, легко. Урсуляк – настоящий режиссёр, он внятно ставит актёрам задачи. И поскольку он сам из артистов, то прекрасно чувствует актёрскую природу и умеет её раскрыть во время съёмок. Сергей Владимирович использует и очень хороший театральный приём – читку: пару раз, ещё до съёмок, актёры, занятые в фильме, встречались и читали текст по ролям. Но, работая с Урсуляком, я всё время чувствовал большую ответственность. Ведь ещё в студенчестве с моими однокурсниками Антоном Макарским и Олегом Касcиным мы ходили смотреть его дебютный фильм «Русский регтайм», тогда нам очень захотелось поработать с таким режиссёром. И вот мечта сбылась. И не только у меня, но и у Кассина: в «Ликвидации» Олег сыграл бандита Сеньку Шалого.

– А как получили вашу самую знаменитую на сегодня роль – детектива-консультанта по прозвищу Нюхач?
– Очень просто: ассистенты по актёрам позвонили моему агенту, прислали сценарий первой серии и предложили пройти пробы. Мне очень захотелось сыграть этого героя, персонаж действительно очень интересный. Но я подумал: бороться за роль будет первый эшелон российских кинозвёзд, и обязательно утвердят какого-то раскрученного артиста.

– Но всё-таки поехали на пробы?
– Да. И на пробах буквально ошеломило то, что мне предложили разыграть не одну-две сцены, как это обычно бывает, а гораздо больше, целых семь. Причём партнёров на киноплощадке не было, а реплики подкидывал режиссёр. Кстати, мне повезло, что на пробах присутствовал сам режиссёр Артём Литвиненко, ведь так бывает далеко не всегда: часто решение принимают ассистенты по актёрам или продюсеры. И я сыграл все семь сцен, хотя был уверен, что после первой или второй меня поблагодарят и проводят. Ушёл я расстроенный, думал: «Что же это за пробы такие? А где актёры, мои партнёры? Ведь всё должно происходить не так». Позже Артём рассказал, что именно после этих моих первых проб он позвонил продюсеру «Нюхача» Виктору Мирскому и сказал: «По-моему, Нюхача мы нашли».

– И после этого вас утвердили?
– Нет. Те пробы были весной, потом я пробовался на эту роль всё лето. После проб в Москве меня пригласили на пробы в Киев, вот тогда я впервые обрадовался – подумал: всё-таки есть шанс. И мы с Артёмом уже стали немножко общаться, говорили о том, каким Нюхача видит он и что об этом персонаже думаю я. Потом снова были пробы в Москве, на которых меня уже попросили не стричься: стилисты сериала сами должны были сделать Нюхачу причёску. Вот такой получился долгий путь к этой роли.

– А что вы сами скажете о вашем герое? Какой Нюхач человек?
– Однозначно добрый, просто закрытый, далеко не каждого он готов впустить в своё сердце. Потому и не хочет, чтобы кто-то лез ему в душу. Думаю, это очень неплохие качества.

– Кирилл, а во втором сезоне сериала играть Нюхача вам было, наверное, уже проще? Всё-таки проторённая дорожка, да и герой полюбился зрителям.
– Нет, сложнее. Нюхач – личность сама по себе интересная. Он сам и его способности понравились зрителю в первом сезоне, что называется, зацепили. Но ведь ко второму сезону уже всем известно, кто такой Нюхач и на что он способен. И чтобы интересно было смотреть дальше, рамки его образа надо расширять, расшатывать. Артём Литвиненко – он, кстати, не только режиссёр, но и автор сценария «Нюхача» – всё время ставил моего героя во всё более неудобные ситуации. Например, Нюхач не умеет стрелять, но ему приходится часто держать в руках пистолет. Ему противно насилие, но он постоянно с ним сталкивается, и даже ему самому приходится его применять. Он независим и самодостаточен, но до тех пор, пока что-то не коснётся его близких. Когда режиссёр прислал мне сценарий второго сезона нашего сериала, сказал: «Прочти. Ты даже представить не можешь, на что способен твой герой».

– Кирилл, популярность сериала «Нюхач» сделала вас очень популярным у женской аудитории.
– Правда? (Смеётся.)



– Да-да! Но, насколько я знаю, у вас уже давно есть верная спутница жизни. Расскажите, пожалуйста, о ней.
– Вообще-то Юля не любит, когда я о ней рассказываю. Но скажу, что мой успех – он однозначно наш общий. Если бы не Юля, многого в моей жизни просто не случилось бы: я не жил бы в Москве, не работал бы в российском кино. Во многих случаях именно она была двигателем процесса. Представьте: я живу в Таллине, являюсь ведущим актёром местного театра, меня снимают эстонские режиссёры, я много работаю в озвучивании телевизионной рекламы, считаюсь одним из лучших русскоязычных голосов Эстонии. Отказаться от всего этого и переехать в Москву – трудный шаг. Когда я поделился этой идеей со своими друзьями, они пытались меня отрезвить: «А если не сможешь добиться ничего стоящего и всё потеряешь здесь, сможешь ли ты вернуться в Таллин?» Но мы с Юлей решили ничего не загадывать, а просто попытать счастья.

– Юлия решилась уехать с вами? Прямо как жена декабриста.
– Можно и так сказать. (Улыбается.) Мы и для неё придумали план: в Москве выучиться на фотографа. Она окончила профильный вуз и уже несколько лет является успешным практикующим специалистом в области фотографии.

– А где вы с Юлей познакомились?
– В театре, в Таллине. Администрация решила, что учреждению нужен рекламный отдел, который бы привлекал публику. Нашли для этого дела молодых менеджеров, среди них была и Юля. И первое, что предложил наш рекламный отдел, – отправиться по школам, говорить с ребятами о театре. Никто из актёров особо не захотел, а я сразу согласился, потому что мне понравилась Юля. Помню нашу первую поездку в одну из таллинских школ. Когда приехали в учебное заведение и Юля выходила из нашего театрального автобуса, я подал ей руку. А она смущённо раздумывала, давать ли ей свою. На что я с улыбкой заметил: «Надеюсь, вы не феминистка, чтобы не подать мужчине руки?» Девушка удивилась: откуда такие мысли? И тут нас увидела одна из уважаемых актрис нашего театра. Спросила: «Ребята, о чём разговор?» Я отвечаю: «Вот, предлагаю Юле руку. Благословите?» С тех пор мы с Юлей вместе.

– А происхождение вашей фамилии вам известно?
– Знаю, что она не эстонская. Потому что все эстонские фамилии переводятся, то есть что-то означают, а моя – нет. В моей семье считают, что мы – носители древней скандинавской фамилии, которая имеет норвежские корни.