СВЕЖИЙ НОМЕР ТОЛЬКО В МОЕЙ СЕМЬЕ На что жалуетесь Заранее настроены на конфликт
Заранее настроены на конфликт
17.03.2016 15:45
Не люблю афишировать этот факт своей биографии

Заранее настроены на конфликтЗдравствуйте, дорогая редакция всеми любимой «Моей Семьи»! Каждую неделю с нетерпением жду нового выпуска. Читая письма и заметки, то порадуешься и улыбнёшься, то посочувствуешь. А с кем-то хочется и поспорить. Я до сих пор не писала откликов на публикации, но, прочитав рассказ Нины Меньшовой «Союз против мамы» (№38, 2015), решила высказаться.

В публикации Нины Меньшовой речь, как я поняла, идёт о её знакомой или приятельнице – после смерти матери женщину мучит совесть. Фельдшер «Скорой помощи», приехавшая на вызов под утро, обозвала её старушку-маму сукой – за то, что та отвернулась к стене и не отвечала на вопросы. Конечно, и сама знакомая, и вслед за ней Нина подвергают критике такое поведение медиков.

Лично для меня изложенной в рассказе информации мало для того, чтобы сделать объективные выводы. В своё время я и сама училась в медицинском колледже на фельдшера, хотя данный факт своей биографии афишировать не люблю. Да и давно это было.

За два года до того, как наш курс получил дипломы, отменили распределение, то есть гарантированное государством устройство на работу. Но директор колледжа постарался помочь с трудоустройством каждому из нас.

Очень многие мечтали вернуться домой дипломированными специалистами, работать в родных местах. В основном мои однокурсники приехали из разных районов нашей области, поэтому с удовольствием устроились на фельдшерско-акушерские пункты (ФАП) в сельских поселениях.

Городские же ребята пошли работать в службу «Скорой помощи». Лично я боялась начинать трудовую деятельность на ФАПе безо всякого опыта и без наставника рядом: страшно же поставить неправильный диагноз, назначить неверное лечение. Ведь на селе фельдшер – это и терапевт, и кардиолог, и гинеколог, и акушер, и травматолог, и хирург, и окулист, и педиатр, и дерматолог, и бог знает кто ещё. Универсал. Я не чувствовала себя готовой работать на таком ответственном посту одна.

Решила остаться в городе, искать работу там. Нашла, и не такую экстремальную, как на «скорой»; моя трудовая деятельность больше была связана с документацией. Так с тех пор и работаю в кабинете, тем более что после колледжа окончила университет, получив специальность, далёкую от медицины. Но продолжаю трудиться в сфере здравоохранения. Только это уже другая история.

Словом, поработать фельдшером мне не удалось. Но, изредка общаясь с однокурсниками, я наслушалась разных историй и пришла к выводу: может, оно и к лучшему. Я для этой профессии, видимо, слаба – как физически, так и морально.

Возвращаясь к основной теме своего письма, хочу сказать: я попробовала поставить себя на место фельдшера, о котором пишет Нина Меньшова. И вот не знаю, как бы себя повела, особенно если приехала бы на вызов одна. Несмотря на свой неконфликтный характер, возможно, даже оформила бы какой-нибудь ложный вызов или просто развернулась и уехала бы.

Ещё раз хочу подчеркнуть, что в рассказе не хватает информации. Но у Меньшовой фельдшер была с врачом, который решил, как я понимаю, занять нейтральную позицию. А ведь все решения принимает именно врач!

Кстати, работая в медицине, знаю, что есть врачи, порой даже кандидаты и доктора наук, которые не считают зазорным иногда выполнять функции медсестры. Также встречала и медсестёр, которых не заставишь сделать работу регистратора или санитарки, – у них амбиции. Кричат: «Я, дипломированный специалист, должна мыть пол?!» Нечасто, но и такое бывает.

Итак, в нашем случае врач промолчал, а фельдшер негромко выругалась. Некрасиво. Но посудите сами: сначала старушка будит в четыре утра дочь. Для чего? Чтобы та приехала и любовалась её спиной? Ладно, взаимоотношения мамы с дочкой – это их дела. Но ведь мама и с сотрудниками «Скорой» не захотела говорить! Как они должны были поставить диагноз? Тоже по спине, что ли? Больная ведь даже лицом к ним не повернулась! Понимаю, ей больно, понимаю, тяжёлый характер. Но при чём здесь сотрудники «Скорой помощи»? Может, и у них дома хватает родственников, которые характер показывают.

По себе знаю, что, когда плохо, хочется, чтобы никто не трогал, не пытался выяснить причину неважного настроения, не приставал: «Что случилось? Что у тебя болит?» Но если я в такие моменты никого не хочу видеть и слышать, то и не звоню никому, не вызываю!

Да, возможно, я слишком резка. Тем более что старушка вскоре умерла. Но зачем было заставлять и дочь, и медиков просто сидеть и смотреть на её мучения? Возможно, если бы она сформулировала свои жалобы, её успели бы спасти. Фельдшер выругалась вполголоса – на этом построено всё обвинение автора. Если дочь покойной хотя бы чувствует долю своей вины, то автор рассказа всю вину полностью возложила на фельдшерицу.

Ну вот такая она хамка, бывают несдержанные, грубые люди. Я и сама не люблю хамов, какими бы профессионалами они ни были. Никогда не решаю вопросы при помощи конфликтов, всегда стараюсь найти компромисс. Но ведь сотрудники «Скорой» не бросили пациентку, которая молчала, обидевшись на весь мир. Они всё-таки отвезли её в больницу. Или я что-то упустила, не прочитала между строк?

Ладно, не будем больше тревожить душу женщины, ушедшей в мир иной, не будем судить ни её, ни фельдшера. Но я хочу сказать всем, кто недоволен нашими медиками: да, персонал тоже часто бывает не прав, и всё же многое зависит от ситуации. Некоторые пациенты, придя на приём и ещё не успев ничего сказать, уже всем своим видом, выражением лица показывают, что настроены на конфликт.

Говорят, что медицина – это сфера обслуживания. Звучит немного обидно, вам не кажется? Желаю всем, чтобы медики и их пациенты наконец пришли к какому-то компромиссу. Не хочу сказать ничего плохого в адрес других профессий, но врач – это не простой человек, а особый.

Ещё раз прошу простить, если что-то недопоняла или упустила.

Из письма П.Д.
Фото: Fotolia/PhotoXPress.ru

Опубликовано в №10, март 2016 года