Женщина не спеша доела курицу, вытерла салфеткой руки, терпеливо дослушала очередной эпос о дружбе и предательстве и сказала:
– Что это вы всё такую погань бряцаете? Лучше бы спели что-нибудь человеческое, душевное. «Ромашки спрятались, поникли лютики…» А я подхвачу.

Ребята заржали:
– Ну что вы! Такие песни только старым бабкам петь, а вот шансон – это ж целая культура!
– Знаю, какая это «культура». Блатная романтика и ничего больше!
– В том-то и дело, что не знаете. Шансон – это не только про тюрьму, это и о жизни. Вот послушайте одну песню Трофима, тогда поймёте…
– Ой, только не Трофима, – взмолилась женщина. – Спойте лучше что-нибудь из Анны Герман.
– Да откуда вы знаете, что поёт Трофим? – обиделись парни. – Может, он в тысячу раз лучше вашей Анны? Зачем же судить о том, чего не знаете?

Женщина призадумалась, потом протянула моим приятелям ладошку.

– Ладно, давайте поспорим. Вы начинаете петь любую блатную песенку, а я её попробую угадать с первой строчки. Если не смогу, то через полчаса, когда будет Самара, я сгоняю в ближайший ларёк и всем куплю пива. Но если вы до Самары не сможете спеть песню, которую я не знаю, до самого Челябинска будете исполнять только то, что я вам скажу. Идёт?

Парни засмеялись и приняли спор. Первый приятель самозабвенно затянул:
– Весна опять пришла…
– И лучики тепла, – подхватила женщина. – Ребята, будьте серьёзнее, а то ведь Самара не за горами. Дальше.

На этот раз любители шансона уже не смеялись. Коротко посовещавшись, они предприняли новый лихой ход:
– Не за границу…
– Не в Рим, не в Ниццу наш уезжает эшелон, – запела спутница. – Кстати, к Самаре подъезжаем. Ну что, сдаётесь?

С каждой следующей попыткой совещания у мужиков проходили всё дольше и тревожнее, но они не сдавались.

– Он бежал с Магадана…
– Слышал выстрел нагана, – продолжила тётя. – Вы же совсем молодые ребята, откуда понабрались всего этого?

Надежды компании таяли. Даже самый забубённый блатной репертуар разбивался о вагонную королеву шансона, как пули о Терминатора.

– Стоял я раз на стрёме…
– Держался за карман, – вздохнула попутчица. – Мы сбавляем ход, вот и Самара.

И тут мои знакомые выпросили для себя последнюю попытку. Поезд уже стоял на перроне, а ребята всё спорили, чтобы наверняка, – попытка-то последняя! Наконец пришли к согласию и хором затянули:
– Комиссионный…

Женщина улыбнулась:
– Решили брать, решил я мокрым рук не марать. Тьфу, пакость какая, не песня, а чёрт-те что!

Парни похлопали глазами, признали себя побеждёнными.

– Вы только объясните, откуда все блатные песни знаете наизусть? – спросили они попутчицу. – Вы что, сидели?
– Типун вам на язык! – замахала руками тётка. – Просто я двадцать семь лет работаю поваром в пансионате МВД. Так вот, товарищи милиционеры в нашей столовой ничего больше слушать не желают, только под блатняк и обедают. Досыта наслушалась, на три жизни хватит.

Парни грустно переглянулись, настроили измученную гитару и, путаясь в словах и мелодии, робко заблеяли:
– Ромашки спрятались, поникли лютики…