Наша жизнь полна недоразумений. Нередко совсем пустячное недоразумение тянет за собой целую цепь ошибок, перерастая в полную неразбериху.

Если рассматривать недоразумение как литературный жанр, то, по сути, недоразумение – это комедия положений, как в пьесах Шекспира или Мольера, где герои попадают в курьёзные ситуации.

А вот один мой знакомый, известный, но не очень образованный артист, понимал «комедию положений» в буквальном смысле: «Это когда один партнёр сверху, а другой снизу». Ну разные же положения, правда? И в этом ключе он придумывал свои эстрадные номера.

Коллеги рвали на себе волосы, пытаясь ему объяснить: «Витя, когда один снизу, другой сверху – это в лучшем случае акробатический трюк, в худшем – порнография!»
В моей жизни тоже было много недоразумений.

Лет двадцать назад я путешествовала по Крыму со своим тогдашним парнем, он был барабанщиком в одной московской рок-группе. Компания на гастроли собралась большая: кроме нашей рок-группы, поехали ещё две питерские, плюс друзья и подруги музыкантов.

Понятно, что в первые дни знакомства запомнить все имена и идентифицировать новые лица было сложно, тем более что крымский портвейн в тусовке рок-музыкантов лился рекой. И всё-таки, как человек наблюдательный, я отметила, что в нашей шумной компании есть парочка парней, как две капли воды похожих друг на друга. Я даже решила, что они братья-близнецы, отличавшиеся лишь тем, что у одного с зубами всё было в порядке, а у второго недоставало переднего зуба.

Но странность их заключалась в том, что они никогда не оказывались в компании вместе: если с нами рядом находился беззубый, то зубастый отсутствовал, и наоборот. Ситуация усугублялась ещё и тем, что беззубый появлялся среди нас, только когда мы купались в море.

Для меня нет страшнее пытки, чем непонимание ситуации, в душе я – старушка мисс Марпл, мне непременно нужно во всём дойти до самой сути. Простейшим выходом было бы, конечно, прямо спросить у одного из близнецов, где сейчас второй, но это не путь детектива-любителя.

Я стала выслеживать их и наблюдать. Этот ход очень не понравился моему парню.

– Что ты вечно пялишься на Костяна? Ты его клеишь? – спросил он меня задиристо.
– А, значит, одного из них зовут Костян? – отметила я. – А второго как?
– Второго – кого? – не понял мой парень.
– Илюха, ты разве не видишь, что они с Костяном близнецы? – начала я заводиться. – Их же двое!
– Прекращай дурака валять! У тебя что, уже в глазах двоится? – рассердился мой Илюха. – Ты за Костяном уже второй день ходишь, как коза на верёвке, и прямо в рот ему смотришь!
– Вот именно что в рот, причём смотрю обоим, потому что провожу расследование – у одного есть зуб, у второго нет, – пыталась я достучаться до сознания Илюхи. – Но дело осложняется тем, что они всегда ходят по отдельности! Они вечно сменяют друг друга, понимаешь? И, кажется, никто, кроме меня, этого не замечает. Может быть, второй – это привидение и вижу его только я? Значит, что-то не так со мной?
– Я тебе скажу, что с тобой не так, – задумчиво произнёс Илюха. – Я чувствовал, что ты когда-нибудь спятишь, но не думал, что это произойдёт так внезапно.

Во время разговора мы находились у летней эстрады, где музыканты проводили саундчек перед концертом. Один из «близнецов» стоял на сцене и настраивал гитару.

– Хорошо, – согласилась я, – если ты думаешь, что я чокнутая, проведём эксперимент: ты подходишь сейчас к этому на сцене, улыбаешься ему и говоришь что-нибудь приятное, например: «Привет, чувак, ты классно выглядишь, у тебя отпадная улыбка!» Он улыбнётся тебе в ответ, а ты быстро заглянешь ему в рот и проверишь – все ли зубы у него на месте.
– Если я всё это проделаю, он решит, что чокнутый – я!
– Ты не дослушал, – сердилась я. – А потом мы все пойдём купаться на море, и я тебя уверяю, что этот не пойдёт, а пойдёт его двойник, и ты проделаешь то же самое с ним: когда он выйдет из моря, пересчитаешь его зубы!
– Боюсь, что после всего этого зубы пересчитают мне, причём все твои Костяны, – мрачно сказал Илюха.

Но идти Илюхе никуда не пришлось, потому что «близнец», отложив гитару, спрыгнул со сцены и сам подошёл к нам.

– Илюха, такое дело, – обратился он к моему парню, – надо пройтись по набережной и раздать отдыхающим листовки на сегодняшний концерт. Пусть это сделает твоя подружка, она симпатичная, на неё поведутся!

И «близнец» улыбнулся.

Мы с Илюхой сосредоточенно уставились ему в рот. Не знаю, сколько мы так смотрели и молчали, но «близнец» напрягся.

– Ребята, вы чё так залипли-то? Ну – нет так нет. Попрошу ещё кого-нибудь.
– Что, убедился? – ликующе шепнула я Илюхе, когда «близнец» отошёл. – Видел, какие у него безупречные, классные зубы?
– Видел и убедился! – зло ответил Илюха. – Зубы, значит, у него классные? А ты у нас «симпатичная», и на тебя «ведутся»? Может, вы уже давно с ним повелись друг на друга? Я не сторонник насилия, но имей в виду, если что – утоплю обоих!

Пропасть непонимания между нами росла.

Вечером после концерта мы всей компанией пошли купаться на море. Илюха со мной не разговаривал, но оба мы внимательно следили за «близнецом». Очевидно, наши взгляды были так откровенны, что и объект слежки это заметил и поглядывал на нас с опаской.

Когда все парни и девицы весело побежали в море, взбивая собою мириады брызг, я решила поплескаться у берега, поджидая выхода из воды «близнеца», чтобы взять его тёпленьким.

Илюха принял независимый вид, но тоже плавал поблизости. Мы были напряжены, как борзые на охоте.

Из заплыва вернулись уже все, только этот дельфин-шизофреник с неопределённым количеством зубов всё нырял и нырял у буйков. У нас с Илюхой от холода уже зуб на зуб не попадал. Наконец «близнец» подплыл к берегу и стал не очень грациозно выкарабкиваться из воды по скользким, заросшим водорослями камням.

Не сговариваясь, мы интенсивно погребли к нему с нехорошими выражениями лиц.

Окружённый нами, как голодными акулами, «близнец» озирался в поисках спасения.

– Привет, чувак! – обратилась я к нему не так доброжелательно, как следовало бы звучать этой фразе. – Ты классно выглядишь, у тебя отпадная улыбка!

Илюха зыркнул на меня яростно, но добавил от себя:
– И ты офигенно и очень долго плаваешь, чувак!

«Близнец» как-то весь сжался и процедил сквозь зубы «спасибо».

Зубов его в этот раз мы так и не увидели.

Напряжение росло, все в компании как-то быстро начали ссориться. Возможно, это мы с Илюхой занесли какой-то деструктивный вирус в коллектив.

Мудрый и, что важнее, финансово всемогущий организатор наших гастролей решил всех примирить, арендовав небольшой кораблик для морской прогулки по Балаклавской бухте с выходом в открытое море. Главной изюминкой прогулки были подводные пещеры в скалах. По местным преданиям, если заняться в них любовью, будет всё о’кей.

Что именно о’кей – не уточнялось, но все захотели этого «окея». Правда, девушек и парней в нашей тусовке было неравное количество, парочки толком не сложились, и все смущённо хихикали.

Пока мы плыли на кораблике, я вечно тёрлась возле несчастного «близнеца» и по-прежнему терзала его взглядами. Он стоял один, без второго, пространство лодки было ограниченно, и второму спрятаться оказалось попросту негде. Но по опыту я уже понимала, что это – беззубый. Ведь только он ходил на пляж.

Раза три за эти дни я видела, как именно он выходил из моря, улыбаясь отсутствующим зубом, если не считать того заплыва с Илюхой, когда мы его не раскололи, а поскольку у нас и сейчас планировалось купание, это точно был он.

Чтобы быть совершенно уверенной, я всеми женскими хитростями старалась вывести его на беседу, но он меня упорно игнорировал.

Илюха, наблюдая за моими действиями, потихоньку закипал.

Отчаявшись добиться результата приличными способами, я выпалила, сама от себя того не ожидая:
– Всегда мечтала поцеловаться с парнем по имени Костян!
– Ну, ты вообще! – испуганно засмеялся «близнец», продемонстрировав безупречный голливудский оскал.

Но в этот же момент случилось страшное: с рыком «Ах, ты так!» Илюха впился поцелуем прямо в губы какой-то сидевшей рядом девицы.

«Ах, ты так!» – прорычала уже я в ответ Илюхе и в сердцах, прямо в платье и сандалиях, на полном ходу кораблика прыгнула за борт.

Что тут началось!

– Человек за бортом! Человек за бортом! – кричали все. Несколько парней попрыгали за мной.

Прыгнул и Илюха, но не за мной, а в другую сторону, очевидно, желая утопиться мне назло.

К счастью, все мы довольно прилично плавали и утопиться не вышло.

Когда ошарашенный капитан, с трудом лавируя между ненормальными пассажирами в море, умудрился притормозить около каждого и все снова оказались на борту, мокрые, одетые и злые, то все девицы нашей компании дружно объявили мне бойкот. И это понятно, ведь сколько бы за эти дни они ни дарили загадочных полуулыбок нашим парням, ни стирали их носки и футболки, ни варили картошку и борщ – никто за это время ни разу не пытался их спасти.

А ведь самая сладкая и потаённая мечта любой девушки – чтобы её спас прекрасный герой.

Признаюсь, в детстве я даже мечтала работать в милиции, только ради того, чтобы во время допроса какого-нибудь страшного бандита, допроса, который я бы стенографировала как секретарша, бандит набросился на меня с пистолетом, а сильный, красивый и смелый милиционер меня спас.

Ну, словом, на кораблике у нас получился какой-то дурацкий скандал.

Наш финансово всемогущий и, что теперь уже было важнее, мудрый меценат после общего продолжительного молчания предложил всем запеть что-нибудь из репертуара группы «ДДТ». Сначала неохотно, но потом раззадорившись, все затянули: «Что такое осень – это небо…»

На словах «там, где в море тонет печаль…» с горем пополам все помирились.

Когда мы подплыли к одной из вожделенных скал с подводными пещерами и снова попрыгали с кораблика в воду, но уже весёлые, в купальниках и плавках, мне стало не по себе.

Где располагалась эта морская пещера и на какой глубине – было не видно под толщей воды. Сколько плыть внутри каменного прохода и вынырнешь ли ты из него в пещеру – тоже не очень ясно.

Вся компания друг за другом, набирая побольше воздуха в лёгкие, ныряла у скалы, и никто не возвращался обратно, все пропадали в пучине, как в Бермудском треугольнике.

Я медлила, мне было страшно. Я болталась на поверхности совсем одна. Только капитан кораблика, качавшегося поблизости на волнах, мог разделить моё одиночество, но он принципиально не глядел в мою сторону.

Я смотрела на синее небо, яркое высокое солнце, на бескрайнюю тугую гладь моря и вдруг вспомнила фильм «Титаник». И поняла, что Илюху я всё-таки люблю и должна спасти его, как Роуз спасла Джека из закрытой под водой каюты. И тогда я набрала полные лёгкие воздуха…  Но моему подвигу не суждено было осуществиться.

Из-под воды, радостно хватая воздух ртом, со счастливыми мордами, стали выныривать один за другим все почившие, как мне уже казалось, члены нашего коллектива.
– Это было круто! Отпад! – делились они впечатлениями друг с другом.

Вернулся и мой Илюха, он тоже был радостный, но демонстративно хохотал с какой-то варщицей борща и стиральщицей носков.

Может быть, у них там, в пещере, был этот проклятый «о’кей»?

И тут на меня накатила самая гигантская волна, да что там волна, цунами ревности, я глотнула воздуха и нырнула под воду.

Сделав несколько гребков во глубине Чёрного моря, я увидела подводный вход в пещеру, гнев мой застилал страх, и я отчаянно плыла в неведомое, даже не думая, хватит ли мне воздуха и что будет впереди.

Вход в пещеру оказался довольно узким и тёмным, уже сильно хотелось дышать, но было нечем, в глазах стали мерцать крапинки и звёздочки от недостатка кислорода, в сердце – ужас и паника. Мой рот, повинуясь непреодолимому рефлексу дыхания, открылся, чтобы глотнуть вместо воздуха смертельную дозу морской воды, но вдохнул что-то лёгкое и спасительное – я вынырнула внутри пещеры.

– А-а-а-а! – услышала я рядом чей-то испуганный вопль и ответила ему тем же:
– А-а-а-а!

Несколько секунд, растянувшихся в вечность, мы смотрели друг на друга, осознавая реальность.

Первым пришёл в себя он. Это был «близнец». Он плескался в уютной пещерке с высоким куполом и маленьким отверстием вверху скалы, дававшим свет.

– Ну и напугала же ты меня! – засмеялся он. – Жутковатенько!
– Жутковатенько – не то слово!

Я смотрела в его смеявшийся рот, и там не было переднего зуба!

Понимаете, ноль, зеро, на месте левого верхнего резца!

– Ты? Ты откуда здесь? – бормотала я на гране обморока. – Тебя же не было на катере! Ты живёшь в море? Ты – Ихтиандр?
– Ты дура, что ли? – снова испугался беззубый.

И тут мы снова завопили оба, потому что из-под воды внезапно вынырнул Илюха.

– Ага! Я знал! – со свирепым ликованием заорал он на нас. – Я всё-таки вас застукал! Чем вы собрались здесь заниматься? Хотите, чтобы всё было «о’кей»? Я обещал, и я утоплю вас обоих!
– Рот! Зуб! Открой ему рот! – кричала я любимому. – Посмотри в его рот!
– Открой рот, урод! – агрессивно плыл на «близнеца» Илюха. – Покажи свои зубы!
– Вы больные! Сумасшедшие! – брызгался в Илюху лже-Костян. – Кто-нибудь, помогите!!!
– А у него и вправду нет одного зуба, – сбавил обороты Илюха, приглядевшись к оравшему оборотню-Костяну. – Где твой зуб? Ты кто? Колись!

Там, с той стороны пещеры, на кораблике все пребывали в напряжённом ожидании нашего возвращения, на которое уже почти никто не надеялся.

Капитан ругался неприличными словами, проклинал свою адскую работу и туристов-дегенератов, которые садятся на его судно уже второй сезон.

Когда коллегиально было принято решение звонить в МЧС и вызывать водолазов, чтобы достать наши трупы, мы вынырнули друг за другом, все трое, тихие и смиренные, но живые.

Чтобы наконец раскрыть эту безумную и сильно затянувшуюся интригу, перескажу признание Костяна, которое мы с Илюхой вытянули из него в подводной пещере.

Всё дело в том (и это истинная правда, и ничего кроме правды!), что у Кости был передний зуб, но вставной. Вкручивался на штифт. А Костина мама, стоматолог Ирина Сергеевна, очень боялась, что во время купания он может потерять свой драгоценный зуб в море, поэтому сшила ему на гастроли специальный кошелёчек, куда он каждый раз перед заплывом, выкручивая зуб из десны, должен был его прятать.

А теперь я обращаюсь ко всем заботливым мамам.

Мамы, не надо так сильно заботиться о детях! Оставьте их в покое, и вы спасёте мир во всём мире!.. Ой, простите, мне надо дать пару наставлений сыну Стёпке, он собирается к другу на дачу.

– Стёпа, обязательно суши обувь, если пойдёт дождь!
– Вынимай стельки и набивай кроссовки газетой. Ничего это не прошлый век!
– И возьми с собой пижамку на ночь. Нет, никто не будет ржать! Зато тебе будет сухонько и тёпленько. Стёпа, слушайся маму!