Девочки попали в сказку

На роли взрослых персонажей Александр Артурович Роу пригласил актёров, которых снимал из фильма в фильм: Анатолия Кубацкого (Йагупоп), Лидию Вертинскую (Анидаг), Тамару Носову (Аксал), Татьяну Барышеву (бабушка) и, конечно, своего давнего друга и соратника Георгия Милляра, который снялся в фильме сразу в трёх ролях – Наиглавнейшего церемониймейстера, королевского возчика и… вдовствующей королевы.

С кандидатом на роль юного Гурда тоже не было проблем. 14-летнего семиклассника Андрюшу Старпана нашли в 128-й московской школе, которая была, можно сказать, базовой для киностудии имени Горького. Киношники «паслись» здесь чуть ли не постоянно, отбирая ребят для детских ролей в своих фильмах.

Труднее оказалось найти главную героиню, Олю, поскольку играть эту роль должны были две девочки-двойняшки примерно десяти лет отроду. Нужны были сестрёнки, похожие друг на друга как отражение в зеркале. Но тут помог случай.
В московском районе Кузьминки, в клубе, как раз проводился конкурс среди близняшек. Соревновались семь пар. 9-летние сестрёнки Оля и Таня Юкины оказались самыми очаровательными и сообразительными. Жизнерадостные девочки читали стихи, пели, плясали. Александр Роу попросил организаторов конкурса прислать ему фотографии. Славные мордашки Юкиных ему очень понравились. Вскоре мама привезла Олю и Таню на киностудию имени Горького. Фотопробы девочек худсовет утвердил.

Оле досталась роль Оли – авторы фильма рассудили, что так удастся избежать путаницы на площадке. А Тане пришлось играть отражение – Яло. За счёт киностудии девочки с мамой в летние каникулы отправились в мягком вагоне на Чёрное море, в Крым – Ялта, Симеиз, Красный Камень… Снимались всё лето 1962 года. Питались за казенные деньги. За исполнение главных ролей сестрёнкам заплатили по 80 рублей. Даже по тем временам немного – месячная зарплата начинающего учителя. Но вознаграждение девочек и их родителей не очень-то интересовало. Сестрёнки впервые приехали на море – это раз, а во-вторых, попали в настоящую сказку.

Люди и звери

Поездка киногруппы в Крым была неслучайной. Многие годы Ялтинская киностудия числилась филиалом киностудии имени Горького и была местом съёмок летней натуры для многих фильмов. В частности, Александр Роу снимал здесь практически все свои картины, начиная со сказки «По щучьему велению». Приезжали сюда кинематографисты и с других киностудий страны. Всем хотелось совместить приятное с полезным – и поработать, и отдохнуть у моря.

Но сёстрам Юкиным много отдыхать не пришлось: времени на отдых почти не оставалось. Уставали Таня и Оля сильно, после съёмок порой им и купаться не хотелось. Но не капризничали – побаивались строгого режиссёра.

Самым сложным оказался эпизод со скачками на лошади. Сёстры должны были проехаться в повозке. На общих планах их подменяли юные воспитанники местной конно-спортивной школы. Но однажды режиссёр захотел снять девочек через головы скачущих лошадей.

Вспоминает кинооператор Леонид Акимов: «Я снимал из открытой машины, как повозка едет на меня. Никто не знал, что беговых лошадей (а именно они были запряжены) тренируют совсем иначе, чем скаковых: когда возница натягивает поводья, они ускоряют бег. И вот мы с Роу и камерой едем в машине. Я снимаю. Вдруг вижу – повозка начинает нас нагонять. Возчик пытается тормозить, а кони, наоборот, мчатся всё быстрее. А скоро поворот дороги. Слава богу, лошади не стали сворачивать, иначе повозка бы перевернулась. Понеслись прямо, а там кусты можжевельника. В колючих зарослях остановились. Роу крикнул: «Всё! Заканчиваем съёмку к чёртовой матери!»

В фильме вообще было много эпизодов с конными скачками. Вот как вспоминал об этом «главный злодей» советского кино актёр Андрей Файт: «Я играл главного министра сказочного королевства Нушрока – Коршуна. Здесь я позволю себе добрым словом вспомнить ВГИК. Институт давал отличную физическую подготовку – акробатика, бокс, фехтование, балетный станок, верховая езда, занятия на трапециях – всё это держало нас в отменной форме. Эти занятия не могли не увлечь нас, молодёжь, и многие достигли в отдельных видах спорта высокой степени совершенства. В «Королевстве кривых зеркал» в возрасте шестидесяти лет я скакал верхом на лошади на протяжении почти всей картины. Скакал иногда по крутым, каменистым, не совсем безопасным тропам. Но падал на всём скаку через голову лошади не я. Это делал дублёр. И мне отнюдь не стыдно признаваться в этом. Трюкач рискует во много раз меньше и делает он своё дело точнее и лучше. А техника съёмки сейчас на таком уровне, что зритель никогда не заметит подмены».

Когда Нушрок падал, лошади специально делали подсечку. Для каждого дубля приходилось брать новую лошадь – ни одна из них не соглашалась повторять «удовольствие» и на втором дубле останавливалась как вкопанная.
Скакунов брали на симферопольском ипподроме. А всю остальную живность – кошек, собак, попугая, орла – готовил дрессировщик Георгий Алексеев. Когда съёмки шли в павильоне студии, по соседству в одном из павильонов работала группа фильма «Большие и маленькие». Там в главной детской роли снимался 11-летний Вася Горчаков (сегодня он известный синхронный переводчик кино- и видеопродукции). Так вот, деловой Вася решил подработать: он взялся за десятку обучить разговаривать попугая из «Королевства кривых зеркал»…

Кстати, орёл, снявшись в последнем эпизоде картины, скончался. «Инфаркт, – объяснил дрессировщик. – Слишком долго его эксплуатировали в таком жарком климате».

Фантастические интерьеры сказочного королевства строили в павильонах Ялтинской студии. А пейзажи с ущельями, скалами и пропастями нашли в окрестностях Ялты и Симеиза. Замки художники просто рисовали на планшетах. Только чертоги коварной Анидаг разместили в настоящем знаменитом замке Ласточкино Гнездо. Из его окон сняли и прыжок девочки в море. Правда, юная актриса прыгала за окно в студийной декорации, а в пропасть вместо неё летела кукла.

В роли Анидаг – Гадины снялась Лидия Вертинская – жена знаменитого певца Александра Вертинского и мама актрис Анастасии и Марианны Вертинских. Чтобы подготовиться к съёмкам, актриса ещё в Москве начала брать уроки верховой езды.

«Однажды тренер потребовал, чтобы я проскакала галопом, – вспоминает Лидия Владимировна. – Хлестнул коня, и тот неожиданно встал на дыбы. И хотя я крепко вцепилась в гриву, всё равно грохнулась на землю. Боль в спине была нестерпимая. Меня с трудом подняли. Но тем не менее стали уговаривать тут же сесть на коня. Есть такая примета: если лошадь сбросит седока, надо сразу же сесть на неё, чтобы прошла боязнь. Но я еле передвигалась и ничего слышать не хотела. Так закончились мои уроки верховой езды».

На съёмках Вертинской всё-таки пришлось сидеть на лошади, но скакать по горам она наотрез отказалась. А ведь в сценарии был эпизод, когда Анидаг в повозке, запряжённой лошадью, мчалась в бешеной погоне по гористой местности. Как актрису ни увещевали, она отказывалась проехаться в этой сцене. Тогда в толпе зевак заметили хорошенькую молодую буфетчицу. Предложили ей проскакать за Вертинскую, и та согласилась.

Сияющую от счастья девушку переодели в костюм Анидаг. Она влезла в повозку, режиссер крикнул: «Мотор!» Девушка взмахнула хлыстом, лошадь поскакала. И тут все увидели ужасную сцену: колесо наткнулось на камень, повозка опрокинулась. Лошадь повисла на оглоблях над пропастью и бешено брыкалась…

А потом актрисе вместе с Аркадием Цинманом (Абаж) пришлось проехаться на ослах. Уж здесь-то никто не ждал подвоха. Как бы не так! «Сели на ослов, – говорит Лидия Вертинская. – Не думаю, что мой вес был слишком обременителен для животного, – я была довольно лёгкой особой. Видимо, осла раздражала незнакомая наездница. Всю дорогу он оглядывался на меня, скалил зубы и норовил укусить за ногу. Не знала, что у ослов бывают такие длинные острые зубы! Пришлось медленно отползать от его морды назад, к хвостовой части…»

Девчушки-хохотушки

Симпатичные девчушки с озорными косичками, вздёрнутыми носиками-кнопочками и наивными большими глазами с длинными ресничками – такими сестрёнки Оля и Таня Юкины полюбились миллионам зрителям. Фильм шёл по всей стране с большим успехом.

После премьеры фильма Марию Юкину вместе с дочками пригласили на правительственный приём в Кремль. Там их вкусно накормили, надарили сувениров, благодарили.

Мама гордилась своими дочерями, собирала все публикации о них, о «Королевстве кривых зеркал». Вырезала из газет и журналов, подклеивала… Когда фильм показывали по телевизору, она все дела бросала и бежала смотреть. Бывало, всплакнет даже.

Семья у Юкиных была самая обычная, рабочая. Мама Мария трудилась в ателье, где шила дамские пальто. Папа Геннадий работал мастером на фабрике, на Хохловке, где изготавливались подушки.

После съёмок девочки считались в школе звёздами. Но в драматическую студию заниматься не пошли – наверное, помешали проблемы в семье. Их отец сильно пил. В доме были постоянные скандалы.

На съёмках близняшки старательно выполняли требования режиссёра и отлично справились с ролями. Им бы продолжить сниматься в кино и стать настоящими кинозвёздами. Поначалу, казалось, всё к этому и шло. После удачного дебюта тот же Александр Роу снова предложил им сыграть в сказке, правда, на этот раз в эпизоде. В фильме «Морозко» они посреди зимы собирали грибы на полянке. Тогда им было по 11 лет.
Больше ролей девочкам не предлагали.

Школу близнецы окончили неплохо, у Ольги Юкиной, например, в аттестате было всего две тройки – по русскому и алгебре. Но после школы сёстры поступили почему-то не во ВГИК, а в машиностроительный техникум. Впрочем, по специальности они потом не работали.

Ольга и Татьяна устроились в хорошее место – в «Интурист». Одноклассники им даже завидовали. В советские годы «Интурист», где сестрёнкам-хохотушкам посчастливилось работать, был символом недосягаемой красивой жизни: джинсы, батники, пластинки с записями зарубежной эстрады, радиотовары – всё, что для советского человека концентрировалось в манящем слове «заграница». Юкины занимались отправкой групп советских туристов за рубеж.

Недостатка в ухажёрах у миловидных близняшек не было. К двадцати годам обе выскочили замуж. У Ольги родился сынишка Максим. Но с мужем она вскоре развелась. А у Татьяны появилась дочка Юля.

Примерно раз в полгода им на работе выдавали заказ. Предлагался список товаров – импортная техника, одежда, продукты. Они могли выбрать всё, что им нравится, на сумму, полагавшуюся по должности. У них у первых в округе появились импортные магнитола, телевизор, видеомагнитофон. Одноклассники Максима бегали смотреть зарубежные мультики не в видеосалон, а к нему домой. Ольга и Татьяна часто ездили за границу – в Грецию, Болгарию, Турцию. И детей с собой брали. В общем, грех им было в те годы на жизнь жаловаться, казалось, они вовсе не жалели, что им не довелось стать артистками.

Всё изменилось в 1995 году. В «Интурист» пришли новые хозяева. Ольгу с Татьяной уволили. Красивая жизнь закончилась. Они, словно опять попали в зазеркалье, но теперь уже во взрослой жизни. Технику постепенно распродали, вместо деликатесов ели картошку без масла, а дорогие коньяки сменила палёная водка. Много водки. Перебрав не одно место работы – везде платили копейки, – сёстры устроились дежурными в военкомат. Зарплата маленькая, работа неинтересная.

Потом Ольга и вовсе бросила работу, начала крепко выпивать. Её сын Максим, хотя и окончил тот же техникум, что и мать, зарабатывал на жизнь то грузчиком, то гардеробщиком. Несколько лет назад Ольга Юкина умерла от сердечного приступа.

Татьяна Юкина по-прежнему работает в военкомате. В маленькой худенькой женщине, постаревшей на сорок лет, трудно узнать ту самую Яло. Только глаза всё те же – большие и выразительные. Для Тани и Оли Юкиных жизнь оказалась не сказкой со счастливым концом, а тяжёлым испытанием в самом настоящем «королевстве кривых зеркал».

Максим хранит у себя дома кусочек старой киноплёнки. Когда-то эту плёнку Юкиным дал на память о фильме Александр Роу. На ней сестрёнки в костюмах пажей. Именно этот кадр стал их визитной карточкой. Максим надеется, что когда-нибудь покажет эту пленку своим детям, чтобы они могли гордиться бабушкой.