И всё-таки я люблю свою работу, она подарила мне столько впечатлений и встреч, о которых раньше и мечтать не смел.

Однажды меня вызвал главный редактор модного журнала и предложил поехать в небольшой городок Эмск. Мне предстояло сделать материал о модельере-самородке. Слово «кутюрье» тогда ещё было не в ходу. Я собирался в глубинку с неохотой – шорох шин по асфальту и залпы столичных салютов греют мне душу гораздо сильнее, чем рассветные крики петуха, но – работа есть работа.

Положив в чемодан фен, сигареты и диктофон, я поехал на вокзал. Едва поезд отполз от перрона, стал мечтать: вот приеду в Эмск и встречу там девушку своей мечты, неиспорченную, здоровую. У нас родится семеро сыновей, моя Глаша по утрам будет доить коров. А я стану кузнецом. Мечтать не получалось, и я попытался уснуть.

В Эмске мои представления о провинции перевернулись сразу. Асфальт был лучше столичного, кофе варили превосходный, а девушки выглядели привлекательнее, чем я ожидал, раз в сто.

Я быстро нашёл офис Глафиры (именно так звали мою героиню!), находившийся в самом центре города. Её творчество меня удивило: я-то предполагал, что она тут вышивает крестиком, а эта выпускница московского вуза обшивала местную элиту и продавала технологии за рубеж.

Но ещё больше меня удивила сама Глафира. Она выглядела как бизнес-леди с Манхэттена и была иронична по отношению к себе – первый признак умного человека. Мы быстро устроили фотосессию её последней коллекции, и я взял у Глафиры интервью о карьере. Напоследок, по своему обыкновению, задал несколько личных вопросов. И тут мне снова пришлось удивляться.

– Вы, конечно, заметили, Михаил, что на вывеске моего модного дома написано просто «Глафира»? Дело в том, что я до сих пор ношу фамилию бывшего мужа. Я его очень любила, но он ушёл, когда моя карьера стремительно пошла вверх. Не захотел быть просто мужем самой Глафиры! Но его фамилию я решила оставить на память. А чтобы он не обижался, назвала модный дом не фамилией, а своим именем.

Я попытался извиниться, но Глафира заверила, что уже научилась обсуждать эту тему без душевной боли. На мой вопрос, что красивая женщина и блестящий профессионал делает в маленьком Эмске, ответила, что выбрала городок плацдармом, где можно легко начать карьеру, не опасаясь конкуренции.

– Но я готовлюсь покорить столицу. И, кстати, наше интервью – часть моего пиар-плана, – она довольно улыбнулась и затянулась длинной сигаретой.

Я вернулся домой и вскоре почти забыл о Глафире, как вдруг однажды вечером она позвонила, сказала, что уже неделю живёт в Москве, и предложила встретиться. Я согласился и призадумался. Несмотря на внешне вполне успешную карьеру журналиста, карман мой был, по обыкновению, пуст. Хотел было отказаться, но Глафира перезвонила и пригласила к себе домой.

С двумя пересадками добрался до огромного элитного дома. Позвонил в единственную дверь на сорок седьмом этаже. Открыла горничная. Я прошёл сквозь анфиладу залов и остолбенел. Модельерша ждала меня на открытом балконе, с которого была видна вся Москва. Она протянула мне бокал шампанского, мы недолго полюбовались городом (я всё-таки не люблю высоту) и уселись разговаривать.

За пару месяцев, прошедших с нашей первой встречи, Глафира заключила выгоднейший контракт с немцами, вошла в совет директоров крупного холдинга и сняла шикарную квартиру в центре Москвы.
– Но через неделю я её покупаю! Тебе здесь нравится? – спросила Глафира, снова наполнив мой бокал.

Я кивнул. Дальше она вновь заговорила о своём бизнесе, потом расспросила о моих достижениях, жилье, семье, зарплате. У меня было чувство, что все мои ответы она знала наперёд. Глафира действительно заранее навела справки. Мне показалось, ей очень понравилось, что я неженат, небогат и не бездарен.

Она вновь наполнила мой бокал и вдруг сказала:
– Миша, у меня к тебе деловое предложение. Мне рядом необходим мужчина. Ты мне очень нравишься. Давай жить вместе – я тебя полностью обеспечу. А любовь придёт!

Глафира выставила меня за дверь, попросив не отвечать сразу, а подумать. Я приехал домой, оценил свою квартиру, содержимое карманов, гардероб и лёг спать. А на следующий день переехал к ней.

Что тут началось! Все без исключения друзья отвернулись от меня. Им не нравились моя новая машина, дорогие костюмы и золотая зажигалка. Узнав, что Глафира старше на два года, меня единогласно заклеймили: «Продался старухе!»

Новенький дорогущий мобильник замолк навеки. Я старался не унывать и держать лицо, так необходимое Глафире, – возил её на работу и сам занимал соседний кабинет, так как возглавил пиар-службу её холдинга. Мы всё время были вместе, и я искренне привязался к этой удивительной женщине, способной руководить не хуже настоящего мужика.

Она относилась ко мне тепло и старалась делать дорогие подарки не слишком часто – как-то я признался, что меня это обижает. А ей просто хотелось, чтобы я ни секунды не чувствовал себя ниже неё. Я уже был близок к мысли, что мы будем вместе всегда. Но Глафиру внезапно вызвали на симпозиум акул лёгкой промышленности в Милан. Она попросила меня остаться на хозяйстве и улетела.

Две недели я исполнял обязанности директора холдинга и постоянно чувствовал на себе иронические взгляды подчинённых. Однажды за моей спиной раздалось слово: «Содержанка!» Я дал хаму в харю, а вечером положил на столик в прихожей все Глафирины подарки, включая ключи от подаренного «Мерса», и отправился в свою старую маленькую квартиру.

Вскоре вернулась моя покровительница, мы тяжело объяснились по телефону и расстались. Я снова ездил на метро в своё дурацкое издательство. Ко мне постепенно стали возвращаться друзья.

Однажды Глафира позвонила, и мы встретились в маленьком кафе. Я стал свидетелем настоящей исповеди миллионерши.

Оказывается, когда я ушёл, Глаша смертельно обиделась на меня и на следующий же день заполнила образовавшуюся пустоту неким Максимом. Бывший стриптизёр был не чета мне – сразу занял место Глашиного зама, сел в мою машину и лёг в нашу постель, не испытывая никаких мук совести. А через месяц исчез, прихватив всё, что попало под руку, – и из квартиры, и из холдинга, включая месячную зарплату сотрудников: ключ от сейфа тоже был доверен ему.

– Мишка, Мишка, – вздохнула Глафира. – Как же трудно быть богатой!

Я погладил её по голове, и она прошептала:
– А ты хороший. Даже ключи от машины вернул.

Наутро я нашёл телефон первого мужа Глафиры и попросил его позвонить ей.