Все в больнице знают, какое у вас горе |
28.09.2017 17:14 |
Заберите меня отсюда прямо сегодня! Примерно двенадцать лет назад я лежала в больнице, в обычной палате на шесть человек. Конечно, могла устроиться и получше, но не хотела никого напрягать, да и не рассчитывала лежать долго. Однако пришлось задержаться. Наш лечащий врач считалась хорошим специалистом, хотя лично мне казалась очень самоуверенной. И вот однажды во время утреннего обхода она вошла в палату в сопровождении медсестры. Женщины замерли в ожидании результатов своих обследований и анализов – доктор умела держать всех в напряжении. Сказав моим соседкам, что всё хорошо, и сделав обычные назначения, она остановилась напротив меня. И громко сообщила: – Ваши анализы указывают на онкологию. Зайдите потом ко мне в кабинет, я сделаю выписку, направлю на дополнительные обследования. И ложитесь в онкологическую клинику, там вас поставят в очередь на операцию или ещё какое-нибудь лечение назначат. В палате настала тишина. То, что у меня померкло в глазах, – само собой. Но рядом лежали молодые девушки, и они почему-то страшно испугались. За себя. Когда врач вышла, а я ещё сидела в ступоре, соседка уже схватилась за телефон и истерически закричала в трубку: – Заберите меня отсюда прямо сегодня! У нас в палате раковая больная! Я вышла в коридор, плакать не было сил. Позвонила родным, объяснила ситуацию и сказала, что сейчас поеду домой, закроюсь на все замки, и чтобы меня никто не трогал. На меня наорали, пообещали разобраться, перевести в другую больницу и вообще начать спасать. Но немедленно уехать я всё равно не могла – нужно было провести в палате ещё одну ночь, чтобы с утра сдать сложные анализы. Вернулась на свою койку. Со мной никто не разговаривал. А за девушкой, панически кричавшей в телефон, через час приехала встревоженная мать. Она сразу тихо спросила у своей дочки: – Кто? Девушка показала глазами в мою сторону. А меня как будто ударили. Вечером я пошла в туалет, там стояла очередь – у нас же, как всегда, на сорок больных два унитаза, из которых один не работает. Отправилась в другой конец коридора, там располагался отдельный туалет для платных больных. Спросила у санитарки, мывшей пол, можно ли мне один раз воспользоваться. Та торопливо ответила: – Конечно, проходите. Мы все знаем, какое у вас горе. Возвращаясь к себе в палату, услышала, как за моей спиной эта санитарка громким шёпотом говорила дежурной медсестре на посту: – Пошла та самая онкобольная. Позже, когда другие врачи отменили страшный диагноз, я рассказала эту историю одному знакомому медику. Тот сказал, что это форменное безобразие и я имею право жаловаться. Ту докторшу могут и уволить. Предложил свою поддержку. Разумеется, я не стала этого делать. Но до сих пор не могу понять, почему врач тогда не пригласила меня в кабинет, чтобы озвучить свои предположения наедине. Потому что я была не «блатная», лежала как простая больная «с улицы»? И почему в том отделении меня все унижали на каждом шагу? А лет через пять я вдруг встретила одну из соседок по палате. Она очень обрадовалась и громко, на всю улицу сказала: – Я так рада, что вы живы! Ничего я ей не ответила, только ещё раз подумала про ту бестактную (или подлую?) врачиху. Собственно, почему я сейчас это вспомнила? Чтобы забыть наконец. Из письма Киры Фото: Depositphotos/PhotoXPress.ru Опубликовано в №38, сентябрь 2017 года |