В посёлке – неказистые одноэтажные грязно-белые домишки барачного типа. Единственная центральная улица, застроенная двумя короткими рядами двух- и трёхэтажных домов. Ни деревьев, ни кустика. Однообразный пейзаж украшали огромные чёрно-белые свиньи, бродившие или вальяжно отдыхавшие, лай собак да ряды разноцветного нижнего белья на длинных палках, развешанного за домами. Но одно рукотворное сооружение очень привлекло наше внимание.

Столы накрыли очень хорошо, можно сказать, богато – тут тебе и икра, и красная рыба, и всякие балыки-языки-грудинки. Выставили много мясных и рыбных блюд, заморских фруктов, прямо глаз радовался при взгляде на такое изобилие. За каждым столом сидело по шесть человек; коллеги объединились по интересам: кто с кем общается, дружит, близкие по возрасту. После первых тостов наша компания отправилась в актовый зал, где организовали танцы для гостей.

Парень молодец, сел к столу, пьёт кофе, улыбается во весь рот, смотреть приятно – мелкие белые зубы, и все на месте. Мама с сестрой ушли в комнату, а я подсела к молодому человеку, вроде как на правах хозяйки разговором занять. И выяснилось, что, прежде чем начать работать здесь сантехником, парень ездил на вахты. Рассказал, что в Подмосковье для них, рабочих, снимали место за 350 рублей в день – на всех.

Я типичный советский детсадовско-продлёночно-пионерлагерный ребёнок. В три года уже ходила на пятидневку: в понедельник утром меня отводили в детский садик, а в пятницу вечером забирали. Какой же чёрной завистью я завидовала девочке, которую родители забирали в четверг после обеда! Летом ездила на дачу с детским садом или к бабушке в деревню. Потом всё по шаблону: школа, институт.

Марьям не была расточительной (надо сказать, расточительство свойственно всем иранцам), деньги она тратила с умом, за что прослыла женщиной прижимистой. Никогда нигде не работая, вырастила детей, дала им образование, обеспечила жильём. Время от времени открывалась её главная заначка, оттуда извлекались червонцы: к рождению внуков, к покупке автомобиля, к приобретению дорогой мебели или изготовлению зубных коронок...

Уже три года как нет моего мужа, но когда он болел, я влезла в кредиты, всеми силами пытаясь его вылечить. Не получилось. Два кредита выплатила, даже досрочно, остался один. Вроде бы и не очень крупный, но вот с ним никак не могу разделаться. Цены выросли буквально на всё, и получается так, что если я внесла платёж по кредиту, мне уже нечем платить за коммунальные услуги, и наоборот. У меня трудовой стаж больше сорока лет, а пенсия 10 тысяч рублей.

Доехала благополучно. Но самолёты всё ещё не летали. Дозвонившись до воинской части, узнала, что братишка выехал в Бийск встречать меня. Решила ехать до этого города автобусом. Не одна я оказалась такая умная – на автовокзале яблоку было негде упасть, к кассам не пробиться! Вдруг объявили, что в такой-то кассе остался один билет, но её штурмовала многочисленная толпа.

11 августа оформила опеку. Мне девочка сразу понравилась: очаровательный ребёнок с милой улыбкой и красивыми глазками. Летом мы занимались по школьной программе. У девочки очень хороший потенциал, но знаний не было: читала 25 слов в минуту, таблицу умножения знала только до пяти, и то с трудом. Дочка перешла в четвёртый класс. Но жалею, что не оставила её в третьем, нам обеим было бы легче.

Мы с приятелями занялись весьма рисковым бизнесом, в один момент всё рухнуло. В тот день сам Бог отвёл меня от беды. После этого случая я решил больше так не рисковать, тем более уже семья была, подрастал сын. А Ваську, хотя он и влипал в истории, чаще везло. Выкручиваться из разных сомнительных операций ему помогала «крыша». До перестрелок не доходило, но угрозы поступали, и в таких случаях Васёк действовал соответствующе. Если он рисковал, то по-крупному.

Эти два года Диана жила то у нас, то у себя дома. Если бы не деньги её отца, то и школу бы, наверное, не окончила. В последний учебный год появлялась на уроках пару месяцев. Отец нещадно лупил Диану за прогулы; отлупит – она к нам на пару недель, деньги кончатся – снова домой. Так и жили. Молодые днём в постели, а по вечерам в кафешках с друзьями. Но пусть лучше дома под моим присмотром живут, чем в ночных клубах инфекции подхватывают. Несерьёзные они, но что поделаешь?

В нашей с мужем семье двое сыновей, одному 51 год, другому – 44. Мне 78 лет, инвалид II группы, 40 лет отработала педагогом. Мужу также 78, инвалид II группы, лауреат Государственной премии. Мы воспитали достойных сыновей, можем гордиться ими, они уважаемые люди: младший работал в органах МВД, подполковник, имеет награды, старший – тоже уважаемый человек. И вот через два месяца я получила пенсию и надбавку к ней – 1 рубль.

Сколько эту парочку ни увещевали, они не заплатили ни одного сторублёвого штрафа за несоответствующее воспитание и содержание детей. Официально супруги не работали, в их доме царили хаос и разруха. И ничего с ними строгие люди из органов не могли сделать. Когда старший сын моей знакомой, будучи несовершеннолетним, нарушил закон, строгие люди из органов вызвали её на беседу.