С приятельницей – теперь уже бывшей – Любой мы познакомились на работе. Три года назад она уволилась с нашего предприятия, теперь нигде не работает, сидит на пенсии. (В скобках замечу: ей 57 лет, мне 49.) Но наше общение продолжалось, потому что моё садоводство граничит с деревней, где у Любы дом с усадьбой, доставшийся ей в наследство от родителей.

Решил тут наш начальник провести эксперимент над людьми: насколько хватит их терпения. Три раза менял дату и время техзанятий – люди приезжали, а он их разворачивал обратно, мол, некогда ему, говорил: «Приедете в другой раз». И ничего страшного, что сотрудники ехали к нему после ночных смен. «Всё равно вы ночью ничего не делаете», – его самый популярный ответ.

Я привыкла постоянно искать скидки и всё покупать на распродажах, а в магазин одежды ходить два раза в год – в августе и в феврале. Сейчас мне трудно отдать деньги за вещь, если знаю, что потом она подешевеет. Трудно купить блузку за 2 тысячи, когда на мне пальто за эти же деньги. Но я хотя бы понемногу меняюсь, прогрессирую, а муж – нет. У него три костюма: зимний, летний, праздничный, зимняя куртка за 3 тысячи.

Мой брат женился по залёту на очаровательной женщине Алле, у которой уже был 12-летний сын. Ладно, всё нормально, лишь бы жили хорошо. Брат – военный, государство выделило новой семье огромную красивую квартиру, 110 квадратных метров. Но вскоре его жена стала устраивать истерики: что муж приносит в дом маленькую зарплату, которой не хватает. Начала прятать от него им же заработанные деньги

Несколько разочарованная, я вернулась в свои апартаменты и начала одеваться к завтраку, размышляя над тем, кто мог прислать такой роскошный букет моей неприметной соседке. Приятная, но несколько поблёкшая женщина лет шестидесяти, она выглядела простовато для нашего корпуса повышенной комфортности, где проживали преимущественно чиновники средней руки да несколько немолодых бизнесменов с жёнами.

На первокурснице Саше – длинная юбка, сшитая вручную из куска дешёвой ткани, простенькая водолазка и самолично вязанная жилетка. Волосы ещё длинные, но уже выкрашенные в разные цвета. Ярко-красная помада и улыбка до ушей. Может, тогда и было настоящее счастье? Никто никому не завидовал, у всех одинаковый жидкий суп и копеечные пельмени, одинаковая красная помада – одна на всех, одинаковые разочарования в любви...

«Европротокол – это не только хорошая практика по сокращению времени и нервов на оформление ДТП, но и отличный способ бороться с заторами в городе, – поясняет Святослав Данилов, руководитель Региональной общественной организации автомобилистов «СПБ. АВТО». – Очень часто можно увидеть сужение улично-дорожной сети до одного ряда из-а мелких царапин на бампере.

Вот так Катя и очутилась на седьмом этаже новостройки в районе, расположенном на юго-востоке столицы, под названием Капотня. Квартира была однокомнатная, но просторная, с большой кухней. Умелец папа поставил посреди комнаты перегородку, и получилась как бы «двушка». Как говорится, на что хватило, то и купили. А ещё родители обзавелись фургончиком, решили бизнесом заняться.

В 17 лет по большой любви забеременела и вышла замуж за обожаемого мужчину. Андрей был для меня всем, олицетворял всё самое хорошее в жизни, ведь с отцом и мамой отношения были сложными, никогда не чувствовала их любви. Да, я наивно полагала, что, создав семью с любимым человеком, обрету счастье и уют, о которых так мечтала с детства. И как же ошиблась! Андрей оказался запойным алкоголиком.

Назову бывшего коллегу Василием Петровичем – если честно, я его настоящего имени-отчества уже и не помню. В моём служебном расписании случались небольшие перерывы, и я в это время заполняла бесконечные бумаги – что поделать, такая специфика, не брать же работу на дом. И вот в один из моих свободных часов ко мне в кабинет вошёл новый сотрудник – Василий Петрович.

Проживает Серёга в чужом доме, в котором ему когда-то по доброте душевной позволил поселиться абсолютно посторонний человек. Этот дом Гуманоид продавал несколько раз и даже умудрялся получать какую-то предоплату. Но его незатейливые аферы сразу же раскрывались, как только дело доходило до документов на недвижимость, которых у Серёги, естественно, нет. Удавалось ли незадачливым покупателям вернуть свои авансы – история умалчивает.

Я родила четверых детей – дочь и трёх сыновей. Дети хорошие, но в семью пришла беда: старший сын попал в тюрьму, ему дали четыре года. Освободили условно-досрочно по состоянию здоровья, другими словами, отпустили домой умирать; на воле он прожил всего пять месяцев. Думала, сойду с ума. А через три года трагически погиб ещё один сын. Честно скажу, жить не хотелось, я простудилась, сильно заболела.