Я, например, теперь обитаю в Москве, но говорить о завоевании столицы смешно. Соседи этажом ниже в Москву не переезжали, а начали барыжничать прямо в Ростове, таскали туда-сюда коробки, первыми установили железную дверь, меняли иномарки на всё более дорогие. Но потом остановились на среднекалиберном «Мерседесе» и используют его уже лет восемь. Этажом выше живёт бюрократ средней руки. Двумя этажами ниже пацан вдруг ушёл в священники...

...Ну чем… Мне под пятьдесят, у меня семья, дети. И нет нормальной работы. Тут будешь недоволен. Тут обидишься. Причём не то чтобы я как-то особенно сильно хотел работать. Нет-нет, я мечтал уйти на пенсию ещё в младших классах школы. В далёком безоблачном детстве. Помню, как-то пошли в лес по грибы. Я ходил-ходил, устал, забрался на дерево и объявил, что ухожу на пенсию. Батя с дядькой долго надо мной смеялись. Главное, на кого мне обижаться?

Я сама не знаю, откуда у россиян деньги, честно. Нам с мужем досталась однушка от бабушки, живём в Подмосковье, я получаю 25 тысяч, муж – 40. Для Москвы мы нищеброды, говорю откровенно. Правда, мы не транжиры, нам удаётся спокойно накопить летом на Турцию (не такая уж она и дорогая) или поехать на наш Юг. Театры, кафешки, киношки тоже иногда посещаем. Детей пока нет, но на ребёночка точно денег бы хватило.

К сожалению, любая идиллия рано или поздно кончается. Недавно отложенных денег не хватило (лекарства дорожают слишком быстро), и я добавила свои, о чём сообщила Розиной маме. Она сказала, что сейчас у неё такой суммы нет, но я могу возместить свои траты из следующего перевода. Я вроде бы достаточно закалена жизнью, давно знаю, что нельзя доверять устным соглашениям, надо брать расписки, но временами всё-таки проявляю детскую наивность.

Мы, больные, всё понимаем: тяжело нашим врачам делать по пять-шесть операций в день, и зарплата, конечно, их не устраивает. Но, выбирая профессию, они же знали, на что шли! К сожалению, хорошую зарплату у нас получают только депутаты Госдумы, и те плачут, что им не хватает. Конечно, 380 тысяч рублей в месяц – не очень большие деньги, ведь слугам народа нужно оплачивать все свои квартиры, дачи, заграничную недвижимость и так далее.

Тут я весьма кстати узнала, что знакомая продаёт нужных котят, цена – 4 тысячи. Позвонила ей, спросила, дождётся ли котёнок десятого, максимум двенадцатого числа? Она сказала: зачем ждать, забирай сейчас, деньги отдашь двенадцатого. Я посоветовалась со своим мужчиной, он одобрил этот план. И вот уже у меня дома вислоухий Петя, он же Пьер Безухов. А итог этой истории таков: в назначенный день мужчина так и не отдал деньги за котёнка...

Я бы ещё поняла, если бы инвалиду была нужна жилплощадь, но ведь он жил с отцом в двухкомнатной квартире, а ещё у них есть полдома, которые бабушка сдаёт. Но теперь, по словам бабушки, получается, что я выгнала больного парня на улицу. И ведь всё сходит с рук этому человеку! Безнаказанность порождает беспредел. Она только и бегает по благотворительным организациям да по судам, тут уж не до забот о внуке-инвалиде.

Но я же видела, что это неправда. Сын стал раздражительным, ничего ему не интересно. Только через полгода мы узнали, что у него большие долги. Что тогда пережили, знает один Бог, сколько было слёз, бессонных ночей. Мы – семья со средним доходом, а сумма долга просто огромная, хоть дом продавай. Близких родственников, которые могли бы помочь, нет. Нельзя сказать, что я ничего не делала. Ходила в горисполком, плакала, говорила: что вы делаете, ведь вы разрушили нашу семью...

Моя сестра тогда страдала онкологическим заболеванием, хотя чувствовала себя хорошо. Но это известие её подкосило: отнялись ноги. Она так и не оправилась – умерла после продолжительных страданий. Женя же погуляла с тем парнем, потом с другим, а затем вышла замуж, родила сына. Отец Евгении оставил ей двухкомнатную квартиру, в которой и поселилась молодая семья.

Когда шли пешком мимо супермаркета, который недалеко от моего дома, я предложил зайти, купить чего-нибудь к чаю. А незадолго до этого, отлучившись, позвонил парням из охраны магазина и предупредил, чтобы ничему не удивлялись. Я раньше тоже работал в охране этого супермаркета, и у нас все называли друг друга по имени-отчеству, как было напечатано на нагрудных знаках. Значит, зашли с девушкой в магазин, ходим по залам.

Муж прекрасный человек, для него семья – это всё, он моя надежда и опора, любит меня и детей. И, конечно, я очень с ним счастлива. О бывшей жене плохо не говорит, хотя подозревает, что, возможно, тогда у неё кто-то появился, так как инициатива развода исходила именно от неё. Живя с родителями, муж отдавал детям 80 процентов зарплаты. Естественно, когда у него появилась новая семья, выплаты сократились – и тут началось…

Городок, в котором мы жили, ничем не отличается от сотен маленьких живописных населённых пунктов Германии, где на каждом углу уютная кофейня, на каждой площади – несколько ресторанчиков на любой вкус. Я стала ходить по всем заведениям общепита и предлагать себя в качестве официантки. Кафе и рестораны в Германии исстари делятся по национальному признаку. В турецких забегаловках работают турецкие семьи, из поколения в поколение, так что русская официантка им не нужна.