Я выросла в деревне и до сих пор не понаслышке знакома с проблемами села – там живут моя мама и семья сестры. Я, конечно, не психолог, но мне показалось, Нина либо на деревенских обижена, либо, живя в благополучной Франции, не понимает, что задела наших сельских жителей, которые, по её словам, якобы 400 лет находились под гнётом крепостного рабства и стали сплошь сплетниками, лицемерами и завистниками.

Я родом из советского прошлого, мне 56 лет. И в девяностые многие мои друзья и подруги выживали за счёт торговли на рынках, возя из Москвы неподъёмные баулы. Все мы получили высшее образование, некоторые даже по два, но, засучив рукава, вкалывали день и ночь. При этом как-то успевали и отдыхать, и романы крутить, и деньги зарабатывать. Молодые были! А потом жизнь постепенно наладилась, тогда и наши дипломы пригодились. Зато дружба осталась на всю жизнь.

Проживает подруга в старой пятиэтажке и часто общается со своей соседкой Надей. Обе вдовы, дети живут своими семьями, отдельно, а две женщины по-соседски поддерживают друг друга. Надя лет на пять старше Веры, ей уже под семьдесят. Они ходят друг к другу в гости, задумывают и воплощают в жизнь какие-нибудь кулинарные изыски, вместе читают книги – у обеих неплохие библиотеки ещё с советских времён.

Я не расистка и не ксенофоб, но… Знаете, всё же разный темперамент, обычаи. Лучше позвоню печнику Геннадию из деревни К. Но вспомнила: сосед имел с ним дело, очень не советовал связываться. Так, вот ещё телефончик. Бойкий тенор на том конце провода проявляет ко мне неподдельный интерес. Но, едва услышав про дымящую и искрящую трубу, кричит, что плохая слышимость, и обещает перезвонить.

Почему рассматриваю только иностранцев? Ведь я вовсе не стремлюсь жить за границей в каком-нибудь штате Юта, избави бог, и в моей московской жизни, перенасыщенной театром и развлечениями, меня всё устраивает, кроме отсутствия физической близости. Но, во-первых, мне как страноведу интересно узнать о других местах, тем более что в молодости мы и мечтать не могли об общении с иностранцами.

Она искала съёмное жильё в одном крупном городе. Увы, ничего не получалось, и дочь обратилась в агентство. Две молодые девушки подобрали ей вариант, дали адрес и договорились вместе съездить посмотреть, устроит ли её квартира. В результате дочь всем занималась сама, а девочки даже не появились. Жильё она сняла по предложенному адресу. И вот звонит мне и говорит:
– Не знаю, как поступить. Вроде бы и должна заплатить агентству за оказанную услугу...

Дачники любили с ним фотографироваться на фоне корзин с грибами, которые только что вынесли из леса, чтобы потом показывать в Питере. Но когда фотографии печатались, выяснялось, что и грибы есть, и дачники есть, а вот природное чудо Ваня куда-то пропал. И только при внимательном рассмотрении можно было увидеть примостившегося сбоку невзрачного мужичонку. Мужичонка застенчиво улыбался, видимо, смущённый чрезмерным вниманием к себе, и прятал одну руку (она у него была покалечена) за борт большого, не по росту, пиджака, плечи которого спускались ему чуть ли не до локтей.

Помню, как рыдала шеф-повар, рассказывая, что ей изменяет 60-летний стармех, а я её утешала, уговаривала намазаться грязью и сидеть ждать его в каюте, раз ему нравятся чёрненькие. Пришёл пьяный боцман, у него на пальце был перстень с огромным «бриллиантом». Боцман объяснил, что это ему негры продали, а сам камень украли на алмазных копях. Долго он носил его на пальце, пока не убедился, что это стекляшка. Выбросил за борт.

Я давно заметил две вещи. Первое: клиент всегда говорит «в моём деле». Адвокат говорит «в нашем деле», демонстрируя свою причастность. Словом, всячески примазывается к будущей славе своего клиента в случае победы. О поражениях не будем. В них виноват только адвокат, как тренер в спорте. И правильно, чтобы служба мёдом не казалась. А второе, что я давно заметил, – когда тебя охватывает расслабление, то всегда находится кто-нибудь или что-нибудь, чтобы ты напрягся.

Я сначала думала, что Сергей Сергеич – наш коллега из какого-нибудь другого отдела, и молча терпела его светские беседы над своим левым ухом. А потом из ремонта привезли кофе-машину. И тут же к нам началось паломничество коллег из других отделов. Они приходили с чашками за свежим кофе. Правда, не все сотрудники подряд, а только друзья нашего отдела. И Сергей Сергеич. Этот начал являться не просто в обед, а в течение всего дня.