Анна Петровна и сама представляла собой образец порядка. Она всегда была безупречно причёсана, а на её одежде я никогда не видела ни единой складочки. Благодаря тёте Ане таким же ухоженным выглядел её муж. Детей у супругов не было, но у соседки постоянно появлялось желание кого-нибудь воспитывать. Требования Анны Петровны часто раздражали её супруга, и тогда он вспоминал о своей слабости к спиртному, задерживался на работе. Как же наша семья страдала от этой его привычки! Именно в такие моменты соседка появлялась на пороге нашего дома с желанием кого-нибудь поучить.

Пока ещё прохладно, мы садимся за воротами рынка и открываем бутылки с этикетками, на которых красуется название «Азовская Бавария». На дне каждой бутылки покоится белёсый осадок толщиной с палец, но деваться некуда. Пиво кислит. Мы смеёмся, представляя реакцию баварцев на этот продукт. Впереди ждёт часовая дорога до лагеря на Должанской косе, мимо фиолетового солончака, по лунным пейзажам белёсого ракушечника. Через три года певица Ирина Салтыкова заявит Даниле Багрову, что везде давно мир, но в 1996-м мир и правда разлит в воздухе.

В четырнадцать Макса можно было встретить на одной из автозаправок, принадлежавших семье. В ярком оранжевом жилете он сновал между автомобилями, заправляя их топливом. Помню, заезжаешь в придорожное кафе, а улыбающийся Макс уже несёт тебе поднос с кофе и дымящимися сосисками. Всегда аккуратный, подтянутый и предупредительный молодой человек производил очень хорошее впечатление. Макс никогда не курил и не баловался спиртным, если и позволял в компаниях – лишь бокал сухого вина или кружку пива.

– Телевизор приносит в дом удачу, – с сомнением ответил Гевара.
Экеко – нечто вроде лепрекона из ирландских сказок, который прячет под радугой горшок с золотом. Может наградить, а может причинить зло. Нужно знать, как заслужить его благосклонность. Многие из торговцев на рынке имели статус курандерос – целителей. Один из них ставил диагноз при помощи морской свинки. Брал молодую или старую, самца или самку, в зависимости от возраста и пола клиента, водил ею по телу больного, а потом распарывал зверьку живот и по выпавшим внутренностям определял недуг.

О большинстве случаев рассказывать особенно нечего: пришла, взяла билет, ответила, ушла. Но зачёт по предмету «Промышленная электроника» выдался не таким. Это было нечто. Кафедра промышленной электроники оборудовала кабинет по последнему слову техники: приём зачётов и экзаменов вели электронные экзаменаторы. Позже я пыталась найти в интернете фотографию такого устройства, но увы. Электронный экзаменатор представлял собой стол, столешница которого была разделена на несколько десятков отсеков.

Мы шли вместе от конечной остановки до нашего дома, перекидываясь редким словом. У нас диаметрально противоположные взгляды, а переубеждать другого – неблагодарное занятие. В одном сошлись, одному дивились – безмятежности граждан в эти дни. То есть глупо паниковать и впадать в истерику, но делать вид, что ни при чём, как-нибудь само рассосётся, прятать голову в песок – несерьёзно, товарищи. Харитоныч нажимал на то, что народ у нас золотой, скажи сделать – сделает.

В обычной ситуации мы бы без труда обогнули здание – и дело в шляпе, но в тот раз у запасного выхода стоял седовласый мужчина с ключами. Это был единственный человек, которого мы боялись больше Патрона. Андрей Романович по неведомой причине больше любил засиживаться в классе, где вёл математику, нежели в своём директорском кабинете. Часто в четыре или пять дня, когда после уроков я отправлялся за молоком для бабушки и проходил мимо школы,  видел одинокое горевшее окно на третьем этаже, в котором серебрилась директорская макушка, склонившаяся над тетрадками.

В это самое время на дороге появился незнакомый человек. В наше время деревня отвыкла от случайных путников, хотя раньше их было великое множество, вызывавших у жителей любопытство или глухое раздражение. Ходили нищие, погорельцы, паломники на богомолье, просто бродяги, которым не сиделось на месте. Великие просторы не давали такому человеку покоя. Как ни крепится, бывало, человек, обрастая хозяйством, заводя родню и друзей, однажды весной он срывался с места, и его безостановочно несло вперёд.

Хоронили Платона Денисова на Радоницу, так совпало. Баба Маня сочла это добрым знаком, потому что в этот день принято ходить на кладбище чтить память покойных родителей. Собираясь на траурный митинг, она принарядилась так, как обычно одевалась идя на люди. Аккуратно повязала голову цветастым платком, надела вязаную голубую кофту, шерстяную коричневую юбку и утеплённые резиновые калоши. Баба Маня уже собралась выходить из дома, но вспомнила, что не взяла цветы.

Итак, последний экзамен, конец сессии. Его принимала педагог, которая на дух не переносила девушек, безжалостно срезала студенток. Судя по всему, женщина получала от этого садистское удовольствие. Не любила, когда отвечали по учебникам, а не по её лекциям. Однако благоволила парням. Тогда не было мобильных телефонов, чтобы позвонить, нужно было спуститься в холл, где на стене висел аппарат. И вот представьте ситуацию. Перед сдачей экзамена мне нужно срочно позвонить домой – болел племянник, у него случился ложный круп.

При этом сын довольно ленив, и мне приходится регулярно стимулировать его полезную деятельность. Всё равно спорит и ругается. Но при этом парень довольно добрый, и договориться с ним всё-таки можно. К взрослению детей вообще сложно привыкнуть. Рос-рос ребёнок и вдруг не просто вырос, а стал пользоваться бешеным успехом у девчонок. Вокруг сына уже несколько лет постоянно вьются какие-то подружки, одноклассницы и просто девочки.

Двигаюсь дальше по ряду, вижу – ругаются в пух и прах продавец с покупателем, обе – тётушки преклонного возраста, голосят на весь базар. Думаете, обвесили, обманули, обсчитали? Ничуть. Не сошлись бабушки во мнении насчёт участия чеченцев в спецоперации. Одна говорит – молодцы, мол, ребята, патриоты, воюют за страну плечом к плечу с русскими. Другая в ответ – да Кадырову это всё нужно только для саморекламы, ничего вы не понимаете, вон, генерала получил, ишь ты, кто бы ему в мирное время генерала-то дал.