Предыстория такова. В 1970 году я работал помощником лесничего в одном из сёл Владимирской области. У работницы тарного цеха в последний день сенокоса наложил на себя руки брат. Семья была очень религиозная, соблюдали все посты, и вот хозяйка, пожилая женщина, попросила меня пожить у неё совершенно бесплатно, возможно, из желания сделать доброе дело, чтобы как-то сгладить грех родственника.

Мои друзья Игорь и Михаил занимаются военно-исторической реконструкцией, состоят в соответствующих клубах. Игорь специализируется на второй половине XIX века и Первой мировой войне, а Миша собаку съел на всём, что связано с Великой Отечественной. Разумеется, у каждого имеется армейская униформа тех эпох, да ещё и не по одному комплекту, а также вещмешки, штык-ножи, фляжки и прочая амуниция.

Они шутливо пикируются друг с другом, будто и не разлучались. Будто не разделяют их границы и десятки тысяч километров, и океан не ворочает между ними зелёные водяные громады. Акустика в телефоне отличная, слышно без слухового аппарата: будто сидят рядышком и болтают, как бывало в кухне за чашкой чая и булочками из «Кулинарии».

Я так-то пельмени редко ем. Магазинные никогда не покупаю. Нет привычки. А стряпаю редко. Так что для меня пельмешки остались праздничным блюдом. А магазинные… То, что мясо в них не мясо, это понятно, но тесто-то почему не тесто? Почему оно пластиковое? Почему пельмень на вилку не насаживается, а когда его прокалываешь, комочек мяса выпрыгивает, ибо тесто какое-то… макаронное.

Я всегда удивляюсь безрассудности, с которой молодые люди порой на ровном месте нарываются на драку или попадают в крайне неприятные конфликтные ситуации, которых благоразумный человек всегда может избежать. И даже если оппонент выглядит хлипким и слабым, это ощущение оказывается весьма обманчивым.

Да, в моей жизни много всякого происходит, но о грустном говорить незачем. Лучше расскажу о забавных пустяках. Например, мне «Страсть» сильно ударила в голову. И я, к сожалению, потеряла «Настоящую любовь». Не стоит, конечно, переживать из-за такой ерунды, но это были мои любимые духи.

Коммуналка ко времени вселения новых жильцов была почти полностью укомплектована. Таня вспомнила, как впервые переступила порог и увидела длинный общий коридор, входная дверь которого никогда не закрывалась. По всей длине коридора оказались натянуты верёвки, на них болтались мужские сатиновые трусы и десяток носков. В коридор выходили пять плотно закрытых дверей.

С одной стороны, хорошее дело, самостоятельный поход в гастроном. С другой, есть опасность. Пожилая женщина ходит с палочкой, у неё сильно кружится голова. Дома передвигается по стенке. Нести много не может: в одной руке костыль, в другой пакет с покупками, за спиной рюкзачок. Передвигается от лавочки до лавочки, сидит, отдыхает. Благо продуктовый магазин в соседнем доме. Но сходила так сходила, главное, без последствий: и сама невредима, и поклажу донесла.

Кате исполнилось два года, когда её маме пришлось выйти на работу. В ясельной группе девочка потихоньку освоилась, а потом её перевели в среднюю группу, и вот здесь-то она и познакомилась с Тамарой Леонидовной. Это была женщина сорока лет, судя по всему, люто ненавидевшая свою работу. Тамара Леонидовна орала на детей так, что уши закладывало. Все малыши в её группе ходили чуть ли не на цыпочках.

В принципе, дружище Роберто Феррандо человек не вредный и не капризный. В Россию по делам бизнеса начал ездить ещё в перестройку. И всякого повидал. Довольно образованный, что для итальянца редкость. Да и по характеру больше походил на флибустьера. Пару раз разорялся, полностью терял бизнес, потом поднимался, снова богател. Бухнуть и «зажечь» с девчонками не дурак. Поговорку любил повторять: Se non mi fosse Roberto non mi diverto!

И после этих обвинений я ещё буду поздравлять бригадира Машу с днём рождения? А вот фигушки с маслицем! А ведь раньше и презенты милые были, и звонки на местное радио с заказом песни в прямом эфире… С недавних пор всё позабыто. Не общаюсь с бригадиршей – следовательно, не считаю нужным и поздравлять. Ну вот почему одна я среди работников всех смен получаю претензии от бригадиров?

Между тем после небольшой паузы женщина снова начинает вещать. Тихо, вкрадчиво, но очень убедительно. Я к окну. Там темно: два часа ночи, а фонари выключают в десять. Женщина передохнула и опять давай рассказывать свою историю. Да так жалобно – аж слезу вышибает! Хорошая такая галлюцинация, качественная. Ладно, думаю, кто бы там ни был, а надо его спасать.