С работой у него почти всегда не ладилось. Конечно, у парня были какие-то подработки, часто разовые, но толком он так никуда и не устроился. Хотя, положа руку на сердце, особого желания трудиться у Артёма и не возникало. В итоге он объединился с несколькими такими же ребятами-сиротами, получившими квартиры. Они жили за счёт того, что сдавали свои однушки, а обитали все вместе единым шумным кагалом у кого-нибудь одного.

Начали встречаться. Красавица была совершенно очарована юношей, у неё не возникло ни малейших подозрений, бывают ли вообще на свете Ибрагимы с настолько славянской внешностью. Но сколько верёвочке ни виться, всё равно конец настанет – любая ложь всплывает. Однажды в разговоре с будущей невесткой родная сестра Ибрагима случайно обмолвилась и назвала его настоящее имя: оказалось, жениха зовут Василием. Вскоре состоялся разбор полётов, но было уже поздно – чувства молодых прошли «точку невозврата».

...Таких ходок до машины и обратно надо сделать четыре, пока всё не загружу в багажник. Спасибо, что живу на первом этаже, не представляю, как бы я всё это спускала в лифте с пятого этажа, из нашей с бывшим мужем квартиры. Нет уж. Развод для меня – великое благо. Свобода от мужа стоила мне дорого, зато теперь никому не кланяюсь. Но всё сама, сама, сама. Кнопку на входной двери нажимаю подбородком – руки заняты. Когда вхожу в подъезд, всегда поминаю строителей недобрым словом: ну почему ни один конструктор не догадался приварить крючок к металлической двери?

Признаться, у меня самой в подростковом возрасте попытки жёсткого контроля вызывали желание сопротивляться им просто из принципа «сила действия равна силе противодействия». Поэтому в отношениях с Сашей я никогда не закручивала гайки слишком туго. В этом плане сын очень похож на меня. Так что я учитывала ошибки, которые родители допускали в отношениях со мной. Тотальный контроль отвергала категорически, поэтому предпочитала тратить больше времени на разговоры и объяснения, чтобы сын сам пришёл к решению, чем ставить перед ним ультиматумы.

Спорить я не стала, тем более что магнитик показался мне забавным, и прилепила его на свой холодильник. Однако мысль о том, кто же этот тайный даритель, не давала покоя. Мы живём на седьмом. Логично, что это не соседи с восьмого и девятого этажей. Главной подозреваемой могла бы стать соседка с шестого, но я не замечала в ней склонности к юмору. К тому же выясняла отношения она всегда банально – стуком по батарее.

Нам обоим тогда казалось, что эта встреча должна всё решить. Не случись той поездки, наша любовь могла тихо закончиться, я знала. Наверное, моя мама, мудрейшая женщина, тоже это понимала, потому и отпустила меня одну на другой конец страны к холостому малознакомому мужчине. И я поехала. Гостила у жениха неделю, мы договорились о свадьбе. Возвращалась на поезде Москва – Владивосток, но в наш город он не заезжает. На узловой станции, в 120 километрах от моего дома, наш вагон отцепили от основного состава. Поезд пошёл дальше, а вагон на целую ночь загнали в тупик.

Вот чем мне хочется с вами поделиться. Как почтальон Печкин в мультике о Простоквашине, я часто удивляюсь: до чего техника дошла! Недавно отдыхала в нашем районном социальном центре, где нас, пенсионеров, оздоравливают, развлекают, лечат и много чего ещё с нами делают, ну ни минуты свободной нет. С нами отдыхала Галина Р., юмористка, с которой не соскучишься. Рассказывает, что, когда пришла к врачу с больным коленом, сказала ему: «Доктор, у меня нога нечаянно подвернулась, и из коленки вытек весь антифриз». Смеялись до слёз.

На часах около двух пополудни, в спортивной школе разгар тренировок. Дети весёлой стайкой обгоняют меня, степенно гуляющую с коляской, и громко приветствуют Сергея Анатольевича. Румяный, коренастый, небольшого роста тренер добродушно подтрунивает над ребятами. Однажды мой сын заметил, что Сергей Анатольевич благодаря своей густой белоснежной шевелюре, развевающейся на ветру, похож на Эйнштейна. Но сегодня на макушке уважаемого тренера смешная панамка. По этим разнокалиберным панамкам и ярко-красной куртке я издалека узнаю Анатольевича.

Вернулись мастера. Мы положили на стол программку с перечнем персонажей. Называлось произведение знаменательно: «Ни одно живое существо не должно пострадать». И началось! Надрывно завыла-запела Метель-Проша: «В лесу родилась ёлочка…» Я была немного в курсе Прошиной ситуации, так что последовавшие события не показалось мне странными.
– Мамочка бедная на трёх работах пашет, одна нас с сестрой тянет. А Катька, паразитка, беременная!

Миша, это зам Геннадия, на чердаке сидит, там йога по вечерам, а днём свободно, но сейчас и вечерами свободно. У Миши с главной йогиней Инной отношения сложились, практикуют вместе. Он и раньше практиковал, в Индию мотался. Теперь и ехать никуда не надо – на чердаке у нас Индия оказалась. Столько денег в гуру вбухал, говорит, а ни одной чакры не открылось, а здесь как из пушки, за две недели чуть крышу не сорвало – в прямом и переносном смысле.

Я мельком взглянул в окно и увидел старика. В растоптанных валенках он брёл по занесённой тропинке через двор к моему дому. Полы старенького овчинного полушубка и седую раскосмаченную бороду раздувало ветром, шапка-ушанка сползла набок, на руках красные внучкины варежки, заботливо заштопанные тёткой Марусей. Опираясь на сучковатую палку одной рукой, другой дед Игнат тянул за собой детские санки с большой коробкой. Недавно старику исполнилось 96, но выглядел он живенько, как однажды выразилась его любимая четырёхлетняя праправнучка Амалия. А ещё она однажды похвалилась мне, сказав, что её дед самый клёвый.

К десяти вечера с салатами и остальным угощением мы поднялись к Алисе, сели за стол. Проводили старый год, выпили по рюмочке. Давно не встречавшиеся дети делились новостями, мы с подругой тоже болтали. Весело, вкусно, настоящий семейный праздник! Через час спустились на улицу устроить фейерверк. Погода чудесная, морозец, снегу навалило, гуляет много народу, все поздравляют друг друга с наступающим. Фейерверк удался на славу, Егорка заливисто хохотал, да и мы весело кричали и загадывали желания.