С радостными воплями и восторженным лаем эта банда устремилась к «Ниве». Только я открыл дверь, как Локи одним прыжком махнул на заднее сиденье и устроился поудобнее, внимательно глядя в окно. Данька на правах штурмана уселся спереди и пристегнулся ремнём, опасаясь одного – как бы не передумали. Машина завелась с пол-оборота, и мы двинулись навстречу новым приключениям.

Я любила и люблю ездить туда одна, чтобы никто не мешал. Как настоящий охотник, предпочитаю идти на промысел в одиночку. Как выглядел мой обычный день в любимом центре? Я заходила в магазины, стояла в длинных очередях в примерочные, мерила одежду, гладила ладонью красивые ткани, сочувствовала продавцам, разбиравшим горы рубашек и платьев, пила кофе. Изредка делала покупки – в дни распродаж это очень увлекательно и недорого.

Тётенька – это я. Оцените абсурдность ситуации: пятница, вечер, паб и мультики… Сказала этому папе, что никаких мультиков включать не буду, извините, у нас не детское кафе. В ответ услышала, что «они клиенты, которые всегда правы», и если клиент просит, я обязана исполнить просьбу. Справедливо заметила, что кроме них в зале ещё есть такие же клиенты и что шестеро мужчин за соседним столом вряд ли обрадуются, если вместо бокса им покажут смешариков.

Для счастья Мише не хватало свободы, дома на природе и чтобы рядом были единомышленники. Он начал ездить по экопоселениям, выясняя, как самому построить дом – для интеллигента-филолога дело непростое. Присоединиться к такому поселению ему не захотелось, все они смахивали на секты с иерархией и правилами, то есть тем, от чего хотелось бежать. Зато в одном посёлке ему подарили двусторонний плотницкий топор для обтёсывания брёвен. Что ж, вот и начало будущей жизни.

И вот она вяжет морской узел, время от времени хозяйски подёргивая: крепко ли? Выдержит ли? Выдержит – что? Я поняла что, когда она подтащила стул к перилам, скинула туфли и вылезла из тесной юбки, под которой оказались бежевые кружевные трусы. И начала обвязываться канатом вокруг талии. А поскольку талии у неё нет, верёвка сразу уехала под мышки.

Мы решили подшутить над Юрой и написали ему записку. Он сидел на несколько рядов ближе к сцене. Записка гласила: «Посмотри, пожалуйста: рядом с директором чернобурка или овца?» И отправили послание вперёд: «Передайте вон тому офицеру». Записка пошла по рядам и, наконец, попала в руки Юры. Но к нашему ужасу сценарий внезапно изменился. Юра не понял, что записка адресована именно ему, подумал, что...

Ирочка Шалькова, сколько я её знаю, а знаю её сто лет, борется с лишним весом и тягой к сластям. В её офисе в обед устраиваются прямо-таки лукулловы пиры, потому она предпочитает проводить это время в небольшом скверике и меня иногда вытаскивает подышать воздухом.
– Ну вот, ещё одна компания! – воскликнула подруга. – Не сквер, а картина Ван Гога «Едоки картофеля».
– Шаурмы, – поправила я, глотая слюнки.

Короче говоря, она разворотила старую плиту, и я понесла её по кускам на помойку. Первые части ещё туда-сюда, благо мусорный контейнер находится недалеко от дома. И вот осталась самая тяжёлая часть. Эх!.. Подхватила я плиту «под белы руки» и потащила на помойку… Останавливалась через каждые десять шагов. Тяжесть неимоверная. Но я вдруг вспомнила, как в молодости носила мешки с овощами килограммов примерно по тридцать.

Классная руководительница тоже в шоке. Говорит, Женю после каникул словно подменили: не хочу учиться – хочу жениться. Внешне парень у меня вырос, а вот мозгами нет. Объясняю сыну: если у тебя нет образования, то нет и приличной работы. Предупредила, что иначе устрою его чернорабочим на канализацию. Будешь там дерьмо лопатой разгребать и получать свои честные 13 тысяч. Сможешь, говорю, тогда свою Юлю обеспечить на эти деньги?

Моя голова так уж устроена – по ситуации обязательно идёт звуковое сопровождение. Мозг автоматически подбирает песенку, стишок, цитаты. И вот гуляю я под этот сказочный саундтрек и вдруг вижу у тропки кусты малины, много низеньких кустов. Подарок судьбы! Побежал домой за банкой, вернулся, собираю. Хорошо, тихо, только шмели жужжат, да в голове голос из мультика: «Одну ягодку беру, на другую смотрю…»

Деток жалко, растут как трава. Девочка ходит в школу, а мальчик дома, ему года четыре. Вот он и доставляет мне неудобство. Я прихожу поработать в огороде, побыть в тишине, наедине со своими мыслями, а он от меня не отстаёт, если вдруг увидит. Конфет не жалко, но этот ребёнок ни на секунду не забывает обо мне, что-нибудь рассказывает, постоянно расспрашивает. Пробовала игнорировать, но мальчик зовёт меня на весь огород.

В её краю как грибов после дождя было исправительных трудовых колоний и поселений – их тогда называли «химией». Отмотав срок, зэки оседали тут же, заводили семьи, устраивались на работу. Или не устраивались и возвращались к антиобщественному поведению и противоправной деятельности. А ей было четырнадцать, она обожала танцевать, не пропускала ни одной субботы.