В то утро Петренко проходил по актовому залу. Это был его последний рабочий день перед долгожданным отпуском. Николай Павлович представлял, как через считаные дни они вдвоём с женой будут нестись на своём новеньком «Москвиче» к Чёрному морю. А потом, почти как в молодости, он будет резвиться на золотом песке, плавать, нырять с санаторского пирса, рассекая своим богатырским телом бирюзовые волны.

На начальных курсах физику преподавал профессор Арабаджиев, этнический узбек и ветеран войны. Редко кому из нас он ставил четыре балла. Обычно всем – «удовлетворительно». Деканат за тройки стипендию не начислял, но, зная повадки Арабаджиева, иногда делал исключения. Тогда, на первом курсе, я сильно удивил своих однокашников тем, что получил от Арабаджиева «хорошо».

Фильмы «Кобра» и «Коммандо» он смотрел раз по двадцать и, что самое страшное, периодически мне пересказывал. Желание подражать кумирам захлёстывало Олега. Ну, тренажёрный зал – это ещё куда ни шло, однако Олег пошёл дальше – стал вооружаться. Страшного тесака, как у Рэмбо, у него не было, а кухонные ножи на эту роль как-то не подходили. Но в Москве в те времена процветал Рижский рынок – рассадник свободного предпринимательства.

Мои друзья Гена и Валера в прошлом году решили сходить в тайгу, подремонтировать зимовье – небольшую охотничью избушку. В начале июля сходили на разведку, наметили план работ. А чтобы веселее работалось, заквасили в пятилитровой пластиковой бутылке медовуху. Для созревания пенного напитка повесили бутылку на дерево повыше. Через полтора месяца собрались в тайгу чинить зимовье.

В тот день я как раз вышел во дворик нашего кафе. К зданию был пристроен небольшой буфет, там продавались соки, воды и, конечно же, вино. Как и положено, в буфете работал буфетчик – Борис Борисович, пожилой опытный дядька, как сейчас некоторые говорят – «лицо кавказской национальности». Вдруг к Борису Борисовичу заскочил знакомый из нашей конторы и передал...

Соседкой по этажу у меня была легендарная женщина по имени Люся. Её знали все. О Люсе ходили самые разные истории. Как ни странно для обитателя общаги, хоть и ДАСовской, Люся была коренной москвичкой. В юности она занималась спортом и вроде даже стала чемпионкой по плаванию. Но на соревнованиях получила травму и ушла из большого спорта. Люся окончила институт по специальности «судебная экспертиза»...

Ему тогда было около семидесяти – молчаливый, невысокого роста с тёмными глазами и седыми усами. Дед Наволай прекрасно играл на скрипке, ни одна свадьба в нашей станице не обходилась без его инструмента. В тот год лето выдалось очень знойным, жара выжигала посевы. Бабки молили бога о помощи, но тщетно: дождя не было. И вот однажды наш молчун Наволай вдруг неожиданно произнёс загадочную фразу...

Юле потребовалась инструкция к трактору «Беларусь». Дядя Вова позвонил ей из родной деревни и сказал:
– Юля, найди там где-нибудь инструкцию к трактору «Беларусь». Очень надо. Ты же в Томске живёшь, у вас же там такие инструкции на каждом углу найти можно, чуть ли не в каждом киоске «Роспечати».
– Да без проблем, дядь Вов, – ответила Юля, – я как раз за хлебом собиралась, по дороге зайду, куплю.

Было это в конце 80-х годов в Западной Сибири. Наш сосед по этажу Виктор Мюллендорф – виртуозный аккордеонист и к тому же секретарь парторганизации Кемеровской областной филармонии – однажды поехал на гастроли в Германию, да так там и остался. А примерно через полгода за ним следом засобиралась и супруга, грузиночка Нателла. Она ожидала вызова от мужа и активно посещала курсы немецкого языка.

Приехав в Мирный, пассажир щедро расплатился и сказал: «А у меня для вас есть подарочек!» Он открыл старенький, по виду знавший когда-то лучшие дни кожаный портфель. Немного пошуршал газетами, разворачивая подарок. И вдруг вынул топор! «Теперь вы меня надолго запомните». Я онемела. Представила, что он мог сделать с нами. Вот сейчас топорик празднично рубанёт меня, потом – мою несговорчивую попутчицу. «Держите, не бойтесь!»

Тёща обладала не самым лёгким характером. И дочь, и зятя, которые жили с ней вместе, точнее она с ними, любила подёргать за живое. Может, от скуки, а может, от природной вредности. Например, Гриша с женой утром собираются на работу, а мама сразу шасть в туалет, крючок изнутри накинет, и всё. «Просьба не беспокоить». Засядет на полчаса, не меньше, а то и на целый час.

Вдруг гаишник как-то насторожился, а потом отвлёкся, завидев вдалеке другую машину, нёсшуюся по автотрассе. Инспектор достал радар, висевший у него за спиной на ремне, и вытянул руку в направлении приближающейся легковушки. Нам с Игорем оставалось лишь молча наблюдать за этой сценой охоты. Приходько замер, чуть пригнулся и весь сжался, словно лис перед прыжком за мышью.