Красавица-дочка росла и у моих друзей в Севастополе. Золотая медалистка, фортепьяно, вокал, кандидат в мастера по плаванию, три языка, «художка»… Через родственников мечтали протолкнуть в МГИМО, а там, глядишь, выйдет замуж за перспективного дипломата. Мечтали, мечтали… А медалистка накануне выпускного объявила – выхожу замуж! За кого? За прыщавого одноклассника из соседнего подъезда. И тоже по любви! А когда мама с папой встали на дыбы, дщерь заявила: «Если не согласитесь, мы прыгнем с крыши нашей девятиэтажки.

Я готова забирать свекровь к себе, но я – не моя невестка, быстро поставлю её на место. Деменция, не деменция, но голова у неё в этом отношении работает отлично: она хочет ехать именно к невестке, а не ко мне. Сын говорит – бабушке нужно общение. И он обеспечивает ей общение, принуждая свою жену развлекать старушку. У невестки рядом живут родители, и она могла бы отправиться к ним и переждать, но сын устроил скандал, когда заикнулась об этом, ведь ему как раз нужна такая жена, которую можно запрячь общаться с бабулей, потому что та ни к кому идти не хочет, кроме семьи сына.

Моему сыну Алёше было шесть, когда она впервые взяла его с собой. Поставила условие: поеду в лагерь, если вместе со мной и дочерью поедет маленький племянник. Богатые опекуны-нефтяники согласились. После этого Валя постоянно везде возила Алёшу со своими учениками. Однажды, выбравшись с Севера на несколько дней повидаться с нами, она зашла за подарками в тюменский магазин «Буратино».

Она с ним рассталась, когда ей уже было тридцать. Встречалась с кем-то – всё искала отца детям, но подходящий вариант не попадался. Одно время общалась с приличным, на первый взгляд, человеком, он даже преподавал в вузе, потом ушёл в коммерцию. Нормальный парень, но моя подруга, видите ли, для него недостаточно стильная и интересная. Нашёл себе стервочку-дизайнершу и очень ею гордился. Думаю, с моей подругой он был бы счастливее: иногда «весёлые» подробности его нынешней жизни долетают до меня. Ну да речь не о нём.

Вот говорят, один ребёнок в семье – урод. Да сколько угодно случаев, когда в многодетных семьях растут страшные эгоисты. Родителям стакан воды не подадут, со свету сживут, потом грызутся за родительское наследство. А Леночка будто из старомодного XIX века. К маме ластится, забивается под крылышко. Само собой, когда вырастет, выйдет замуж только за маму. Гости смеялись: «Какая прелесть!» Потом посмотрела диснеевскую «Белоснежку». Краснея, призналась, что была дурой и за мам замуж не выходят.

У подруги просто началась новая жизнь. Она в него поверила, готова была войти в его семью. А как иначе – своего-то жилья у неё нет, теоретически имеется некое наследство, но там ещё надо решить кучу проблем, чтобы его получить. Но мать айтишника, конечно, закрыла собой сына. Мол, двоих нагуляла, на квартиру претендует. Подруга всё честно рассказала будущей свекрови – и о детях, и про мужчин, и об ошибках молодости. Думала, та оценит доверие. Но куда там. Этот айтишник был ей очень нужен и без квартиры. Парень даже поссорился с мамой из-за подруги, а потом сдался. Мама – женщина слишком властная.

Настя, не дослушав, сразу поняла: её Веня, спешивший к ней пешком, и есть тот неизвестный. Зажав рот ладонью, она опустилась на стул, загнанно озираясь по сторонам. Всё вдруг сразу стало ненужным. Незачем было больше топить печь, готовить еду и даже рожать ребёнка. Незачем и жить. Потом, спохватившись, она сквозь метель отправилась в райцентр – идти было три километра. Всё время в спину дул ветер и заносил оставленные в снегу торопливые следы. Не родившаяся ещё дочка била её ножкой в живот, и Настя дорогой подвывала – от жалости к себе и Вене.

Олежка знает много взрослых слов. Мама пообещала: «Ну-с, молодой человек, вы у меня летом скучать не будете». И своё слово сдержала. Утром открывала словарь иностранных слов. Ногтем отчёркивала: от сих до сих. С божьей помощью и благословением добрались до буквы «К». Коллаборация, конформизм, консумация (неприличное слово)… Отдых – это смена умственных и физических занятий. После урока Олегу вручалась банка – собирать на картошке колорадских жуков. Мама категорическая противница опрыскивания овощей химией – хемофоб.

Шоколадные конфеты были такой редкостью в обычном детском рационе, что даже фантики от них становились предметом коллекционирования. У каждой моей знакомой девочки была целая стопка конфетных обёрток – красивых, блестящих, разноцветных. Я тоже насобирала штук пятнадцать, причём половину этих конфет не пробовала, просто мы обменивались фантиками, иногда дарили друг другу, вот и получилась «коллекция». Время от времени я перебирала это богатство, некоторые обёртки мне особенно нравились. Куда они делись, не знаю. Видимо, через некоторое время мода на фантики прошла.

Уютную тишину подмосковных деревенек разрывает оглушительный треск – «Кавасаки», «Ямахи», «Харлеи» и другие байки, словно стадо взбесившихся мустангов, вырвались на волю из гаражей. Мотоциклистам, экипированным в новенькие кожаные доспехи, нет никакого дела до скучных обывателей, сопящих на продавленных диванах. Нет, эти наездники – не такие! Они одурманены ночью, скоростью, ветром, свободой и вседозволенностью. За их спинами стоят влиятельные родители, способные «отмазать» ребёнка в случае передряг.

Игорь – довольно замкнутый, интеллигентного вида, а Тома – весёлая. Она приходится родственницей нашей куме. К вечеру некоторые разъехались, кто-то пошёл укладывать малышей, в результате у огня остались хозяева, мы с мужем и вот эти Игорь с Томой. Частный дом, благодать, мужики колдовали над шашлыком.

В перестройку, чтобы просто выжить, все ринулись заводить дачные участки, мы с мужем тоже. Землю нашей организации выделили за 50 километров от города, добирались мы туда на электричке. Мама, страстная огородница, с удовольствием ездила с нами на участок, рядом с которым на своём клочке земли трудились Галина и Серёжа. Я хорошо их знала – Сергей работал в нашей организации. К тому же супруги жили в том же общежитии, что и мы. Это была замечательная семья. Галина – скромная, немногословная, на редкость рачительная хозяйка, уютная, домашняя.