Бабушка умерла, когда мне было 17 лет, а в 18 я вышла замуж. Муж был старше на 14 лет, у обоих этот брак первый. Дальше речь пойдёт о свекровушке. Она долго противилась женитьбе единственного сына, но всё-таки сдалась и согласилась – очень внуков хотела. Когда в первый раз меня увидела – посмотрела оценивающим взглядом и дала понять, что я ей не конкурентка.

Во время бомбёжек все в ужасе прятались в своих погребах, и только семья Тамары сидела на завалинке – у них погреба не было. Соседи сжалились над чужаками, звали к себе. Но всё-таки русское происхождение матери Тамары было препятствием к налаживанию нормальных добрососедских отношений: прозвище «кацапы» намертво прилипло к переселенцам. Совсем маленькой Тамаре приходилось защищать себя и братика, нередко дело доходило до драки.

Они шли без головных уборов и знаков воинского отличия, тяжелораненых везли на единственной телеге. Все смотрели вниз, на дорогу, волосы у них были пыльные и казались серыми, как будто все в одночасье поседели от горя. Женщины стояли вдоль дороги и плакали, протягивали куски хлеба и сала, крестили. Некоторые цеплялись за солдат и выли, как по покойникам. Бабушка острым глазом выцепила среди них командира, схватила за руку.

А теперь, спустя годы, когда у нас с мамой появились проблемы в отношениях, в восприятии сестры мамочка – любимая, а я – сволочь, ненавидящая родительницу. Я-то считала, что мы с сестрой понимаем друг друга. Увы, очень сильно заблуждалась. Ей нужна была мама, а не сестра вместо мамы. И теперь она с лёгкостью готова забыть сестру и придумать себе маму, любящую и понимающую. А я – просто чудовище, обижающее этого ангела.

Кроме того, не хочу показывать ему, где живу, – он не знает. То есть бывал там, конечно, сто лет назад, но уже не помнит. А тут – будьте любезны, заходите в гости. Вставать в позу тоже не могу – свадьбу дети устраивают на свои деньги. Предложила отмечать на даче родителей парня, которая на соседней улице. Если что, я могла бы тихо встать и уйти без скандала. Но дочка так не хочет.

Это трагические воспоминания детства. Вторая подружка – Валечка Откина. Я ей очень благодарна. Девочка из многодетной семьи, которая сказала мне: «Я страшная, и ты тоже страшная – будем дружить». И мы начали дружить. Она заходила за мной и вела в школу, чувствуя себя моей защитницей. Я давала ей такое право – ощущать себя нужной.

По щекам потекли слёзы. Редкий волнующий приступ овладел мной – беспричинно ощутил я, что она беспомощна. Стало жаль женщину, которая своим дыханием согревала наши с братом пальчики, когда мы приходили с мороза, которая, отругав за проделки, кормила нас вкусными наваристыми борщами, кутала одеялом перед сном. Мне стало жаль ту, которая не давала нас в обиду, любила нас.

И вдруг ему стало не до смеха. Вспомнил: его единственная дочь, Ленка, недавно съехала из квартиры, которую они с женой нашли, в другую, двухкомнатную, объяснив это тем, что собирается жить с подругой. Так, мол, дешевле. Откуда это вдруг у неё такая тяга к экономии Серёгиных денег? Раньше только и было слышно: пап, купи это, пап, купи то. А тут прямо сама бережливость. И паскудное объявление на Серёгином подворье само по себе появиться не могло, если только его не привезла эта паршивка, которая неделю назад наведывалась на выходные. Всё сходилось.

Когда мы без потерь добрались до места назначения и хозяин распахнул дверь, я поняла, как он заслужил своё уничижительное прозвище. В комнате царил феерический бардак! Жилая её часть размещалась на верхотуре: воспользовавшись высотой потолка, Лёня выстроил антресоли с лежанкой и шкафчиком для одежды. Внизу же располагался кабинет, совмещённый с мастерской.

Эх, какая незадача для меркантильной потенциальной мачехи Марии, что мама мальчика умерла так скоро, да? Что-то эта возмущённая особа не возражала, когда её сожитель навещал сына от прошлого брака только раз в месяц и не тратил на него ни копейки, а приносил все денежки ей самой и её дочери. Хочется сказать Марии: уймитесь, ненасытная, и цените то, что имеете! Сожитель оплачивает аренду квартиры, обеспечивает вас и вашу дочь, чужую для него.

Вскоре началась Великая Отечественная, сын Степан добровольцем ушёл на фронт, где сразу же и погиб под городом Коростень на Украине. Дочь Евдокия, ещё до войны приписав себе лишние годы, трудилась вместе со взрослыми в колхозе. Потом, в войну, – на заводе «Металлист». В свободное время нянчила маленького Володю, ведь разница между ним и старшими детьми была около двадцати лет.

В девяностые, когда рушилась потом и кровью налаженная жизнь, неизлечимо захворал муж, истаял прямо на глазах. Давно уже, наверное, и косточек от него не осталось, от кормильца, Царствие ему Небесное. С той поры «кажный лиригиозный» праздник бабка Матрёна ходит на кладбище. Не ходит, а ползёт по-черепашьи, с трудом передвигая налитые гудящей болью непослушные ноги.