Во взрослой жизни мне удивительно везло на соседей. С удовольствием вспоминаю жизнь в общежитии, где на кухне по вечерам собиралось до двенадцати хозяек. Конечно, случались иногда и поводы для огорчения, но ненадолго. Когда я переезжала в квартиру, соседки заходили в мою комнату, и каждая дарила что-нибудь на память. Я была счастлива и благодарна за доброе ко мне отношение.

Мужчина на семь лет моложе, но смог меня убедить, что это не важно. Сказка продолжалась год, пока мы не зарегистрировались и я не прописала его у себя. Последующие четыре года я провела в аду. Он начал наркоманить, пить, тащить из дома всё, что попадало под руку, – деньги, продукты, одежду. Выкрал даже ткань, приготовленную на приданое дочери. Зарплату больше не приносил, пропадал сутками неизвестно где. Мог уйти за хлебом и исчезнуть на три дня.

Мы отъехали и молча переглянулись. Я первая не выдержала.
– Н-да, – говорю, – из таких людей только прутья стальные гнуть.
Я бы так не смогла. От холода готова на всё, уж точно не раздумывала бы, ехать или мёрзнуть дальше. До дома золовки около 15 километров, но по дороге нам так и не встретился её муж. Трасса пустая, не заметить не могли. Проезжая мимо их дома, увидели машину, стоявшую у ворот.

В общем, Алёша сам решил навязаться в компанию. Да не просто навязаться, а вписаться с проживанием – дом оплачен, а он в гостиной устроится. Мальчики всё равно будут брать лодку, гидроцикл – ну и Алёша с ними. Шашлык всё равно будем жарить, ну и Алёша тут рядышком… Судя по фразе «с меня пиво», в остальном он рассчитывал на полный пансион. Плохо, что ли? А я как представлю, что чужой мужик с нами всё время трётся, унитазом моим пользуется и храпит в гостиной, прямо настроение падает.

До этого у нас никогда конфликтов не случалось, голос никто не повышал, мы не скандальная семейка. Вот муж и возмутился, когда подруга сына начала кричать, сказал, что не позволит с собой разговаривать в таком тоне. Мы с её мамой молчали. Всё произошло за считаные минуты, пока сын плавал в бассейне с друзьями. Для него всё произошедшее – как гром среди ясного неба. Родители девушки психанули и уехали домой.

Когда же выдавалась свободная минутка, девочка бежала в конец огорода к своему укрытию, где могла в тишине поиграть с немудрёными игрушками, не опасаясь окрика и наказания. Маленький шалашик в зарослях ивняка она соорудила из веток сама. Туда же Гузель поселила маленького котёнка, прибившегося ко двору поздней весной. Он стал ей лучшим другом и собеседником. Говорить он, разумеется, не умел, зато всё понимал, ластился к маленькой хозяйке и согревал ей душу.

Саша говорит, что дети ему не нужны, у него есть племянники, и ему этого хватит. Окружил Лену заботой, дарит ей цветы и дорогие подарки, например роскошные золотые серьги за 50 тысяч. И вот апофеоз – в начале августа Александр за свой счёт вывез Елену на отдых. Оба впервые в жизни увидели Чёрное море. Если сначала в деревне многие посмеивались над Леной, осуждали, то теперь все шокированы: как она посмела быть счастливой, что за наглость?

Голова трещит, сосредоточиться на чтении книги не получается, а ведь я взяла с собой в дорогу такой интересный роман, в котором героиня путешествует во времени и спасает мир. И тогда, в пику галдящим соседям, я начинаю так же громко читать вслух:
– «Она аккуратно промокнула уголки губ, удалив с них крошки пирога, и снова наклонилась, чтобы вернуть платок в сумку, а затем вынула из неё кое-что тяжёлое. Это был «уэбли» пятой модели – старый револьвер её отца, служивший ему во время Первой мировой войны…»

Она приезжала в Белоруссию в апреле, когда мы уже находились в активной стадии сборов. Обрадовала меня, что специально меняет график и сможет летать к нам в Польшу практически как на дачу: три дня работает чуть ли не по двадцать часов, а потом четыре выходных. Тогда и решили, что, как только переедем в Щецин, они с дочкой прилетят к нам на пару деньков. До этого мы два года не виделись, всё это время я присматривала за её квартирой...

До моего измученного мозга не сразу дошёл смысл слов. А когда дошёл, я почувствовала, как горячая волна поднимается по телу. Ах ты дрянь! Пока все рыдают, этот гадёныш уже делит наше имущество! Шести часов не прошло, как закопали сына, а эта мразь уже высчитывает, что ему достанется. Притом что я всё организовала на свои деньги, не просила у них ни копейки. Уж не помню, что я этому типу ответила и ответила ли вообще.

Маша кипит про себя: «Ноги моей там больше не будет! Вот чего она хочет? Не ездим – плохие дети, им плевать на родителей, приехали – опять всё не так». Тяжёлый человек Машина мама. С ней никогда не угадаешь, где проблема выскочит. Если не отправлять к ней детей – будет терроризировать, что родители стараются, дачу обихаживают, комнату отдельную выделили, лишь бы дети приезжали, и вообще, «я с утра вас жду, блинов напекла». А если отправить к ней детей – опять претензии.

Сегодня она задумала вылазку. Пришла мысль – никуда от неё не деться, нужно воплощать. Гавриловна жила не одна – со взрослым внуком. Да и другие родственники за ней приглядывали и помогали. Но, не будучи капризной, она часто про себя сетовала, что всё у молодёжи не так. Если ей что-нибудь срочно понадобится, то все заняты, не допросишься. А напишешь список в магазин – принесут не её привычные продукты, а что по дороге попалось.