Стал рассказывать Нине о Господе, о Его любви к человеку, о Церкви, которую Он основал и за которую умер. Женщина внимательно слушала, и я спросил, не хочет ли она принять святое причастие. Тянуть с предложением было нельзя, никто не знал, доживёт ли больная до завтрашнего дня. Нина согласилась. Она действительно принесла покаяние, как смогла, и причастилась. Перед причастием я предупредил Нину, что Бог волен оставить её на земле, но она должна обещать Ему, что в этом случае начнёт ходить в храм.

Вероятно, монах увидел в Наталье добрую женщину, сочувствующую и понимающую. Если она молится и вспоминает того инока – это очень хорошо не столько для него, сколько для неё. Мы ничего не знаем о своей загробной участи. Как знать, может именно эта молитва, в конце концов, и спасёт человека? Есть у меня одна знакомая старушка. Много лет назад она ездила в Сибирь навестить родню и побывала в отдалённом монастыре. Случилось это ещё в годы, когда монастыри только начали открываться после десятилетий атеистического безвременья. Многие обители поднимались буквально из руин.

Собрали немного и побрели домой. По пути решили исследовать один заманчивый осинник и вскоре обнаружили, что заблудились, как говорится, на ровном месте. Это показалось мне странным, ведь плутать там особенно негде. Часть леса, где мы очутились, была мне незнакома, но я точно понимала, куда идти. В лесу ориентируюсь хорошо, умею определять стороны света, поэтому сразу указала тёте верное направление. Идём десять минут, двадцать, полчаса, но всё ещё непонятно, откуда мы зашли в лес. Ничего не узнаю. Такого со мной никогда не случалось. Честно сказать, мы слегка испугались. Время близилось к трём часам дня, скоро темнеть начнёт.

Рассказывает подруга по телефону недавнюю историю. В школу ходила, просила учеников написать письма для солдат на передовую. Сейчас это очень важно, наши бойцы всегда радуются таким письмам, они согревают сердца перед боем. Одноклассница также собрала по знакомым деньги, закупила ребятам на фронт носки, тёплые вещи, немного амуниции и ещё кое-что по мелочи. В бюджет уложилась почти тютелька в тютельку: из собранных средств осталось лишь сто рублей. Вот куда их девать?

Вот передо мной карточка колхозника с необычным именем Евгаф. Сейчас такое даже в страшном сне не приснится тем, кто любит давать детям цветастые, вычурные или, наоборот, исконно русские имена. А ведь правильное написание – Евграф. Имя, видимо, было списано с официального документа. Вот так безграмотные сельские «паспортистки» послереволюционного периода одним росчерком пера меняли имя, а возможно, и судьбу человека.

Спустя неделю звонит приятельница и говорит, что сын вернулся навсегда. Прилетел неожиданно, вывозным рейсом в разгар пандемии, с одним чемоданом. «Юра очень плохо выглядит, стал совсем худой, лысый», – вздыхала подруга. Меня эта деталь удивила больше всего, ведь я его помнила с волосами. Как-то раз ворчала на мужа за то, что выставил большие стеклянные бутыли для домашнего виски в подвале – они мешали ходить. «Ждёшь, когда разобьются?» – не унималась.

Как-то раз в выходной отправились мы с соратником по поискам сокровищ в заброшенную деревню, что находится в соседней области. Судя по доступной информации, всё ценное там давно найдено до нас, но мы всё же решили попытать счастья. День выдался солнечный. Под жизнеутверждающую музыку мы не заметили, как домчались до места назначения. Я не сразу смогла проложить по навигатору путь к деревне. «Отозвалась» только одна поисковая система, во всех остальных местоположение населённого пункта не обозначалось.

Всё началось с того, что в соседнюю квартиру въехал новый жилец. Обычно от новосёлов не возникало проблем, но этот тип мне сразу не понравился. Он немедленно развил бешеную активность. Узнав, что старшего по подъезду нет, занял вакансию, и наша спокойная жизнь закончилась. Сосед собрал подписи на общедомовом собрании за установку шлагбаумов во дворе, чтобы чужие машины не занимали наше жизненное пространство. Не то что бы эта идея мне не нравилась, но смущало, что решение принято за меня, причём быстро.

В темноте Света никого не видела, но почувствовала холод, пронзивший всё тело. Бросилась к двери, включила свет, однако в комнате никого не было. Кое-как заснула. Видимо, таинственный гость перепутал жертву и сразу это понял. Посмотрел на тётю Свету и ушёл. Как-то раз мама из страха перед существом решила спать вместе со мной. Мы устроились в её кровати, начали засыпать. Я ничего не помню, а вот мама потом говорила, что, когда невидимый гость явился, она принялась меня толкать, пытаясь разбудить.

Наконец машина остановилась. Дядя одним движением откинул кресло с племянницей, навалился на неё всем телом и принялся сдирать с девушки нижнее бельё. От страха она начала читать молитву. Сначала читала тихо, почти про себя, а потом вслух и нараспев. Брат матери отпрянул, ударил племянницу по лицу и вдруг неожиданно расплакался. Признался, что она всю душу ему вынула своей красотой. Дразнит так, что даже ночами снится. Постоянно видит во снах, как любит племянницу в разных позах. Спросил, сколько половых партнёров у неё было, но девушка сообщила, что она девственница.

Я отправился на редакционной машине за материалами для статьи. Погода стояла мерзопакостная, дождь колол ледяными каплями. Ветер раскачивал деревья с огромной силой, ломал даже толстые ветки. Правда, в следовательских кабинетах было тепло. Молодой заместитель руководителя выдал копии необходимых документов, ответил на все вопросы и даже фотографии сбросил на флешку. Мы уже возвращались, когда я залез в кармашек портфеля и не обнаружил флешки. Вспомнил, что замруководителя вытащил её из компьютера и положил на стол. Значит, это я забыл её забрать. Вот голова садовая!