Я ходила в старшую группу детского сада, но из-за того, что родители решили переехать, в садике в последнее время находилась без режима. То есть мы с мамой иногда просто гуляли вместо тихого часа. Однажды мама разговаривала о чём-то с воспитательницей, а я решила изучить пожарную лестницу. Вдруг заметила, что с неё спустилась молодая яркая девушка в белой шубке. Она почему-то не заметила ни воспитательницу, ни нас с мамой, и поспешила к выходу.

И вот, наконец, включается свет, храм озаряется, становится ярким и праздничным. Старенький батюшка подаёт из алтаря возглас, а перед Царскими вратами уже стоит наш красавец диакон. О таких обычно говорят: русский богатырь. Высокий, статный и очень добрый. Всем он рад, для него нет чужих, каждый прихожанин – брат или сестра. К таким людям тянутся, их доброта чувствуется на расстоянии.

Пока тащились по-черепашьи, супруг без конца меня воспитывал. Говорил, что подарки покупают не накануне Рождества, что для меня работа важнее, чем дети, и вообще всего этого безобразия можно было легко избежать, если бы кое-кто продумал всё заранее. Ну и так далее. А меня точила одна мысль: что начнётся, если я опоздаю на работу? На удивление мы довольно быстро запарковались у магазина и, выскочив из машины, пулей вбежали внутрь.

Я всё сделала как бабушка велела и легла спать. Ночью увидела необычный сон. Стою у настоящего колодца, а ко мне приближается незнакомый парень в белой рубашке. Подошёл совсем близко и подал стакан воды. Я приняла стакан и с жадностью выпила до дна. На этом моменте проснулась. Правда, не придала сну никакого значения, мало ли что привидится после глупых полуночных гаданий?

Анастас не обижался. Он просто не верил, что вот оно, наступило. И всё вроде бы понятно: отработал своё – отдыхай. Но это теоретически, в голове, а для сердца подобные объяснения не годятся. Холодело и замирало Анастасово сердце от таких объяснений. И хоть на здоровье Анастас не жаловался, да и каждый рабочий день начинался с медосмотра, внутри у него творилось нечто непонятное. Будто включился другой режим – режим охлаждения, что ли.

Однажды на работе в шкафу я нашла старый православный календарь. Из любопытства принялась его разглядывать и вдруг увидела изображение Николая Угодника. Прочитала на страничке рядом молитву, посвящённую ему, и неожиданно для себя так прониклась, что даже расплакалась. Ровно через десять минут мне позвонила бывшая коллега и пригласила работать в один неплохой салон.

Место и время торговли ёлками были строго засекречены. Граждане рыскали по городу с горящими глазами в поисках базарчиков, и считалось большим счастьем оказаться в числе первых покупателей, пока за тобой не выросла толпа. Счастливчик выхватывал первую попавшуюся ель, мгновенно оценивал её внешний вид и, цепко держа добычу, вновь ввинчивался в толпу в надежде заполучить более пушистый экземпляр.

Однажды в Рождественский пост я ставил автомобиль на стоянку через дорогу как раз напротив той бани. Стоянка расположена на возвышенности, потому мне видно всё, что происходит рядом с «центром культурного досуга». Я вышел из машины, и вдруг дверь бани распахнулась – и оттуда, хохоча и приплясывая, вывалились три девицы.

Я, естественно, отказалась. Сослалась на то, что о строительстве осведомлена исключительно на уровне кирпича – чем керамический отличается от силикатного. Но предложила отвести архитектора в бюро технического перевода, там работают настоящие асы, всё досконально проверят, проведут экспертизу и разложат по полочкам. На том и порешили. Игорь привёл архитектора. Синьор выглядел мрачным и нелюбезным.

Налёт немцев на деревню, где стоял партизанский отряд Ивана Локоткова. Артиллерийский обстрел – лошади истошно ржут, деревенские жители бегут за партизанскими подводами. Какой-то дядечка ковыляет на костылях, а мины и снаряды ложатся уже совсем близко. Но моё внимание привлекла старуха, которая изо всех сил волокла огромный киот со старинной иконой. А когда поняла, что не дотащит, положила образ в снег у кромки леса и, быстро крестясь, будто прося у иконы прощения...

Холостяцкая жизнь коллекционера часов прекрасна и удивительна. Но больше всего Лёша известен как специалист по часам военного времени. Никто не знает столько о трофейных немецких часах. Правда, полную коллекцию Лёша никому не показывает ни за какие коврижки – это тайна за семью печатями. Но однажды с Лёхой произошла непонятная история, связанная как раз с его главным хобби.

Когда подхожу к церкви, что нечасто получается, на пороге слёзы всегда текут ручьём, и в самом храме не могу сдержать поток рыданий. Что же это, слёзы грешницы? Пусть со мной случится что угодно, но судьба сына меня будет волновать до конца дней, что естественно. Однако история с его появлением на свет меня всё больше тревожит. Просто не знаю, что дальше будет.