Моя бабушка по материнской линии не была знахаркой, но умела «шептать» и знала всякие заговоры. И у моей мамы очень развита интуиция, она часто видит вещие сны. Кстати, покойного отца видит регулярно. Недавно ей приснился странный сон: будто отец мечется по квартире, спешно собирает вещи, собирается уезжать в другую страну. Мама выскакивает на улицу, а там стоит длинная процессия из чёрных автомобилей, напоминающих катафалки.

Тогда был очень ясный солнечный день. Идёт Клавдия по лесу, но грибов не встречает. И тишина кругом редкая – так и тянет в лес подальше зайти. Сошла с тропинки, углубилась в чащу. А там уже полянок мало, лес тёмный, хвойный. И вот бредёт учительница и видит – вот хороший маслёнок спрятался среди листвы, а тут лисичка. Но всё равно маловато. Насобирала она курам на смех – лишь дно корзинки укрыла. Уже хотела возвращаться, как вдруг увидела под ногами целый грибной круг из ярких лисичек!

Татьяна, присутствуя на всех службах, что совершались в часовне, всё больше проникалась доверием и любовью к святителю Луке. Заходя в часовню во внеслужебное время, я нередко заставал её стоящей перед образом святого врача с каноном или акафистом и многочисленными бумажками с именами больных. Знаю, будь у женщины возможность, она и вовсе не выходила бы из часовни. Но прожить на крошечную пенсию, которую она получает от государства, совершенно невозможно.

Постепенно батюшка разговорился и поведал причину своего огорчения. После воскресной службы, до начала которой он исповедовал множество людей, священник поехал причащать на дому тяжко болящих. Освятил автомобиль, провёл личную беседу с прихожанином и освободился примерно в два часа дня. Естественно, всё это время без пищи и воды – с полуночи, как полагается, начинался евхаристический пост. Лишь после полудня наскоро перекусил.

Родители Лёхи – служащие, технические интеллигенты. Но в тот момент в крови, видимо, возопили древние крестьянские гены. Отец выпорол Лёшку ремнём, реквизировал журнал, а бабушка потом весь вечер приговаривала: «Вот, поделом тебе, бесстыднику! Бог тебя наказал!» Так Бог для моего кореша окончательно превратился в главного врага. Хотя ни он, ни я в Господа не верили.

Боль была сильной, пульсирующей на правой стороне груди и в боку, куда, видимо, и попал осколок. Насколько серьёзно его задело и нет ли кровотечения, ещё предстояло выяснить. Он просунул под броник руку, нащупал заскорузлую, слегка подсохшую ткань одежды. Кровь не текла. Потом несколько раз крепко провёл ладонью по губам и долго рассматривал её в лунном свете, боясь и здесь увидеть следы крови. Но не увидел, значит, лёгкие не пробиты.

Проходит неделя. Иду домой, несу кота из ветеринарной клиники, матюгаясь про себя, потому что идти с животным на руках тяжело и жарко. И тут возле меня тормозит машина. Мужчина за рулём спрашивает, как проехать на родник. А я живу в минуте езды от него. Говорю: «Мужчина, если вы меня подвезёте до дома, тут совсем недалеко, я вам покажу, где родник. Просто у меня уже руки отрываются с этим с котом!» Мужчина вошёл в положение, согласился подвезти.

Время было интересное, любопытное, нескучное. Совсем недавно завершились гонения на церковь, начали восстанавливаться храмы и монастыри. Однажды в храме, где отец Николай служил настоятелем, появились «новые русские». Классические братки, один даже в малиновом пиджаке. Осмотрели здание, где со стен и потолка валилась штукатурка, кинули взгляд на священника, нахмурились: мол, совсем дела у церкви плохи, раз такие юные попы окормляют паству. Спросили отца Николая, чем помочь.

Думаю, это была чистой воды «автоподстава». На месте волшебным образом очутился брат потерпевшего, ставший свидетелем, и гаишники у магазина рядом стояли, тоже всё видели, разумеется, не в нашу пользу. Да и сам потерпевший – работник милиции. Вдобавок судья, который вёл наше дело, оказался его бывшим коллегой. Полный набор, короче. Потерпевший был не против мирового соглашения, но запросил с нас 50 тысяч рублей, по тем временам – деньги весьма немалые.

Я узнала этого мужчину, когда ему было уже под восемьдесят. Дело происходило в 2002 году. Он работал истопником на нижнем складе нашего леспромхоза. Исправно ходил на работу, топил служебную печурку и таскал воду в бочку в домике-конторке кладовщика. Вполне бодрый дед, я бы сказала, даже шустрый. Постоянно напевал что-то под нос и подшаманивал древний приёмник, ловивший почему-то лишь китайские радиостанции.

Я отнеслась с пониманием, ведь и правда несколько раз видела Иру в сквере с коляской. И у меня не вызывало удивления, что рядом толкает коляску со своей новорождённой дочерью наш знакомый Олег, учившийся в параллельном классе. К тому же он являлся лучшим другом моего Бориса. Действительно, что тут странного? Зелёный сквер в нашем микрорайоне один. Олег, правда, жил в другом районе, но, возможно, решил прогуляться.

Тут же раздался раскатистый смех.
– Оригинальное чувство юмора! Вот вы здесь все такие. И река ваша Кама – широкая, вольная, раскинулась, разорвала Пермь на тысячу осколков! И районы ваши раскиданы, разбросаны. Восторг полный! Я из Эстонии. Меня Ксюша зовут, это если по-вашему. И вы такая… – девушка снова запнулась. – Тут же и Станиславский, и Ленин, и журналы!
– Неужели вы приехали в гости? – удивляюсь.