Я считаю: даже если ты инвалид, но имеешь руки и ноги, то просто обязана быть опрятной, причёсанной, одетой необязательно от Версаче, но хоть сколько-нибудь стильно. А эта К. только и делала, что пиво пила литрами, глупо и не к месту ржала, своими суждениями убивала не только меня, но и всех остальных в радиусе километра. Театры, чтение книг, выставки, способность просто поддержать беседу – всё это не про неё.

Пролежала я в отделении месяц. В палате нас было несколько женщин. И вот поступила к нам одна дамочка, её устроили по блату, как раньше говорили. Звали её Галина. В это время в роддоме меняли систему отопления – понятно, когда же это делать, как не в марте. Отделение не закрывали, а просто во всех палатах по очереди меняли трубы и батареи. Чтобы соблюдать стерильность, сантехники все были в белых халатах и белых шапочках.

После смерти мужа дочь стала увлекаться спиртным, у неё сформировалась пивная зависимость. Три года назад мы пролечили её амбулаторно в наркологическом диспансере: гипноз, капельницы, медикаменты. Закодировали на год. Я знаю, что бывших алкоголиков не бывает и что женский алкоголизм неизлечим. Об этом часто слышу по телевизору в различных передачах. Но дочь пока держится. Возможно, помогает и то, что последние три года она живёт в родительском доме, а спиртные напитки у нас исключены, мы с её отцом оба непьющие.

Здравствуйте, «Моя Семья»! Вот каким наблюдением я хочу поделиться. Иногда, справедливо оправдывая хамство некоторых людей, мы говорим: не надо обращать на него внимания, ведь он психически неполноценный. Действительно, человек с нарушенной психикой не может полностью отвечать за свои действия. Но есть и ещё одно обстоятельство.

Сначала всё шло хорошо, никаких патологий, чувствовала я себя чудесно. И вдруг на плановом УЗИ в 20 недель доктор рядом с ребёнком в матке обнаруживает какую-то опухоль. Меня направили к генетикам в республиканскую клиническую больницу, там повторили обследование, сказали, что пока затрудняются с точным диагнозом, записали мой телефон. Через три дня раздался звонок, меня пригласили к заведующей отделением, а перед посещением рекомендовали в интернете ознакомиться с термином «акардиальный монстр». Я ознакомилась и пришла в ужас.

Тут в нашем роддоме образовались какие-то курсы для супругов, решившихся на совместные роды. Естественно, нас направили туда. Но там, к нашему удивлению, не было семейных пар. На занятиях присутствовали две мамочки с дочерьми, одна из которых в конце первого занятия сказала не очень приятным тоном: «А зачем вы, мужчина, идёте на роды, что интересного хотите увидеть? Или, может, не насмотрелись чего?» Сами занятия прекратились, не успев толком начаться, и мы поняли, что спасение рожающих – дело рук самих рожающих.

Как именно прокалывали, я уже и не припомню, кажется, иглой. Я мужественно терпела и не пищала. Всё предвкушала, как я в серёжках ходить буду. И вижу в зеркале: мне вставляют в уши простенькие серёжки-цветочки с бирюзой (бирюза – мой самый нелюбимый камень). Я едва не разревелась. Мне же ещё с детсадовской поры грезились серёжки с красными или зелёными камушками, пусть не настоящие рубины-изумруды, а бижутерия. И чтобы блестело всё!

Итак, выбрав удобный момент, нужно к мамусеньке-пупусеньке подлизаться. Начать с того, как вы её любите, какая она замечательная мама. Акцент сделать на том, что пока вы вместе, вдвоём, вам ничего не страшно. Ещё в школе я прочитала роман Джека Лондона «Сердца трёх». И с тех пор пиратская песня стала для меня девизом жизни: «Мы – спина к спине у мачты, против тысячи – вдвоём». И правда, никакие болезни и даже смерть не страшна, если в сумеречный для тебя час близкий и любящий человек посидит с тобой рядом и подержит тебя за ручку.

Прочитала в №13 письмо Виктории «Есть на земле такой человек». Это дневник юной мамы, которая лежит в кардиологическом отделении со своим малышом – ему сделали операцию из-за врождённого порока сердца. Я сразу поняла, что Виктория в депрессии, надо её поддержать. Все мы, «кардиомамы», стараемся помогать друг другу. Переживаю, что из-за мрачного письма Вики мамы будут бояться отдавать своих малышей на операцию. А ведь всё не так страшно!

Многие пишут о том, какие им встречались непорядочные и непрофессиональные врачи. Мне, к счастью, доктора попадаются хорошие, адекватные. Их не приходится ни благодарить, ни уговаривать. Относились ко мне всегда по-человечески, с искренним участием. Я даже удивлялась. Но есть на этом свете один врач, вернее существо, которое я и врачом назвать не могу.

Поверьте, было много и очень хороших мужчин. Я радовалась: получается, несмотря на все сетования женщин и классическое их утверждение, что «все мужики – сво…», всё-таки есть они, серьёзные, умные, порядочные, самостоятельные мужчины. Честно скажу – выбор был.

Вот исполнилось сыну 14 лет – и началось! Чтобы получить для него паспорт, надо было лишить его дееспособности, тут мы согласны с законодательством, ведь он действительно не может отвечать за свои поступки. Через суд сына лишили дееспособности, и мы с мужем были назначены опекунами. Опекунами – вот именно это нас больше всего и убивает. Какие мы опекуны? Мы родители!