Я теперь в недоумении. Хорошо, что за свою довольно долгую жизнь – мне восьмой десяток – ни разу не пришлось ехать в поезде вот с такой Анной. Или просто везло, или этот закон приняли совсем недавно. Раньше же никогда и ни у кого не возникало столь жарких споров по данному вопросу. Многие из нас едут на верхних полках не по своему желанию, а лишь потому, что не было нижних мест.

Однажды Киру, внимательно наблюдавшую за их весёлыми играми и трюками, осенило: из этого можно сделать номер, а если пошевелить мозгами, то и целую программу. Собакам сразу понравилась наша затея, они с головой ушли в процесс циркового обучения. Что же мы придумали? Просто подсмотрели, отобрали и довели до совершенства определённый набор игровых приёмов, которые полюбились обеим собакам.

Мы пили чай на кухне её квартиры в Салтовском посёлке после очередного ремонта старичка-телевизора. К подъезду мимо кухонного окна шла располневшая женщина средних лет с первыми червячками варикоза на слегка отёчных ногах. Сквозь полиэтиленовый пакет, который она несла, можно было различить бутылку какого-то напитка и несколько небольших свёртков. Впереди вприпрыжку бежал улыбавшийся мальчик лет девяти.

У настоящей бабушки канадские внуки уже на второй день учатся говорить на русском без всякого акцента: «Нет, спасибо, мы уже наелись». Она только досадливо машет рукой: «Да что вы там ели вообще?» Домик у бабушки, может, и скромный, но там так тепло и уютно! Бабушка уважает твои чувства, но если она считает, что на улице ветер, то все наденут шапки и шарфики – и дети, и внуки, и дедушка. Да, у нас есть ещё и замечательный дедушка, от которого тают все дети.

Потом молча сидели в пищеблоке. Малов принёс из процедурной стеклянный пузырь со спиртом ярко-изумрудного цвета – эту окраску он приобрёл стараниями старшей медсестры Марьи Ивановны. Ей надоело, что ночные дежурные для восстановления сил выпивали весь запас, отпущенный на сутки. Но отпугивающий цвет не всегда помогал. Малов разлил по стаканам ядрёную зелень и произнёс тост.

Женщина отсутствующим взглядом смотрит в сторону. Приносят закуски, вино, мужчина, не забывая есть и пить, говорит не переставая. И вот уже его подруга исподтишка посматривает на кавалера. В ожидании основного блюда она начинает отвечать – видимо, упрекает его. Мужчина расслабился, даже откинулся на спинку стула. Теперь-то он её уж точно «уболтает». Во время десерта дама улыбается. А уходят они из кафе, крепко обнявшись.

Ещё более впечатляющим был трюк, когда Гудини освобождался от смирительной рубашки под водой бассейна. Гарри сначала подвешивали вниз головой над бассейном, а затем бросали в воду. Как только «король освобождений» опускался на дно, его помощник выплывал из тайного грота и расстёгивал на нём рубашку. Освобождённый Гудини, взяв костюм с собой, показывался на поверхности перед публикой. Гудини всегда был готов предпринять нечто необычное и этим завоевал симпатии публики.

Мы оба довольно темпераменты, я никогда мужу не отказывала, и если сама проявляла инициативу – он был всегда готов, как пионер. Никогда мы не нуждались во всяких «подогревах» типа эротических фильмов, ролевых игр или соблазнительного кружевного белья. Наоборот, муж предпочитал всё естественное, даже не разрешал мне делать эпиляцию интимной зоны, извините за подробность. В общем, я была уверена, что у нас полная гармония.

Единственный, кто не сторонился Анны, – Себастиан. И она в итоге тоже прониклась к нему тёплым чувством. Сразу после войны поженились. Потом мой прадед потерял с ними контакт. А мой брат три года служил в армии. На четвёртый получил травму и демобилизовался. Очень ему тогда было обидно. Так вот однажды он рассказал, что наша дальняя родственница Кристина, которую я никогда раньше не видела, служит в той же воинской части, что и он.

«Мы переехали с Севера ещё в конце восьмидесятых. На новом месте сразу же получили служебную квартиру. Младший сын в школе учился, старший уже женился, жил с семьёй отдельно. Муж – начальник цеха, я трудилась в планово-финансовом отделе. Завод огромный, но все друг у друга на виду. Сплетни как пыль – дунул ветер, все ею и покрылись, а пока глаза протирают – обсудят каждый шаг, каждую каплю чужого горя. Сижу в отделе, составляю план. Входит женщина.

Режиссёр колебался, кому дать роль коменданта концентрационного лагеря Амона Леопольда Гёта. Выбирал между Рэйфом Файнсом и Тимом Ротом, который в 1992 году снялся в «Бешеных псах» у Тарантино. Стрелка удачи качнулась в сторону Файнса, в котором режиссёр разглядел «сексуальное зло». На совести реального гауптштурмфюрера СС Амона Гёта – более полутысячи человек, собственноручно загубленных им во время Второй мировой войны.

...Они чуть не опоздали на поезд, потому что мама красила волосы. Ей не понравился «этот клоунский» цвет. Она глотала слёзы и заново красилась, хотя у подъезда уже ждало такси. Так и села с мокрыми волосами под косыночкой. А тётя Юля без разрешения закурила в такси и сказала: «Всё прынца ждёшь». И ещё одобрительно сказала: «Правильно. Вон одна моя знакомая встретилась с мужем в поезде».

У Жени не было отца. Подробностей не знаю – мы с ней не являлись близкими подругами. Может, её папа умер, а может, родители находились в разводе. Спросить об этом одноклассницу я не решалась. Зато у Жени была бабушка – авторитарная и грозная женщина, которая «строила» всю семью. Женя с братом и сестрой настолько её боялись, что даже мы, её одноклассники, лишний раз не рисковали прийти к ним домой.

Представьте себе небольшой уютный дворик с пятью одно- и двухэтажными домами, ухоженный, чистый, зелёный, где жило два десятка семей разных национальностей. По сути это была одна большая и сплочённая послевоенная семья, жившая бедно, немножко голодно, но чисто, где один за всех и все за одного, где горе и радость делились поровну на всех. Принесённые из разных квартир столы ставили посреди двора.