С тётей Нюрой перестал здороваться весь двор |
06.03.2018 16:54 |
Мои детство и юность прошли в одном дворе. Как принесли из роддома в двухкомнатную хрущёвку, так до двадцати лет там и прожила. Понятно, что все соседи как родственники, двор – дом родной. Напротив нашего подъезда рос тополь. Обычный, не пирамидальный. По весне, ещё не распустив листочки, он весь расцветал красивыми красными серёжками, становился очень ярким и праздничным. Даже в майских сумерках тополь играл пурпурным светом и загадочно мерцал. Через два-три дня серёжки опадали, и распускались нежные бледно-зелёные листочки, которые по мере роста становились тёмными и широкими. Выходя на балкон перед сном, я слушала, как тополь шуршал новыми листиками, примеряя на себя весенний наряд. Я любила это дерево. Выбегая из подъезда во двор, с размаху впечатывалась в тополь и недолго стояла с ним в обнимку. Поздоровавшись, убегала играть. А перед тем как вернуться домой, проходя мимо тополя, гладила его шершавую кору: «Пока! До завтра!» Однажды он заболел. На город напали какие-то странные маленькие бабочки. Мама говорила, что это тополиная моль. В середине лета начался настоящий осенний листопад, и в августе все тополя во дворе стояли голые. Я очень переживала, что мой тополь погиб. Но весной, как ни в чём не бывало, он выбросил свои изумительные серёжки, а потом появились новые листочки. Как я скакала вокруг него! Если во дворе никого не было, я играла с тополем. Просто кружилась вокруг него, положив одну руку на крепкий ствол, и напевала какую-нибудь песенку. У нас хорошо получалось петь дуэтом. Но самое неприятное случилось, когда я уже стала подростком. В квартиру на первом этаже заселились новые соседи – муж и жена. Дядя Юра был молчуном и тихоней, а вот его жену тётю Нюру с утра до вечера слушал весь двор. Она умудрялась поругаться за день со всеми, кто попадался ей на пути. Даже с кошками и собаками. Невзлюбила тётя Нюра и мой тополь. Несколько раз приходила к моей маме с просьбой сочинить письмо в местный ЖЭК, чтобы тополь срубили. Темно ей, видите ли, тополь свет загораживает! На что мама неизменно отвечала, что тополь растёт далеко от окон и никому не мешает. Тогда тётя Нюра взяла топор и обтесала мой тополь со всех сторон, сняв с него кору на высоту человеческого роста. Я пришла из школы и чуть в обморок не упала. Что она наделала! И никто её не остановил! «Мама, он же погибнет, – сквозь слёзы кричала я, – он же теперь без кожи!» Мама дала мне синюю краску, оставшуюся после ремонта, кисть и сказала: «Иди, крась свой тополь со всех сторон, пока весна. Может, и не погибнет». Я прошлась вокруг дерева раз пять или шесть, пока вся краска в банке не закончилась. Красила и причитала над ним, как над раненым бойцом: «Миленький, потерпи, скоро всё заживёт! Потерпи немножко!» И случилось чудо. Тополь не только остался жив – он отрастил себе новую кору. С тётей Нюрой перестал здороваться весь двор. А я здоровалась. Потому что теперь мне её стало жалко. Потом мы переехали, и я очень долго не была в родном дворе. Попали мы туда с мамой лишь года через три. Пришли на похороны Сашки – моего заклятого дворового врага, с которым дрались чуть ли не каждый день. Его убили в армии за два дня до дембеля. Мы стояли напротив нашего подъезда, ждали, когда вынесут гроб. Я увидела, что на месте моего тополя торчит низенький, почти вровень с землёй, пень. За спиной услышала скрипучий голос тёти Нюры: «А тополь-то всё равно срубили!» Из письма Натальи Ракитиной Фото: PhotoXPress.ru Опубликовано в №09, март 2018 года |