СВЕЖИЙ НОМЕР ТОЛЬКО В МОЕЙ СЕМЬЕ Действующие лица Андрей Державин: Есть песни, которые я не могу петь при зрителях
Андрей Державин: Есть песни, которые я не могу петь при зрителях
19.08.2019 13:53
ДержавинГруппа «Сталкер», гремевшая в 80–90-е годы, возродилась! Помните бессмертный хит «Не плачь, Алиса»? Это они, «сталкеры», сочинили и спели… Солист группы Андрей Державин ради возобновления проекта покинул группу «Машина времени», клавишником которой был последние 17 лет. С человеком, рискнувшим пуститься в опасное плавание, встретился наш корреспондент и расспросил о том, чем сегодня живёт музыкант, во что верит и какие события прошлого греют его сердце.

– Андрей, вы однажды сказали, что надо ввязываться во все авантюры, которые посылает жизнь. Мол, иначе что-нибудь важное и интересное рискуешь упустить. И часто приходилось ввязываться?
– Много раз. И далеко не всегда это успешные истории. Если бы вы знали, сколько было неудач! Но я ни о чём не жалею. То, что удачи чередуются с неудачами, окрашивает нашу жизнь в яркие цвета.

– Возрождение группы «Сталкер», звёздный час которой выпал на годы перестройки, – разве это не авантюра? И почему вы надолго ушли из солистов вглубь сцены – я имею в виду вашу работу в группе «Машина времени»?
– Скорее, я не ушёл вглубь, а вышел на подиум. Многие фронтмены нашей эстрады признавались мне потом, что с детства мечтали о таком предложении карьеры – играть в известной группе. Разве я мог отказаться?.. А что касается возрождения «Сталкера» – просто эта идея давно во мне жила и требовала своего осуществления. Нет, это не авантюра.

– Кстати, как вы оказались в составе «Машины времени» семнадцать лет назад?
– Это произошло в канун 2000 года. Мне позвонила легендарная группа «Машина времени» – в полном составе, прямо с гастролей – и предложила стать постоянным членом коллектива. Дальше были замечательные годы, за которые я благодарен судьбе. А ушёл я потому, что гастрольные графики «Машины времени» и «Сталкера» стали пересекаться, а подводить людей – не в моих правилах.

– Как вы оцениваете первые концерты обновлённого «Сталкера»?
– В целом хорошо. Но концерт – это не только два часа на сцене под аплодисменты зрителей. Каждому концерту предшествует тщательная многочасовая подготовка. Знаю, насколько бывает трудно ребятам моей команды. Но они проявляют настоящие чудеса трудолюбия, взаимовыручки и блестяще справляются даже с самыми сложными задачами.

– Как вы себя чувствуете снова на авансцене?
– После почти двадцатилетнего перерыва я, конечно, волнуюсь, выходя на авансцену. Но делаю это с радостью. Знаете, это ни с чем не сравнимые эмоции – когда зал поёт вместе с нами, когда мы видим их счастливые глаза и улыбки!

– Вы уже выступили во многих российских городах. Где приём был самым горячим?
– Вы не поверите, везде! И очень скоро мы поняли почему: в каждом из этих городов зрители признавались нам, что ждали этой встречи почти двадцать лет, жили с уверенностью, что когда-нибудь обязательно споют свои любимые песни вместе с нами.



– Журналисты называют вас «вечным юношей». Для вас это комплимент или наоборот?
– Скорее, это ощущение, которое всегда со мной.

– А ещё вас сравнивают с Брюсом Уиллисом.
– Если вы о причёске, то с нами Джон Малкович, Билли Зейн, певец Сил, футболист Зинедин Зидан и многие другие… Неплохая компания, не находите? (Смеётся.)

– Новые хиты уже написаны или ещё пишутся?
– Что-то уже написано, что-то ещё в работе, какие-то песни мы пробуем играть на концертах – наблюдаем за реакцией зрителей. Надеюсь, в 2020 году получится объединить наиболее удачные из них в новый альбом.

Державин– Весной этого года ТАСС сообщил, что Андрей Державин впервые с 1999 года едет в тур по России со своей группой «Сталкер». А когда будет большое выступление в столице?
– 21 сентября в «Вегас-сити-холле». Поскольку это наше первое выступление в Москве с 1999 года, мы решили составить программу концерта вместе с нашими зрителями, в интернете. Запустим интерактивное голосование, по итогам которого и составим программу московского концерта. Безусловно, в него войдут полюбившиеся всем «Алиса», «Журавли», «Чужая свадьба», но возможны и сюрпризы!

– Андрей, была в вашей жизни опасность не стать музыкантом, пойти по другой дорожке?
– По скользкой?

– И по ней тоже.
– Помню, в детстве нам с друзьями очень нужны были деньги, и мы собирали пустые бутылки на улицах города Ухты. Я оттуда родом. И хотя этот вид деятельности вызывал у гражданина СССР осуждение, мы этим занимались, потому что тогда можно было бутылки сдавать и получать приличные по нашим мальчишеским понятиям деньги. Сначала деньги нужны были на мороженое и жвачку, потом траты потребовались более серьёзные – на пластинки, джинсы, гитары, усилители, динамики. Но это уже совсем другая история и другие деньги.

– С той ухтинской поры у вас остались друзья?
– Конечно, остались. Кое с кем видимся периодически, а кого-то из друзей детства и юности я встречаю случайно. Происходит это в самых разных уголках земного шара и при самых неожиданных обстоятельствах. Для меня это всегда радость, потому что у нас столько общих воспоминаний! Почти все мои друзья детства и юности давно уехали из Ухты, так же как и я. Знаете, я ещё хочу сказать, что в годы моего детства и юности в Ухте жили уникальные, удивительные люди. Не всегда приехавшие на Север по своей воле. Многие из них были выдающимися учёными, врачами, политическими и культурными деятелями, музыкантами. Например, директором Ухтинской музыкальной школы, где я учился, был Павел Филиппович Вейс, в прошлом профессор Берлинской консерватории. Это были гениальные люди. И мне посчастливилось со многими из них общаться.

– Вы ведь получили диплом инженера в Ухтинском индустриальном институте? Пригодилось это образование?
– Я учился на инженера-строителя. Но не стал им, потому что победила музыка. Многие люди считали и считают, что музыка не может быть основной профессией – мол, вот вы поёте, а работаете-то где? Но музыка стала главным делом моей жизни, и это правильный выбор. Я очень люблю то, чем занимаюсь. А строителем не стал, хотя некоторый опыт есть. Однако хвастаться достижениями не буду. Должен сказать, что знания, полученные в институте, пригождались мне не раз. Уверен, любой юноша, мужчина должен знать такие дисциплины, как физика, химия, механика, это очень помогает в жизни.

– Первое ваше место работы как профессионального музыканта – Сыктывкарская филармония. Это дома колхозника, нетопленые клубы, разбитые дороги… Так?
– Всякое бывало. Но дома колхозника – это не так плохо, как кажется на первый взгляд, особенно когда ты молод и в компании друзей. Знаете, как судьба привела нас тогда в филармонию? Мы учились в одном институте с Серёжей Костровым и оба увлекались музыкой. Он был одним из лучших диджеев города, сочинял стихи. И как-то раз мы решили попробовать вместе сочинить песню. У меня к тому времени было два собственных синтезатора «Муг» и «Роланд», Серёжа притащил два бобинных магнитофона «Астра», пульт «Электроника» – и у нас получилось нечто вроде студии. Как только запись была готова, кассета тут же разлетелась по друзьям, друзья раздали своим друзьям – и через пару недель наша запись уже звучала на всех дискотеках республики.

– Так как же сложилось с филармонией?
– Мы сутками думали только о музыке, записывали новые альбомы, осваивали новые инструменты и мечтали о всесоюзной известности. Однажды нас приехал послушать директор филармонии и говорит: давайте работать профессионально! Мы понимали, что «профессионально» – это гораздо хуже и финансово, и в бытовом смысле. Ставка артиста филармонии – семь рублей пятьдесят копеек за концерт. Но!.. Нам так хотелось попробовать себя в новом качестве, что мы согласились. Правда, когда услышали: «Готовьтесь, через две недели у вас первые гастроли», – оказалось, что к такому мы не готовы. Одно дело выступать там, где привыкли, и петь для друзей и друзей друзей, и совсем другое – выходить на сцену в чужом городе, когда зрители купили билет и ждут: что они нам сейчас выдадут? До сих пор не понимаю, как нам удавалось давать по три-четыре «живых» концерта в день. Видимо, мы очень старались, раз у нас всё получалось. Если честно, первые полгода гастролей я вообще не помню, настолько всё проходило в состоянии стресса. Но одновременно и счастья!

– Знаю, что вы рано женились, ещё в институте. И всю жизнь вы вместе, у вас двое детей, сын уже сам родитель. Безоблачная семейная история!
– Ну что вы! Спросите любых супругов, которые много лет вместе, они скажут: у нас столько всего было!.. Случались у нас и бытовые трудности, которые казались непреодолимыми, и кризисы отношений. Не хочется об этом вспоминать. Главное, что мы с Леной всё это преодолели. С Божьей помощью. И стараемся преодолевать дальше. Должен сказать, мне очень повезло с женой!

Державин– У хороших песен часто есть интересная история создания. У вашей «Алисы» она есть? Может, у героини был прототип?
– Рок-музыка навеяла! (Смеётся.) А история такая. Нам очень нужна была новая «заводная» песня. А она всё никак не рождалась. В голове моей постоянно дули какие-то марсианские ветра, но нужен был конкретный творческий результат. Мы тогда выступали на стадионах и работали по отделению с другой группой. Угадайте с какой? С хеви-метал-группой «Ария»! Ну просто два близнеца-брата! (Смеётся.) «Ария» была супергруппой. Мы каждый день видели реакцию стадиона на их выступления. На нас публика, наверное, так же бурно реагировала, но когда ты на сцене, то этого не ощущаешь. В общем, нам ужасно хотелось быть круче «Арии»! Мне всегда нравилось соревноваться. Услышал где-нибудь потрясающую песню – и тут же возникает желание сочинить ещё лучше! И в голове начинают крутиться разные мелодические секвенции, и ты выдумываешь-выдумываешь… Так вот и довыдумывалась «Алиса». Почему я попросил Сергея написать текст именно про Алису, не знаю. Может, потому что «Алиса в Стране чудес»? И Сергей очень быстро написал отличную историю. Аранжировка и запись в домашней студии заняли у меня несколько дней. Там же решили снимать клип. Были две неудачные попытки. Всё никак не получалось выразить то, что мы хотели. Режиссёры почему-то всегда снимали свою историю, приводили для участия в съёмках своих девушек, которые не соответствовали нашему представлению об Алисе. Но с третьего раза мы всё-таки добились нужного результата, и вскоре клип попал на ЦТ.

– Кто ваш первый слушатель и критик? Жена?
– Я в этом смысле человек очень стеснительный. Показываю результат, только если чувствую, что процесс не остановить, что всё придумано почти до конца, и вот сейчас песня или музыка уже отправится жить своей жизнью. Тогда показываю, и не только близким. Советоваться же в процессе сочинения я не люблю, потому что один говорит «это гениально», а другой – «это бездарно». Но советоваться на этапе записи считаю необходимым и с автором слов, и со звукорежиссёром. Показываю набросок, мне говорят: вот тут можно поправить чуть-чуть, вот так сделать. Свежий взгляд профессионалов часто идёт на пользу.

– Вы ведь писали музыку для девятнадцатой и двадцатой серий «Ну, погоди!». Сейчас что-нибудь для экрана делаете?
– Это бесценный опыт. В первую очередь потому, что довелось поработать в команде потрясающе талантливых людей. Но сейчас на это просто не хватает времени. Однако если подвернётся что-нибудь интересное… У меня есть несколько песен, которые как раз подходят для кино, мультфильмов или спектаклей. Они написаны на стихи удивительно талантливых поэтов, таких как Леонид Фадеев (соавтор многих хитов Юрия Антонова), Александр Шаганов… А в своей концертной программе я их не исполняю, потому что они другие, у них иное предназначение. Например, есть у меня чудесная песня на стихи Александра Меламуда, которую поют все наши друзья и дети друзей. Мы сочинили её для мультсериала «Удивительные приключения Хомы». Но я не могу её петь на концертах – зритель не поймёт, решит, что я впал в детство. В общем, бесценный музыкальный материал ждёт своего режиссёра. (Смеётся.)

– Вам ведь в этом году исполнится пятьдесят пять. Не пугает число?
– Я вообще не ощущаю возраста. Мне кажется, его нет. Есть отношение к нему, а его самого нет. Как-то раз меня очень впечатлила одна из экспозиций в Музее современного искусства «Гараж». Ты входишь в павильон и видишь на стене сто фотографий. На первой – человек, которому сто лет, на второй – которому 99, потом – 98, 97 и так далее, по убывающей, до одного года. Знаете, там многие девяностолетние выглядят моложе двадцатилетних, а восемнадцатилетние – взрослее тех, кому за тридцать. И не в морщинах дело. Это то, что в глазах, это какое-то внутреннее ощущение жизни. В общем, нет никакого возраста.

– Ваш сын Владислав тоже музыкант. Он ваш соратник, помощник или?..
– Мой сын давно идёт своей дорогой. Он удивительно талантлив, занимается альтернативной музыкой, но не гонится за быстрым успехом в своём творчестве. Я очень хочу, чтобы ему сопутствовал успех, чтобы жизнь его была полна самых интересных событий и чтобы на его пути встречались только хорошие люди. Влад никогда не пользовался, что называется, «папиным именем», какими-то преференциями, не кичился фамилией. Я очень уважаю его за это. Он даже придумал себе творческий псевдоним, который я, к своему стыду, никак не могу запомнить. При этом сын, конечно, не скрывает, кто его отец, да это и по лицу хорошо заметно. (Смеётся.)



– Дочка Аня сейчас подросток. Сложный возраст!
– Дочь у меня молодец. Она дисциплинированная, занимается одновременно и танцами, и гимнастикой, и рисованием. Весь дом уже в картинах. Аня сама рано утром встаёт для того, чтобы перед школой успеть сделать зарядку, позаниматься хореографией. Она очень организованный человек, что замечательно. И, конечно, творчески одарённая. Одно время писала потрясающие рассказы. Когда я начал их читать, удивился, какой у неё хороший русский язык. Думаю, от бабушки ей этот дар достался. Моя мама была великолепная рассказчица и, наверно, могла бы стать потрясающим лингвистом, но стала геофизиком. Кем дочка станет, не знаю. Сначала у неё была мечта поступить в хореографическое училище, потом в Строгановку, теперь во ВГИК. И пусть мечты у нас меняются – главное, что они есть. Главное, что уже сейчас есть плоды творчества. Дай бог, чтобы всё у неё получилось! А самое главное – чтобы она была счастлива.

– Что для вас семья?
– Если честно, о семье я вообще нигде никогда ничего не говорю. Семья – это настолько личное… Зачем об этом рассказывать? Одно скажу: семья – это самое дорогое, что есть у человека. Семья – это счастье, которое, к сожалению, не всем выпадает. Мне повезло. Так что я счастливый человек.

Расспрашивала
Марина БОЙКОВА
Фото: PhotoXPress.ru

Опубликовано в №33, август 2019 года