СВЕЖИЙ НОМЕР ТОЛЬКО В МОЕЙ СЕМЬЕ Нежный возраст Ура, сокровища остались без присмотра!
Ура, сокровища остались без присмотра!
30.03.2020 00:00
Так она завлекает единственного мужчину

Ура, сокровищаДо того как наша семья переехала в отдельную квартиру со всеми удобствами, мы несколько лет жили в деревянном доме, где обитало ещё шесть семей. Отопление печное, за водой ходили к заводской колонке – не слишком близко.

В каждой комнате и местах общего пользования всегда было идеально чисто, женщины убирались по очереди. Помню, как мама надевала на ногу щётку, насыпала в ведро с водой соду и драила доски некрашеных коридорных полов, пока те не становились белыми, сияя чистотой.

Думаю, все жильцы нашего дома жили бы очень дружно, если бы не тётя Маня. Она любила всюду совать свой нос, всех поучала и постоянно пыталась поссорить. Когда это удавалось, её лицо прямо-таки светилось от удовольствия. Больше всех она ненавидела фельдшерицу Катю, говорила о ней всякие гадости не только взрослым, но даже нам, детям.

Мне это совсем не нравилось, потому что в ту пору Екатерина Александровна казалась мне эталоном красоты. Слова «эталон» я в свои пять-шесть лет не знала, но была открыта для всего красивого и необычного – и олицетворением этого стала именно тётя Катя.

Её дочь Нелька старше меня на целых четыре года. Тем не менее мы с ней дружили, и она частенько водила меня к себе домой. Комната у них, как и у всех соседей, была небольшой, но в ней царил уют. Мне очень нравились их белоснежные накрахмаленные шторы и такие же салфетки, украшавшие этажерку и тумбочку – там стояло несколько фарфоровых статуэток, которые я так любила рассматривать.

Больше всего меня привлекал трельяж. Ни у кого в нашем доме не было тогда такого зеркала, в которое можно смотреться сразу с нескольких сторон и видеть себя в полный рост. На столике этого трельяжа стояли чудесные притягательные вещи, от которых у меня прямо дух захватывало: разные баночки и скляночки с пудрой, духами и румянами. У моей мамы ничего подобного никогда не видела. Правда, была у неё губная помада, которой она пользовалась лишь по большим праздникам, да стеклянная баночка с кремом для рук и лица «Снежинка».

Ещё Екатерина Александровна вкусно готовила, иногда угощала и меня. Особенно мне нравилось её необычное печенье, тесто для него она пропускала через мясорубку.

Тётя Катя всегда была приветлива. Проходя мимо ребятишек, игравших в коридоре, с неизменной улыбкой спрашивала:
– Ну, мил мои, чем вы тут занимаетесь?

Зато тётя Маня постоянно на всех ворчала и окрысивалась. Как-то так получалось, что все ей мешали, всех она пыталась поучать, а детей просто гоняла. Екатерину Александровну особенно не любила. В первую очередь ей не нравилось, что та красиво одевалась, любила яркие, нарядные вещи. Никогда не выходила из дома ненакрашенной и без укладки. А иногда даже делала себе маникюр, что в нашей сельской местности было огромной редкостью.

– Всем ясно, для кого она так выряжается! – шипела вслед тётя Маня с кривой ухмылкой.

Она и распустила слух, что тётя Катя так завлекает единственного мужчину, работавшего в нашей амбулатории, – фельдшера Петра Ивановича. Хотя у того была молодая красивая жена и двое детей, а у Екатерины Александровны – муж, дядя Миша.

Противная сплетница всё-таки сумела вызвать в нём ревность, один раз разгорелся настоящий скандал. Радости тёти Мани не было предела! Впрочем, супруги скоро помирились и под ручку отправились на концерт в районный Дворец культуры.

Тётя Катя в габардиновом пальто с приколотым на груди букетом искусственных фиалок, в кокетливой шляпке с вуалькой и лакированных туфлях прошла мимо злобной соседки с видом королевы, оставив после себя шлейф духов «Красная Москва».

Наблюдая эту картину, я испытала настоящий восторг и подумала: вырасту – обязательно стану одеваться так же, а тётя Маня просто завидует, поскольку у самой нет ничего, кроме пластмассовой гребёнки в волосах.

Я росла очень послушным ребёнком, но однажды совершила неблаговидный поступок.

Екатерина Александровна иногда уходила на дежурство в ночную смену, после чего утром ложилась отдыхать и спала до обеда. В нашем доме ни мы, ни соседи двери на замок не закрывали.

Однажды днём я решила зайти к Нельке, тихонько постучала к ним, никто не ответил. От моего стука дверь приоткрылась, и я увидела: подружки нет, а на кровати спит её мама. Недолго думая, на цыпочках прокралась в чужую комнату, к вожделенному трельяжу.

Сокровища, стоявшие на нём, остались без присмотра! И я, поддавшись искушению, начала открывать яркие коробочки и баночки, одну за другой. Напудрилась, нарумянилась, накрасила губы и надушилась. Делала всё это, конечно, неумело, к тому же в большой спешке.

Когда в таком виде предстала перед своей мамой, та чуть в обморок не упала, увидев размалёванное чучело. Тут же потащила меня к Екатерине Александровне просить прощения за содеянное, я упиралась и очень боялась. К моему удивлению, тётя Катя совсем не рассердилась и не ругала меня. Она лишь громко рассмеялась, сказав, что не спала, а с интересом наблюдала, чем я занимаюсь у них в комнате.

– Вот, мил мои, какие дела, – обратилась она к маме. – Нелька-то моя совсем косметикой не интересуется, странно как. А твоя дочка на меня похожа, настоящей женщиной растёт!

Из письма Зои Бондарцевой,
Московская область
Фото: Depositphotos/PhotoXPress.ru

Опубликовано в №12, март 2020 года