Человек, похожий на Гошу Куценко, сидел за столиком у окна и держал за руки красивую девушку, сидевшую напротив. Это был уже не тот героический поджарый Антикиллер, а округлившийся, как Винни-Пух, доктор "скорой помощи". Не знаю, как вам, а мне доктор Гоша гораздо симпатичнее, правдивее и ближе, чем Гоша-супермен.

– Я набью ему морду! – зло проворчал Виталик. – Допью пиво, встану и набью.
– За что? – изумился я. – Что он тебе сделал? Ты, кажется, малость перебрал. Объясни.
– Видишь, какая у него баба? Я всегда мечтал о такой. Я мечтал, а он с ней просто спит. Набью!
– А тебе не кажется, что они друг друга любят? У них глаза светятся. Недопитый кофе остыл, а им хорошо.
– Вот за это и набью. Я мечтал о такой бабе и чтобы вот так с ней сидеть. А она сидит с ним и на него смотрит.
– Ну так найди себе такую, и даже получше, в Питере столько красивых девушек. Найди!
– Я не хочу такую же, хочу именно эту. А она сидит с ним. Ну кто он такой, чтобы она с ним сидела?
– Кажется, ты перебрал. И через полчаса закроется метро. Нам пора, Виталик. Девушка, пожалуйста, рассчитайте нас.

У метро расстались. Мне надо было в подземку, а Виталику перейти мост через Большую Невку, и там совсем рядом мини-отель, в котором он остановился. Виталик клятвенно обещал, что пойдёт домой и ляжет спать, не будет искать приключений на пятую точку в чужом большом городе.

Виталик, родственник моего близкого друга, приехал в Петербург с Кубани поискать работу, но убедился, что без хорошего образования в 37 лет это непросто.

Я упросил знакомую хозяйку хостела, чтобы брала с Виталика недорого, всё-таки поздняя осень, туристов немного. Подрабатывая «мужем на час», курьером и человеком-сандвичем, Виталик продержался в культурной столице полтора месяца, а ведь никаких излишеств: питался дошираком, пил «Балтику», по клубам и культовым барам не шастал, с красивыми бабами не спал, и с некрасивыми, кстати, тоже.

В армии Виталика били «деды», а потом он и сам стал «воспитывать» молодых. А на гражданке его обижали бабы, которые оказались «хуже армейских дедов».

С женщинами у Виталика особые отношения: невеста не дождалась из армии, вторая невеста не явилась на уже назначенное бракосочетание. Третья… Она по сути даже невестой не была, заявила через две недели, что с нищебродом жить не станет. А то, что Виталик своими руками построил хороший дом, не в счёт, потому что построил-то быстро, а отделывает по комнате в год. На сегодня у него имеются только кухня и прихожая, спит в неоштукатуренной гостиной.
Негде заработать в районном центре, вот и подался в Питер, где, как оказалось, деньги сами в ладони тоже не падают. Пробовал таксовать, пристроиться грузчиком или в жилкомсервис, но оказалось, там всё прочно застолбили азиаты. Вот и подался в «мужья на час», в уличную рекламу.

Чем я могу помочь Виталику? Был бы он врачом или хотя бы фельдшером, медбратом, замолвил бы словечко. Да и литература – каторга, на которой каждый умирает в одиночку. К тому же Виталик не верит, что какой-то писаниной можно заработать на хлеб, он из «працювитых» кубанских реалистов.

– Жаль, не прижился, – говорит Виталик за столиком кафе. – Город у вас мокрый, холодный, но хороший, сказочный какой-то. Куда ни ступи, чувствуются возможности. Люди сорят деньгами, и баб красивых полно, куда ни глянь. Вот скажи, откуда столько красивых баб на Севере? По идее, должен быть сплошной рахит.

Отвечаю, что Питер университетский город, «красивые бабы» едут к нам со всей России учиться, а выучившись, остаются работать. Потому что здесь театры, музеи, клубы, общение, профессиональный и карьерный рост, развитие, одним словом.

– Понятно, – процедил Виталик. – Теперь понятно, почему у нас сплошные страшилища. Умные-красивые все по столицам разъехались.

Вот тут-то мы и заприметили за столиком у окна человека, похожего на Гошу Куценко.

«А может, это и был Гоша? – думал я, трясясь в вагоне метро. – Каково попасть поутру в криминальную хронику типа «кубанский парень набил известному актёру морду из ревности? Или из зависти?»

– Вообще-то деньги в двадцать первом веке зарабатывают головой, – сказал я Виталику на прощание.
– Хочешь сказать, что я дебил?
– Хочу, чтобы ты услышал: учиться никогда не поздно.

Виталик с досадой махнул рукой и не оборачиваясь пошёл под мелким дождём к мосту.

Уже поднимаясь по эскалатору наверх, я думал о том, что не случайно привёл Виталия в это кафе. Или рефлекторно. Долгое время мы тут традиционно по пятницам ужинали с сыном. Санёк делился со мной очередными неуспехами, а я как-то неумело или неубедительно учил его, как надо правильно жить.

Сынуля молча жевал, запивал баварские колбаски чешским пивасиком, а когда я раздражённо спрашивал, слышит ли он меня, всякий раз отвечал: ну да, ну да…

Сынуля меня так и не услышал, зато пробился каким-то чудом по карьерной лестнице в своей сфере купи-продай, носит на груди беджик с надписью «супервайзер», зарабатывает «от стольника» и теперь сам зазывает меня в гости по пятницам на «Джек Дэниэлс» или «Курвуазье». С виду самодостаточен, но, хватив лишку, говорит, что с удовольствием бы присел где-нибудь «на полтинник» в офисе в чистеньком костюме с галстучком. Значит, устал.

– У тебя нет ничего такого на примете, пап Вова? – вроде как в шутку спрашивает Санёк на прощание.

Отвечаю всегда одно и то же: был бы олигархом, купил бы ему фирму типа «Рога и копыта», в которой сынуля мог бы сутками «в костюмчике» смотреть порнушку со смазливой секретаршей. Ну а если серьёзно, то надо хотя бы восстановиться на третьем курсе в универе, из которого Санёк в своё время свалил. Только кто его восстановит пятнадцать лет спустя?

Потом я стал приходить в кафе на Большой Невке один. Здесь хорошо готовили, а ещё здесь по вечерам сидели симпатичные задумчивые одинокие девушки. Когда глядишь на них, кажется, что жизнь вовсе не чёрно-белый сериал и вот-вот случится в ней нечто такое…

Случилось. Однажды увидел, как милая незнакомка за тем же столиком у окна медленно пила из большого красивого стакана глинтвейн и читала мою (!) книгу.

– А хотите, подпишу вам её? – спросил я, набравшись смелости.

Девушка зачем-то сняла дорогие очки-хамелеоны, пристально посмотрела, сверяя физиономию подвалившего кренделя с фотографией автора на обложке, и улыбнулась:
– Вообще-то это настольная книга моей тёти.

Раскрыв титульный лист, показала автограф. Ну да, как же, как же, было дело.

– Боже, да не расстраивайтесь вы так. Присаживайтесь и успокойтесь. Расскажите что-нибудь. Меня зовут Рита, можно Марго.

А ведь если бы не подошёл, не был бы счастлив, хотя бы с семи вечера до семи утра. Тогда хотелось и дольше. Но я уже знал: счастье не нуждается в ошейнике или постромках.

Какое-то время я ждал, что её любимая тётя напишет мне в соцсетях нечто вроде «какой же вы, право….», но этого не случилось. Умные девочки умеют хранить тайны?

Войдя в квартиру, позвонил Виталику и услышал, что «телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети».

Спит, наверное, подумал я, но какое-то не всем доступное чувство «ночной жизни большого города» подсказало: не спит.

Виталик и не думал спать. Имитировав уход, убедившись, что меня поглотило метро, он вернулся в кафе с твёрдым желанием «спортить портрет» человеку, похожему на Гошу Куценко. В самом деле – почему тот сидит с такой классной бабой, а он, Виталик, – нет?

Счастливая парочка, к счастью, уже ушла, а за столиком у окна развалился модно одетый бритоголовый толстогубый африканец, похожий на Джорджа Флойда.

Сначала человек, похожий на Флойда, угощал Виталика вискарём, а тот горячо доказывал новому знакомому, что в слове «негр» нет ничего обидного. И доказал. А потом к ним присоединилась симпатичная дамочка лет сорока, которая в тот день развелась с мужем и неожиданно пригласила всех к себе.

– У тебя хотя бы раз секс втроём был? – допытывается Виталик в кафетерии Ладожского вокзала. Поутру он принял неожиданное решение вернуться домой, на Юг. – А так, чтобы сразу с негром и белой женщиной было? Не было! Ну, хоть в чём-то я тебя превзошёл. И не расспрашивай, как-то грустно получилось. Оказывается, у всех нас троих это было в первый раз, даже у Флойда. Вот уж не думал. Он вообще скромняга оказался.

Как занимались? По очереди, а третий лишний на кухне пил. Не, с негром я ничего подобного, даже не думай и не шути так! А дамочка с тоски решилась. Она вообще-то этой ночью в Неву с моста прыгнуть собиралась, сидела в кафе, подводила итоги. Так что мы её оба до утра утешали. Утром, только метро открылось, Флойд убежал, а она меня ещё блинчиками покормила.

Не, Владимир, не-е-е-е… Муж на час – это не моё. А другого мне здесь и не предложат. Валить надо из этого города, валить! Это для тебя он мистическая культурная столица, а на Кубани это по-другому называется…

Поезд у Виталика был фирменный, чистенький, с накрахмаленными занавесками. Проводница вышколенная, предупредительная, но чувствуется, у такой не забалуешь. А в купе три полные тётеньки с клеёнчатыми баулами и авоськами.