Неприятных и страшных слов на букву «г» много – геноцид, голодомор, гнёт, глухота, глупость. В конце концов, геенна огненная. Но есть одно слово, которое лично меня ужасает. Это – гололёд! По причине неуправляемых природных процессов он неизбежен, и уж если случился, то не обойти его, не объехать. Конечно, коммунальные службы ведут с ним борьбу, но, как правило, не очень успешно.

Помнится, была обычная смена в Перми на скорой помощи. С моим наставником юности фельдшером Мокрецовым мы глазели из салона машины на потемневшие и опустевшие улицы. Накануне случилась оттепель, потом ударил морозец. Из-за перепада температуры гипертоники города Перми хватались за головы и телефонные трубки, набирали 03 и отчаянно голосили: «Спасите, умираю!»

А тут ещё и гололёд! В общем, скорая помощь, травмпункты и прочие профильные отделения работали в бесперебойном режиме. Мокрецов провожал взглядом редких прохожих, спешивших домой, и вёл репортаж о возможных медицинских последствиях.

– Вот гляди, тётка шагает. В каждой руке по сумке, носочком сапога дорогу проверяет, скользко или нет. Сейчас трахнется и всю физиономию разобьёт. Хорошо если догадается сумки бросить. Падая, руками о лёд упрётся или на колени приземлится. Хотя перелом лучевой кости и разрыв мениска – тоже ничего хорошего, лечить долго.

Собственно, Саша Мокрецов был опытный хирург-травматолог, прошедший Афганистан, однако за нарушение всех писаных и неписаных правил его лишили званий и низвергли в фельдшеры.

– А на эту пигалицу посмотри. Голову задрала, руки в карманы, баланс не держит, каблуки сантиметров десять, наверное, – Мокрецов грозно воззрился на меня. – Тоже так ходишь?
– Ну… му… бу… – невнятно пробурчала я. Хотя это правда: ходила я точно так же, только каблуки у меня 12 сантиметров.
– Дура, – констатировал фельдшер Мокрецов. – Вот каблук в сторону вильнёт – падать будешь набок. Перелом ключицы, под угрозой локоть или тазобедренный сустав. У молодухи срастётся, а вот у бабки какой-нибудь – вряд ли.

Хотела заметить, что бабки высокие каблуки не носят, но не посмела. Мокрецов мог послать далеко и даже по-отечески отвесить подзатыльник.

По тротуару параллельно ходу нашей машины медленно и осторожно шагал тучный мужчина. Руки широко разведены в стороны, ступню ставит на скользкую поверхность целиком.

– А этот всё правильно делает? – пискнула я.
– Этот вообще придурок. Приглядись – на пятку упирается. Падать на спину будет. Крестцовый отдел позвоночника или…

Договорить Мокрецов не успел. Мужик поскользнулся, отчаянно замахал руками, брякнулся навзничь, громко крикнул и затих.

– Глазливый ты, Сашка, – отозвался обычно молчаливый водитель Никола. – Сказал, как в лужу плюнул.

– Поговори мне ещё, рядом ляжешь, – беззлобно огрызнулся Мокрецов. – Тормози давай! Пока доброхоты соберутся, телефонную будку найдут, время потеряем. А так мы его быстрёхонько с мигалкой в нейротравму доставим.

Конечно, со временем наставления фельдшера Мокрецова основательно подзабылись. Но именно в этом году пришлось их вспомнить. Перед самыми новогодними праздниками случилась работа, на которую пришлось ходить каждый день. А в конце декабря погода удалась на славу! То тепло, то холодно, то лужи, то ледяная глазурь, на которой без коньков не обойтись. Ходить надо на полусогнутых ногах, слегка ссутулившись, руки в карманы не засовывать, о каблуках забыть! Будешь не очень красивым, зато целым.

Наш замечательный подмосковный посёлок разделён невидимой линией, логика которой никому не понятна. Часть посёлка административно относится к Москве, а другая – к Подмосковью. Названия улиц, чётные или нечётные дома – значения не имеет. Лично я – областной житель. А дом напротив моего стоит уже в Москве. Между ними – небольшая проезжая часть шириной меньше трёх метров, двум машинам не разъехаться. Но это зона пограничного конфликта между столичными и областными дворниками, которые не могут договориться, под чьей юрисдикцией она находится.

Дворы, окружающие «московские» дома, чистят хорошо – снег убирают и лёд колют. У нас же – спасибо, если хотя бы дорожки песочком посыплют. А пресловутую дорогу ни лопатой, ни метлой никто не трогает. И чтобы просто перейти с одной стороны на другую, требуются смелость и ловкость.

И вот стою я у края этого пешеходного несчастья и боюсь даже ногой двинуть: спуск – крутая горка, дальше – ледяная бугристая корка. Девчонка- подросток бесстрашно шагает на дорогу, под ноги не смотрит, оно и понятно – всё внимание сосредоточено на экране смартфона. Поскользнулась, взвизгнула, перевернулась в воздухе, как кошка, и встала на четыре «лапы». Причём телефон свой драгоценный каким-то образом зажала в зубах. Встала, отряхнулась и дальше побежала.
Увы, я так уже не могу.

Дама с сумками решительно спускается, чтобы преодолеть ледяное плато, но через пару шагов, естественно, присаживается на попу прямо в лужу. И при этом от всей души поминает маму, папу, областное и федеральное правительство, Путина и Господа Бога. Тут вижу – по дороге, сильно покачиваясь, бредёт мужичонка вида слегка затрапезного. То ли с утреца накатил, то ли со вчерашнего ещё осталось. Зато шагает с уверенностью лунохода, штурмующего ледяные кратеры неземного происхождения. Как истинный джентльмен, он выудил даму из лужи, помог собрать раскиданные покупки, предложил руку помощи, а возможно, и сердце.

Вспомнилось: в бытность мою сотрудником скорой не раз наблюдала, как люди в сильном подпитии летали с крыш домов, проваливались в люки канализации, на ходу выскакивали из автобуса – и никаких серьёзных травм! Этому есть объяснение. В экстремальных ситуациях человек собирается, мышечная ткань сильно сжимается, что приводит к напряжению в костях. В результате всё тело становится хрупким, будто стеклянным. А у пьяных людей, как говорят знающие люди, все члены в полном расслабоне.

Значит, надо действовать по аналогии и поверить в предлагаемое обстоятельство. Что ж я, не актриса? Пьяную не сыграю? И я запела, мысленно, но громко: «Шумел камыш, деревья гнулись, и ночка тёмная была!..»

С этой разухабистой песней шагнула на ледяную горку, лихо съехала и чуть ли не пританцовывая пошла вперёд. Мне оставалось сделать ещё парочку шагов по опасной ледянке – и всё, под ногами будет относительно устойчивая поверхность, покрытая снежком. Но навстречу мне, с другой стороны, спускалась молодая мамочка с коляской. Конечно, поскользнулась на спуске. Падая на колени, она разжала руки и отпустила коляску. И тут из-за угла выехала машина. По ледяной корке она двигалась медленно, но заметно вихляла из стороны в сторону…

В моём расписании дня подвиг не значился, но что делать? Поднимать мамашу? Идти навстречу машине и махать руками – остановись? Да там совсем слепой, что ли, не видит, кто на дороге? Почему не тормозит? А коляска в это время плавно докатилась до меня. Выбора не осталось: я бросила пластиковые пакеты на землю, двумя руками схватилась за ручку, мысленно крикнула заветное «Шумел камыш!» – и одним махом, сама не знаю как, вкатила коляску на противоположную сторону дороги.

Малыш в коляске даже не проснулся. Молодая мама благодарила и потирала ушибленные колени. Парень из машины принёс мне порванные сумки, потом, чертыхаясь, долго и тщательно, чуть ли не с лупой изучал поверхность льда на дороге. Мой ущерб из-за случившегося – две разбившиеся бутылки французского шампанского, с которыми я собиралась идти в гости встречать Новый год.

Вечером позвонила приятельница Марина, соседка из «московского» дома напротив.

– Представляешь, я сегодня в травмпункте была. Там такое творится! Народу – уйма, не то что сесть, встать негде!
– Батюшки! – охнула я. – На нашей пограничной тропе грохнулась?

Но у Марины всё оказалось не так тривиально. Муж, водитель автобуса, пришёл после смены злой и нервный по причине того, что на дорогах кошмар, сплошная аварийная ситуация. Лёг спать, попросил разбудить к началу любимой передачи. А Марине понадобилось с антресолей достать казан для плова, поэтому она благоверного решила поднять пораньше. За это будильник ей в голову и прилетел. Марина очень обиделась и пошла в травмпункт снимать побои, чтобы накатать на супруга заявление в полицию.

– В очереди до 2023 года пришлось бы стоять, – жаловалась Марина. – Я ему по-другому отомщу. Вместо плова на Новый год голубцов накручу, он их терпеть не может. А какую песню ты пела, чтоб не поскользнуться?

Марине к празднику я подарила слова романса XIX века «Шумел камыш» на языке оригинала, на французском. А себе, для плавного хождения по льду, выбрала отечественную народную композицию: «Напилася я пьяна, не дойду я до дому. Довела меня тропка дальняя до вишнёвого сада…»

Пойте, пейте по праздникам шампанское, танцуйте везде, где это только возможно, даже на льду и на воде! И никогда не падайте.