– Оскар, читаю ваш блог, он практически полностью посвящён важнейшим новостям, к которым вы даёте свои комментарии. А когда вас заинтересовала политика?
– Благодарю вас, что читаете мой канал. Не могу сказать, что всегда интересовался политикой. Подобное к человеку обычно приходит с годами, ведь в молодости ему просто не до того. Так вот, в какой-то момент, достигнув определённого возраста, мы начали беседовать с друзьями, обсуждать ситуацию в стране и не только. Во время пандемии у меня были расхождения с официальным мнением Всемирной организации здравоохранения. И тогда я создал в социальной сети «Телеграм» свой канал. Писал то, что думал. А когда началась война, стал писать и о ней. Так появился телеграм-канал «Кучера», который начал развиваться. И стал популярным, поскольку многие думают так же, как я. И язык, которым я общаюсь, и мысли, которые высказываю, близки людям.

– Яна Поплавская, Лера Кудрявцева, Эдгард Запашный… Сегодня многие ваши коллеги становятся в некотором смысле трансляторами патриотической идеи. А почему же деятели культуры так радикально разделились по политическим взглядам?
– Всё очень просто. Ведь мир действительно раскололся на чёрное и белое. И у многих потерялось понимание того, что происходит вокруг. Они выслушивают одно мнение, затем другое и в зависимости от этого меняют взгляды. Но есть одна вещь, в отношении которой следует занимать чёткую, конкретную позицию. Это – понимание того, что Россия находится в состоянии войны. И не поддерживать свою страну в такой момент, на мой взгляд, невозможно. Потому что иначе мы Родину просто потеряем. Вот тут проходит черта.

И потому мы так бурно реагируем на гадости, которые позволяет себе, например, Артур Смольянинов*. Или Дмитрий Назаров тоже насчёт чего-то выступил. Многие талантливые деятели искусств уехали и раскрылись как люди неприличные. Нехорошие. Выросло зажравшееся поколение артистов – я называю вещи прямолинейно, – которые предпочитают сбежать и уже оттуда лаять. Я придерживаюсь совершенно другой точки зрения: нельзя гадить там, где живёшь, где родился и состоялся. Мне кажется, это неуважение в первую очередь к себе.

– В одном из интервью вы признавались, что открыли свой телеграм-канал во время пандемии, чтобы бороться с несправедливостью.
– Я уже не молодой человек, чтобы с кем-то бороться по поводу глобальных идей. У меня есть мысли – я их высказываю. Молчать не могу просто в силу своего дрянного характера. И мне нужна была площадка, на которой бы меня не гасили, как в запрещённых ныне соцсетях. Там цензуре подвергалось каждое моё слово. Поэтому я создал канал «Кучера», который стал для меня возможностью высказывать мнение о несправедливости этого мира. Хотя по большому счёту я понимаю, что всё это крик в пустоту.

– Вы однажды сказали, что эмиграцию для себя и своей семьи не рассматриваете.
– Я очень надеюсь, что мне не придётся никуда эмигрировать. Потому как у меня и моих детей одна Родина. И это Россия.

– А вот после победы – можно ли будет простить тех, кто сегодня так гадко высказался?
– Что касается меня, то я не судья и не собираюсь никого осуждать. Если человек покается, простите за громкое слово, если осознает, что оказался не прав, и захочет вернуться, я прощу. Допускаю, что они в какой-то момент просто испугались, а страх с людьми такие вещи делает!

– И Смольянинова простите?
– Кто я, чтобы прощать? Но он сам себя, думаю, никогда не простит. Ему с этим жить.

– Сложно понять тех, кто уехал и кого мы столько лет воспринимали как звёзд нашей культуры.
– Мне на них плевать. Нет, скажу так – мне безразличны все уехавшие. Кроме одной фигуры – Аллы Пугачёвой, которая поступила низко. Она уехала со словами, что россияне – «холопы и рабы». Не помню точную формулировку и не хочу вспоминать.

– Зато я помню: «Боже мой! Какое счастье, что меня ненавидят те люди, которых я всегда терпеть не могла. Если б я им нравилась, это значило бы, что я пела и жила зря. Причина ясна. Пусть скрежещут зубами. Были холопами, а стали рабами».
– Вот она одна меня этим очень обидела, потому что всегда мне нравилась, я её уважал с детства. Пугачёва казалась сильным человеком. Так что я воспринимал её не только как артистку, но и как человека, причём большого масштаба. И вдруг от неё прилетает такая гадость… Я понимаю, она могла уехать из-за мужа. И это было бы нормально. Но всё-таки напоследок обидела своего зрителя. Правда, если бы она извинилась или хотя бы объяснила, что она этим высказыванием имела в виду, то лично я бы её простил. Прощать – это по-человечески и по-божески. А зла держать не надо. Вы же видите, они сами злобой пышут и выглядят при этом печально.

– Ваш отец родом из Киева, вы много работали на Украине, у вас есть там друзья. Общаетесь с ними?
– С некоторыми общаемся. Кое-кто живёт в Одессе, другие – уже в Берлине. И мы по-прежнему в дружеских отношениях. Слава богу, мы понимаем, что это война не между русскими и украинцами. Это война с режимом. Я не устану об этом говорить. И чем больше мы смотрим на то, что там творится, тем яснее становится. И мои друзья на Украине это понимают. Они не то чтобы на стороне России. Они на стороне разума, на человеческой стороне. Ну а кое-кто этого не понял и проклял меня сразу, с первых же дней, даже не разобравшись. Я думаю, они всегда такими были, просто держали камень за пазухой, а теперь его достали. Я к украинцам никогда в жизни плохо не относился, не отношусь и не буду относиться. Между нами нет разницы. Мне только дико жаль, что заокеанские боссы, которые ими управляют, решили задействовать в борьбе против России Украину, такую близкую и родную. Но я прекрасно понимаю, что это не война России и Украины. Это война Запада с Востоком.

– А вы ведь знаете лично Зеленского.
– Для меня этого человека не существует. Не хочу о нём говорить. С тем существом, которое я вижу сейчас и имя которого намеренно пишу с маленькой буквы, я не общался никогда. Я общался с актёром Владимиром Зеленским, но это другой человек.

– Ваш отец Александр Акимович Боголюбов – режиссёр, сценарист, подаривший нам любимые мультики про Незнайку и великий фильм «Батальоны просят огня». Можно сказать, его творчество повлияло на миллионы людей в мире. Скажите, а чему прежде всего он учил своего единственного сына?
– Он мне всю жизнь говорил: «Никогда не кричи на своих подчинённых. Они и так твои подчинённые». И второе: «Не живи, где… (как бы сказать, чтобы можно было опубликовать в газете?) …где гадишь. И не гадь, где живёшь». Вот это очень важно.

– У вас пятеро детей разного возраста – от восемнадцати до трёх лет. Они поддерживают вашу позицию?
– Сыновья – да. Сыновья меня поддерживают абсолютно точно.

– А как объяснить детям, которые воспитаны на западной культуре, за что сейчас воюет Россия?
– Мои дети не воспитывались на западных мультиках. С раннего детства мы растили их на советской классике. В первую очередь на классической литературе и классических мультфильмах – добрых, хороших. Конечно, иногда они перемежаются продукцией «Диснея» и другими современными мультфильмами, но мы не показываем то, что вызывает агрессию, понимаете! И, получив определённую прививку вкуса в раннем возрасте, дети уже сами не обратятся к «Бивесу и Батхеду». Надо потратить время и привить вкус. Дети всегда похожи на родителей. Если будешь плевать в коридоре, они тоже станут плевать в коридоре. Но они даже жвачку из машины не выбросят, если родители так не поступают. Достаточно один раз показать маленьким дурной пример, чтобы потом проблемы не имели конца и края.

Кстати, я вообще не ощущаю большой разницы между юным поколением и нашим. Более того, я дружу с молодёжью. Приятели моих детей часто приходят к нам в гости, и мы много общаемся. Общение убирает всевозможные возрастные преграды. Да и потом, у нас не очень-то большая разница в возрасте! Каких-то тридцать лет, я вас умоляю! (Смеётся.)

– Ваши дети вас чему-нибудь учат?
– Регулярно! До такой степени, что иногда я говорю: «Так, это я ваш папаня! А не вы мои папы!» (Смеется.) Ну вот, недавно говорю младшему, Марку, за завтраком: «Если не будешь есть, то никаких мультиков». И средний сын, Данька, ему пятнадцать, отвечает: «Папа, так нельзя. Ты не должен его заставлять с помощью шантажа». Я ему: «Слышь, давай я тут всё буду решать!» А он: «Ну ты не прав». – «Я знаю. Но отвали!» Если я не прав, а я бываю не прав, то обязательно это признаю. Иногда на эмоциях выдам что-нибудь, но потом извинюсь.

– У вас четверо сыновей и единственная дочь – Алисия. Растить девочку проще, чем мальчиков?
– С девочками намного сложнее! Во-первых, потому что у девушек другая природа. Во-вторых, у нашей Алисы очень серьёзный характер. И в-третьих, в отличие от мальчиков, я не могу ей ставить ультиматум. Поговорить по-мужски, как с сыновьями. Она же девочка. В этих случаях я ретируюсь и скидываю всё на маму. На жену. Пусть она разбирается, а я проконтролирую. Наверное, для девочки я не очень хороший отец. А может, наоборот?

– В её возрасте многие мечтают стать актрисами.
– Вообще нет! Близко нет! У меня только один артист в семье – старший сын Александр. И вот, может быть, ещё малой подрастает, Марку сейчас три года. А остальных моих детей бог миловал.

– Обоих ваших старших сыновей зовут Александрами. Они родились с разницей в один год, но у них разные мамы. Ваши Александры дружат?
– Конечно, они общаются. Сейчас меньше, чем раньше, потому что все очень заняты. Сашка-старший учится на первом курсе во МХАТе у Игоря Золотовицкого. Там педагогический процесс идёт вообще без остановки – с утра до вечера и без выходных.

– Ваши средние дети Даниил и Алисия – подростки. Как у них проходит «трудный возраст»?
– Как у всех подростков, гормон играет. Свои взгляды отстаивают, что нормально. Мы все через это прошли. Большая редкость, когда дети не устраивают сложности родителям. С Данькой, которому сейчас шестнадцать, уже полегче. Но Алиса приближается к этой черте, у неё скоро тринадцатая годовщина. Справляемся с трудностями только разговорами. Мы не выясняем отношения. А уж если они друг с другом поругаются, то я в это не лезу. Сами решат. Я уверен, что мои мальчики никогда не поднимут руку на девочку. Да и сами не подерутся и смогут договориться. Учу их договариваться.

– Часто бывает, что старшие дети ревнуют к самому маленькому.
– Никакой ревности у нас нет! Марка все обожают. У нас, видите, большая разница в возрасте детей. Старшие дети вообще уже почти выросли. Даже Алиса довольно взрослая девушка. Поэтому от них – только помощь и никакого негатива.

– Ваша супруга Юлия, с которой вы вместе уже семнадцать лет, разделяет ваши взгляды?
– В основном разделяет, но иногда бывает, что наши взгляды расходятся, как у всех людей.

– Вы работали на ток-шоу «Звёзды сошлись». Некоторые зрители рассматривают эти передачи как своего рода психотерапию. А вам лично ток-шоу помогали решить личные проблемы?
– Никогда в жизни. У меня такого не было. Психо – было. Терапии – не было. Да и вообще, это нервная работа. После меня там уже три ведущих сменилось.

– У вас богатая фильмография. На протяжении десяти лет вы работали в сериале «Улицы разбитых фонарей», и многие любят вас именно за роль опера Порохни. А какая роль в кино у вас самая любимая?
– Трудно сказать. Наверное, в кино у меня пока нет той роли, которую хотелось бы выделить. В театре другое дело. На сегодняшний день это роль Пьера в пьесе «Ночь её откровений», где мы играем дуэтом с Лизой Арзамасовой. Наверное, это мой лучший спектакль. Скоро выпускаем ещё одну интересную постановку, которая называется «Без свидетелей», по пьесе драматурга Николая Ермохина, режиссёр Артём Каграманян. Очень приятно, что меня начинают задействовать как драматического артиста, а не только как комедийного. Это очень радует.

– Сложно быть комедийным артистом?
– Сложно быть артистом! Очень многие не понимают эту профессию, думают, что достаточно просто произносить чужой текст. Это не так. Работа актёра – совокупность огромного количества факторов, которые должны сложиться воедино. Необходимо глубокое понимание профессии. Так что это совсем не произнесение чужого текста по указанию режиссёра.

– Кто для вас сегодня идеальный актёр?
– Если говорить о России, то это Евгений Миронов. И Александр Матросов. Вот два артиста, которых я сегодня больше всего люблю.

– Недавно я открыла для себя Оскара Кучеру как музыканта, певца. Некоторые песни вашей группы «Кучера» очень сильные. Например, недавняя песня «Верю» – просто бомба. Почему она не звучит с экранов?
– Понятно, почему её не показывают на телеэкранах. Ведь в этой песне звучит фраза: «Пускай всё пока не просто, но перспективы вижу. Верю, ещё пройдёмся мы по Берлину и по Парижу». Как будто это означает, что мы нападём на Берлин и Париж. Песня-то о другом! И, судя по количеству скачиваний и просмотров, она неплохо «зашла». Не думаю, что станет мегахитом, но слушатель у нас есть. Мы вот сейчас как раз готовим целую программу… Я занимаюсь музыкой на протяжении почти сорока лет, и это моя внутренняя потребность. Пишу песни, пою, причём иногда мне хочется делать это прилюдно. (Смеётся.)

– Вы рассказывали, что очень любите путешествовать с семьёй. В связи с тем, что происходит, ситуация изменилась?
– Как любой человек сейчас, я ощущаю трудности с путешествиями. Это особенно тяжело с учётом большой семьи. Скажем, перелёты. Раньше они были короткими, а сейчас пришлось бы лететь долго и с пересадками. И уже не хочется. Но это сейчас не так важно! Это вообще не главное. Главное, чтобы страна наша осталась целой и невредимой.

– Лето на носу. Где будете в этом году отдыхать?
– Очень хотим съездить на Алтай, показать его детям.

– А что даёт вам силы?
– Семья, друзья, работа, спорт.