Недавно знакомая рассказала, как однажды родители не отпустили её отмечать Новый год с шумной молодёжной компанией. Приятельнице тогда было пятнадцать, и она очень переживала, злилась на отца и мать. «Сейчас-то я прекрасно понимаю родителей – очень сомнительная была компания, – говорила знакомая. – А тогда рыдала всю ночь и думала: какая же я дура! Зачем сказала родителям, куда собираюсь? Надо было что-нибудь наврать и всё равно пойти с ребятами».

Моё взросление с 14 до 16 лет пришлось на очень тяжёлый период для мамы и всей нашей семьи – она тогда чуть не распалась. Наверное, эти трудные времена наложили отпечаток на наши взаимоотношения с родителями. Мама не проводила со мной задушевных разговоров, не читала нотаций и особо ничего не запрещала. Тогда я восхищалась этим чувством: боже, я могу идти куда захочу, это же кайф, чистый кайф! Нет, я не бедокурила налево и направо, но ошибок успела натворить. И сейчас, спустя десятилетия, понимаю: лучше бы дома проводила новогодние ночи – и не только новогодние.

Однако нельзя забывать, что ни один подросток так не думает. Именно этот факт даёт возможность лучше понять наших детей и помочь, когда им трудно.

Когда сыну исполнилось шестнадцать, я вспомнила себя в его возрасте, и мне даже стало радостно от осознания того, что мой мальчик вырос. Наконец-то можно разговаривать с ним о серьёзных вещах, по-взрослому. Не подыскивать слова, не стесняться, как перед маленьким ребёнком.

Однажды у нас с сыном возникла сложная ситуация. Я не знала, как с ним поступить, и позвонила своему младшему брату, попросила совета. Так сказать, обратилась за помощью к человеку, который ещё совсем недавно вышел из подросткового возраста – хотя брат тогда уже был женат. И он произнёс удивительные слова: «Лучше всё переведи в шутку, ни в коем случае не ори на него и не заходи «сверху».

Этот совет мне сильно помог. На том и стою. Сейчас сыну двадцать лет, он уже здоровенный мужик, но буквально в прошлый понедельник делился со мной своей очередной историей. Так душевно с ним поговорили! Каждый раз после этих разговоров сын благодарит меня за поддержку, советы, за то, что выслушала.

А всё начиналось так: я подходила к нему, спрашивала, что случилось. Если мой подросток отвечал, что не хочет говорить, отходила в сторону, не давила на него. Через некоторое время повторяла попытку. Порой момент для доверительного общения выбран неудачно, либо у ребёнка попросту нет желания откровенничать. Не хватает душевных сил, смелости, да неважно чего, – главное, что он не может пока открыться другому человеку. Следует относиться к этому с пониманием.

Позже сын сам просил о разговоре. И уже выкладывал, что его тревожило. Он знал, что мне можно доверять, я не стану его пилить – мол, «не ожидала от тебя такого, как ты мог так поступить». Правда, мне потом близкие высказывали претензию, что я такой политикой воспитываю девочку, а не мальчика. Но мне было всё равно. Живой контакт с ребёнком гораздо важнее пересудов родственников и друзей. Не так уж важно, была ли я сильно рассержена поведением сына или обижена, – всё равно говорила, что люблю его и буду любить всегда, даже если он накосячит очень серьёзно. По своему опыту могу сказать – это хороший рабочий метод решения проблем, возможно, даже единственный.

Пару раз я в буквальном смысле спасала сына от грозившей беды. Видимо, слова, даже сказанные в задушевном разговоре, не всегда доходят до подростков. Они кивают, соглашаются, но продолжают жить в своём мире. А вот когда я прошла с сыном все его неприятности, когда просто молча сидела рядом, слушала и плакала с ним – это совсем другое.

Помню один случай. Я собиралась на свидание, сын в это время уже ушёл в школу, он учился во вторую смену в десятом классе.

Приехала на место, подошёл мой кавалер, сел ко мне в машину. И вдруг звонит классный руководитель: мол, Даня только что на перемене пулей выбежал из школы в расстроенных чувствах, на звонки не отвечает. Мы в это время находились не очень далеко от школы. Я вела автомобиль, и мы намеревались с кавалером провести вечер. Проезжая мимо одного двора, чисто случайно боковым зрением заметила на детской площадке знакомый силуэт. Быстро притормозила, запарковала машину, извинилась перед мужчиной. Нужно сказать, он повёл себя как надо – всё понял и по-джентльменски удалился.

Два часа мы сидели с сыном на той площадке. Льёт дождь, а мы мокнем, но с места не встаём. Даня сначала молчал, зарывшись головой в капюшон, я сидела рядом и тоже хранила безмолвие. Потом потихоньку сын начал рассказывать, что случилось. Пока он не выговорился, пока его эмоции немного не утихли, я не высказала свою точку зрения.

После мы ехали домой мокрые, но счастливые. Улыбались, шутили о чём-то. Лишь дома я подняла тему ответственности за свои поступки и всего прочего. Вскоре конфликтная ситуация в школе, из-за которой всё завертелось, начала разрешаться.

До сих пор благодарю небо за то, что чудом смогла разглядеть тогда сына среди зелени деревьев на пустой детской площадке.