Четырёхлетняя Машенька, её родители Оля и Сергей, сиамский кот Матвей, а проще Мотя, собирались к бабушке в сказочно далёкий Краснодар. Билеты на поезд купили заранее, выбрали вагон, где можно ехать с животными. Мотьку сводили к ветеринару и получили паспорт с заключением о полном здравии. Наконец долгожданный день отъезда настал.

– Надо выехать пораньше, – всё утро твердила мама.

– Конечно, – соглашался папа.

Так и сделали. Вышли из дома за три часа до отхода поезда. Такси прибыло к подъезду. Семейство радовалось, предвкушая путешествие и встречу с родными. Они ещё не знали, что, похоже, сегодня не их день.

Такси попало в пробку и простояло в ней полтора часа. Радость улетучилась, осталось тревожное «лишь бы успеть». К вокзалу подкатили за двадцать минут до отправления. Пока выясняли, на какой платформе стоит состав, и бежали подземными переходами, времени почти не осталось. Вдобавок оказалось, что нумерация вагонов с хвоста поезда, а их пятый – почему-то в голове. Ринулись в гонку по перрону. Примчались, когда до отправления оставалось десять минут.

Проводница неторопливо рассмотрела билеты и вдруг их вернула:
– Ваши билеты просрочены.
– Как? – крикнул багровый после забега папа.
– Вот, смотрите: число… Хотя нет, всё нормально, извините.

До отправления – семь минут. Сергей забросил в тамбур вещи, но проводница остановила его.

– А это что?
– Кот. Вот его документы и проездной билет.
– Не положено!
– Но в билете указано, что в вагоне предусмотрен провоз животных.
– Ничего не знаю, – заявляет проводница и выбрасывает вещи на перрон.
– Ждите здесь! – нервно сказал папа и куда-то умчался прямо по путям, минуя подземные переходы.

Оля с Машей остались на перроне. До отправления – пять минут.

– Ну вот, девочка, сейчас поезд тронется. А твой кот останется здесь, станет бездомным, будет жить на вокзале, – «пошутила» проводница.
– Мы без Моти не поедем, – Машкины глаза налились слезами, подбородок задрожал.
– Конечно, успокойся, – Ольга тоже готова была расплакаться.

Поезд медленно тронулся. В конце перрона появился Сергей. Пока добежал, пятый вагон уже проследовал, мимо проплывал седьмой.

– Оля, бери Машу, бежим!

Сергей сгрёб вещи. Хорошо, что поезд двигался медленно. Все трое бежали вровень с седьмым вагоном, на ходу показывая билеты, просили их впустить, они перейдут в свой, пятый. Но и эта проводница оказалась непоколебима, закрыв собой вход.

И тогда Сергей кинул в неё свой багаж. Женщина отшатнулась. Он вскочил на ступеньку, сгрёб даму в охапку и выставил на перрон. Потом подсадил Ольгу с Машей в тамбур, запрыгнул сам и рявкнул:
– А вы – самостоятельно!

Пока проводница карабкалась на подножку, семейство кинулось в свой вагон. Поезд набирал ход.

– Начальник вокзала подтвердил, что с животными ехать можно. А если бы мы опоздали, я бы заставил вас возместить стоимость билетов, – Сергей строго смотрел на проводницу пятого вагона.

Та промолчала.

Поезд постукивал колёсами, за окнами проплывали окраины города.

Ирина Сергеевна – деловая дама. Отправляясь в командировку, она купила купейный билет на ночной поезд, мечтая отдохнуть и отоспаться в дороге. К поезду приехала заранее. Вскоре объявили о прибытии состава.

Она без труда нашла свой вагон и замерла у входа – из тамбура выносили мужчину. Переждала, добралась до купе, а там – мама дорогая! Стол завален остатками еды, заставлен бутылками, запах ужасный. Одна дама, свесив голову почти до пола, спала на нижней полке, две другие кинулись к новой пассажирке:
– Видела мужика? Это мы его ушатали! Пить будешь? – и протягивают стакан.

Пришлось для вида согласиться, иначе не отстанут. Потом попутчицы долго рассказывали, откуда и куда едут, сколько выпили долгой дорогой. Обещали познакомить с «та-а-аким мачо» – официантом из вагона-ресторана, он им бутылку водки проспорил. Наконец затихли и задремали.

Ирина залезла на верхнюю полку, хотела заснуть, да рано радовалась. Одна из новоиспечённых «подруг» шарахнула во сне рукой по столу и опрокинула бутылку с коньяком. Воздух наполнился парами. Ирина Сергеевна спустилась, вышла в коридор, встала у окна, сон как рукой сняло.

Неожиданно возник официант с бутылкой, зашёл в купе. Подруги разом проснулись, позвали Ирину и вновь сунули ей в руку стакан. И вот сидит она, бедная, в уголочке, косится на «мачо» и пытается задержать дыхание, чтобы не ощущать запах его носков.

Официант заметил её сморщенный носик:
– Чё, воняют?

Наполнил стакан водкой и вылил содержимое на ноги – ровно по полстакана на каждую стопу.

Всё, финиш! Давясь и кашляя, Ирина Сергеевна вылетела в коридор, где и оставалась до прибытия на вокзал.

На поезд Леночку провожал папа, импозантный мужчина в костюме и при галстуке. Она очень волновалась – впервые ехала одна. И хотя билет в СВ, неизвестно, кто окажется в попутчиках. Заняв своё место, девушка успокоилась: напротив сидел милый седенький старичок – божий одуванчик. Поздоровались, всё прилично, вежливо. Папа откланялся и вышел. Поезд тронулся.

И тут дедушка преобразился – щёчки порозовели, глазки заблестели. Да и вообще, ему всего шестьдесят! Леночка с удивлением наблюдала, как попутчик достал саквояж и начал накрывать на стол – колбасная нарезка, лимон, конфеты, коньяк. Девушка, вся пунцовая, отбивалась от приглашения присоединиться.

– Я не пью. Тем более в дороге.
– А ты по глоточку, по глоточку! Коньячок для здоровья полезен. И для общения.

Старичок осмелел, игриво, как бы шутя надвигаясь на забившуюся в угол Леночку. Та лихорадочно соображала, что делать – закричать, попытаться убежать, двинуть бутылкой по голове? Не придумав ничего более умного, рванула к двери с воплем «Мой папа прокурор, сейчас позвоню ему» (как такое пришло в голову?). Вылетела в коридор и побежала к купе проводников.

– Мне нужно поменять место – на любое в этом вагоне!
– Сожалею, но свободных мест нет. Буду иметь вас в виду.

Расплакавшись, Леночка вышла в тамбур. Постояла, утирая слёзы, немного успокоилась. Холодно. Неожиданно открылась дверь, появился дедуля-попутчик. Голос елейно-ласковый:
– Ну что ты? Я же просто посидеть хотел, поговорить. Что отец у тебя непростой, сразу смекнул. Пошли, а то замёрзнешь. Не бойся, не обижу.

На неё смотрели честнейшие, невиннейшие глаза «божьего одуванчика». Вот же гад! Но, с другой стороны, не спать же в тамбуре. Да и в сон клонило. Вернулись в купе.
– Ты меня не бойся, я же не злодей какой. Меня Сан Саныч зовут, а ты Лена? Бери конфеты!

Леночку разморило от тепла в купе и стука колёс. Очень хотелось спать. Сквозь полудрёму доносился вкрадчивый голос:
– Ну извини, бес попутал. Ты вся такая беленькая, гладкая! Давай просто поговорим. Можно я тебя за руку возьму? – не дождавшись ответа, заявил: – Ты не смотри, что мне шестьдесят. У меня жена, мы с ней сорок годков прожили, дети взрослые, внуки. И любовница есть молодая. Сынок у нас с ней, годик скоро. Я их всех люблю, всем подарки везу. Тебе не понять, вот поживёшь с моё…

«Зачем мне это знать?» – подумала Леночка, но деваться было некуда. А дедок продолжал:
– Из санатория еду, сердечко лечил после инфаркта. Там у меня тоже дамочка была – а как же! Знаешь, как женщину на отдыхе выбирать? Тут целая наука. Искать надо скромницу, тихоню, примерную. Она и чистенькая, извини, заразу не подхватишь.

Господи, что он несёт?

Старый ловелас, однако, не унимался:
– Главное, чтобы мужу прежде не изменяла, тогда ей всё в новинку. Влюбится, на руках носить будет. И молчать станет. Но сначала надо справки навести, выбрать из тех, кто приглянулся. Ну а потом ухаживать красиво, на этом я собаку съел.

Голос куда-то уплывал, глаза Леночки закрывались. Последнее, что она услышала, проваливаясь в сон:
– Лен, ты что, спишь? Умаялась, отдыхай. Да и мне спать пора. Спокойной ночи.

Билет на поезд Дина купила заранее, выбрав удобное место на нижней полке. В купе заселилась первая. И только расположилась, как открылась дверь. На пороге стояли две очень крупные дамы под пятьдесят.

– О, славненько, девочка молоденькая! Сейчас она уступит нижнее место, а то мне наверх не залезть.

Сказано это было тоном, не предполагающим отказа. Дина в удивлении открыла рот. В другой ситуации она бы согласилась, но такая наглость переходила всякие границы.

– Нет, – вылетело неожиданно, да так уверенно, что сама удивилась.
– Это почему? Не хочешь уважить больную пожилую женщину?
– Извините, но я покупала билет заранее, за два месяца. Да и стоимость наших мест разная: нижнее – дороже, верхнее – дешевле.

Лицо дамы вытянулось, щёки затряслись.

– Ну и ладно.

Женщины занесли в купе багаж – множество сумок. Заполнили свой рундук, пространство под столом, проход между полками. Дина прикинула, куда поставить свои тапочки, – выходило, что некуда. Посягали и на её рундук, но она отказала: тогда четвёртому пассажиру не останется места. Правда, когда поезд тронулся, вторая верхняя полка пустовала.

В поезде Дина обычно почти ничего не ела и плохо спала. А вот дамы сразу принялись обедать. Заняли весь стол курицей, пирожками, картошкой, салом. Дина пришла в ужас, когда из баула извлекли здоровенную эмалированную миску, бутылку подсолнечного масла, по килограмму огурцов и помидоров. Нарезали салат, который потом ели три часа. Дина притворялась спящей. От запаха еды мутило.

Наконец попутчицы угомонились. Одна из них взгромоздилась на стол и, кряхтя, полезла на верхнюю полку. Другая долго возилась внизу, бурча себе под нос. Наконец обе затихли.

Дина предвкушала сон под романтический стук колёс, но не тут-то было. Женщины уснули сразу и захрапели на два голоса так, что не помогли ни беруши, ни музыка в наушниках. Дина вышла в коридор и присела на откидной стульчик в ожидании утра.

Колёса мерно постукивали по рельсам. Поезд приближался к конечной точке пути.