Ещё пару лет назад я с ума сходила от её хулиганства и всё думала: ну ничего, подрастёт – поумнеет. Как бы не так! Оказалось, что тогда были всего лишь цветочки. Да и сейчас, наверное, тоже – ягодки ещё впереди. Эта коза даст фору любому пацану-сорванцу.

Мы живём в частном секторе, здесь все свои, чужие практически не ходят. Машин немного, поэтому детвора дочкиного возраста свободно бегает по улице, и её мы отпускаем. Естественно, постоянно следим; уходить далеко Алёнке строго-настрого запрещено. С мужем по очереди каждую минуту выглядываем в окно, если вдруг пропала из зоны видимости – выскакиваем на улицу, зовём. Как правило, оказывается неподалёку. Находиться с Алёнкой на улице постоянно невозможно, она в тёплое время года с утра до вечера там пропадает.

Сосед даже как-то спросил, почему мы ребёнку свободу ограничиваем, пусть гуляет. Ему легко говорить, он характера нашей Алёнки не знает, у него дочка вон какая спокойная, сроду никуда не лезла.

В конце весны всегда много работы. К соседям напротив приехал мужик на лошади – огород пахать. Я наблюдаю в окно. Снесли часть забора, мужик и лошадь зашли в огород, а телега осталась у дороги. Не прошло и секунды, как моё неугомонное чадо с гордым видом уже восседало на этой телеге. Ну почему все остальные дети стояли в стороне, смотрели, а моей этого недостаточно? Ей надо быть в центре событий, впереди планеты всей! Так и просидела в этой телеге целый час, пока мужик пахал.

Я ей потом говорю:
– Ты хоть разрешения у дяди спросила?
– Не-ет, – удивляется Алёнка, – а зачем? Я же не угонять телегу собралась, просто сидела.

К тем же соседям часто приезжает какой-то дедушка на мотороллере: руль как у мотоцикла, потом сиденье, а сзади тележка. И тарахтит ужасно. Не успел дедушка слезть с мотороллера и дойти до ворот дома, моя с довольным видом уже за рулём.
– Э-э-э! – кричу из окна. – Ну-ка слезь быстро!
– Да пусть сидит, раз ей интересно, – добродушно отвечает дедушка.
– А она не уедет? – спрашиваю.

Я в транспорте не сильна – вдруг заведёт и поедет. Но дедушка уверил, что это невозможно.

Все знакомые и незнакомые собаки – её лучшие друзья. Мы и спокойно дочке объясняли, и ругали: трогать чужих собак нельзя, могут укусить. Бесполезно. Пока какая-нибудь псина не цапнет – не поймёт.

Вот бежит по улице большая собака, совсем незнакомая. Вся детвора с опаской отбегает в сторону, а наша, наоборот, радостно несётся к псине – и давай её тискать. У меня инфаркт. А псина терпеливо ждёт, когда поток Алёнкиной любви иссякнет, и бежит дальше по своим делам. Сколько собак перетискала – и больших, и маленьких, ни одна ведь её не тронула. Поэтому запрещать бесполезно. Делает большие удивлённые глаза:
– Почему они будут меня кусать? Собаки же добрые!

Но это всё мелочи. Недавно Алёнка вот что учудила. Гуляла она с подружками на улице. Муж ковырялся дома, а я вышла по делам. Подъезжает ко мне чадо на своём велосипедике:
– Ты куда? Я с тобой.
– Нет, – говорю, – я далеко, ты устанешь. Гуляй дальше.

Ну, вроде уговорила её остаться. Прошла примерно треть пути, звонит муж. И спокойно так спрашивает:
– Алёнка-то с тобой?

Чувствую, волосы на голове встают дыбом. Давай в трубку верещать:
– Ты чего, мать-перемать, не следил за ней, что ли?

Муж в трубке от ужаса даже икать начал:
– Так она не с тобой? Я через пять минут после твоего ухода выглянул – её нет. У подружек спросил, они ответили, что она с мамой ушла, я и успокоился. А потом решил всё-таки проверить.

Муж побежал в сторону центра города, я развернулась – и бегом обратно, к дому. Бегу, а в голове какие только мысли не крутятся, одна хуже другой.

Вот она, моя красавица, катит на своём велике навстречу! Уверенно так катит, на лице – ни тени страха. Уехала уже довольно далеко. Раньше она одна на такие расстояния никогда не удалялась.
– Ты что творишь! – кричу.

А у самой даже ругаться нет сил. Такое невероятное облегчение испытала оттого, что с Алёнкой всё в порядке.

Оказалось, минуты три после моего ухода она размышляла и всё-таки решила меня догонять. А поскольку хожу я довольно быстро, а ей неоднократно приходилось тащить велосипед в гору, догнать не смогла.
– А если бы папа мне не позвонил? – спрашиваю. – Если бы я не вернулась и ушла совсем далеко? Ты бы так и поехала дальше, в центр города?

– Ага, – отвечает, – я бы тебя по всему городу искала. Я совсем не боюсь одна ездить.
И ведь действительно ничего не боится. Нас с мужем потом ещё несколько дней трясло. Как представим, что с ней могло случиться!

Идём из магазина. Я с двумя тяжёлыми пакетами, Алёнка на велосипеде метрах в двух впереди. Едет по самому краешку дороги, правила дорожного движения мы с ней сто раз повторяли. Вообще она на дороге ведёт себя очень осторожно, машин боится, поэтому я даже не волнуюсь.

Навстречу едет машина. Когда ей остаётся метра три-четыре до Алёнки, дочка вдруг бросает велосипед, который летит в придорожную канаву, а сама несётся прямо под колёса. Всё происходит за какие-то полсекунды!

Машина визжит тормозами, я визжу ещё громче и несусь за дочкой. В каком-то полуметре от машины Алёнка разворачивается и летит обратно, к велосипеду. Меня всю колотит. Хватаю её, сказать толком ничего не могу.

Оказалось, она увидела на другой стороне дороге кошку и решила её поймать. А машину вообще не заметила! Хоть на поводке её выгуливай. Потом ещё велосипед из канавы минут десять вытаскивали.

А вот что случилось несколько дней назад. Алёнка гуляла на дворе, залетела домой:
– Папа! Котёнок с крыши слезть не может, сними его!

Этот котёнок у нас самый неугомонный, Мотей зовут. Он сто раз лазал на крышу и сто раз сам слезал. Муж вышел, посмотрел, убедил дочь, что Мотя спустится сам. Сделала вид, что поверила. Муж ещё пошутил:
– Как бы она сама на крышу за ним не полезла.

Ну похихикали: уж на крышу-то ей точно не забраться.

Через десять минут выхожу в коридор развесить бельё, слышу – над головой гремит железо. А по нашей крыше вечно кошки табунами носятся, она постоянно грохочет. Но тут мне показалось, что там кто-то потяжелее кошек. «Не может быть», – подумала я. И взвыла, как сирена:
– Она на крыше!

Муж с жутким выражением лица выбежал из дома, таким испуганным я его ещё никогда не видела. За секунду взлетел на крышу. Было такое ощущение, что он не по забору лез, а высоко подпрыгнул. В это же время я услышала, как сосед через дорогу кричит:
– Алёна, стой там и не шевелись!

Все в шоке, а эта дурында лезет всё выше, почти до трубы добралась. Муж её схватил, так она ещё вырваться пыталась. Пока он её тащил, орала как резаная.

А получилось вот как. Алёнка полезла за котёнком, а тот, как её увидел, тут же сам в ужасе слез. А той, видите ли, на крыше так понравилось, что она решила на самый верх залезть. И так разозлилась, когда её сняли с крыши, что потом весь оставшийся день ни с кем не разговаривала.

Блин, я теперь вообще не знаю, как её на улицу выпускать. Мы часами с ней беседовали о том, что с крыши можно упасть. Надуется и молчит. Ведь опять полезет! Лестницы там нет, непонятно, как пятилетний ребёнок мог забраться на крышу по воротам.

Боюсь выпускать её из поля зрения, по дому толком ничего сделать не могу. Только ночью, когда она спит.