Меня разобрало страшное любопытство, но не вставать же у забора, чтобы посмотреть-послушать. Вообще-то всегда думала, что эти дамы приятельствуют по-соседски, и вдруг – скандал на всю улицу.

А тут вышла к себе во двор, увидела Любу – она всегда в курсе всех местных дел – и решила выведать у неё, что же случилось у Насти с Ниной Ивановной, если они готовы были вцепиться друг другу в горло. Любаша с готовностью и даже с видимым удовольствием поведала причину конфликта.

Настя в прошлом году похоронила маму, деревенский дом использует вместо дачи. Сама постоянно живёт в городе, но почти еженедельно приезжает в деревню на выходные, отпуск тоже здесь проводит.

Недели две или три назад Анастасия приехала собирать на своём участке смородину, а там, как говорится, хрен ночевал, да рано ушёл: все кусты обобраны подчистую, только в углу осталась самая мелкая ягода.

Соседи ей сказали, что Нина Ивановна всю неделю ходила к ней на участок как на работу, – рвала смородину, а потом ездила в район продавать. Ну и себе что-то наверняка закатала в банки. У самой Нины Ивановны тоже есть смородина, но, видимо, показалось мало – решила и в соседскую руку запустить.

Настя отправилась разобраться, но соседка ей заявила:
– Ты, Настенька, в прошлые выходные не приехала, вот я и подумала: вдруг что случилось? Может быть, заболела или ещё хуже – в больницу легла, а ягода переспеть могла, испортиться. Мне стало жалко, я и собрала её. Чего добру пропадать? Да и тебе работы меньше.

От такой наглости Анастасия впала в ступор, но всё-таки не стала ругаться, а попросила у Нины Ивановны хотя бы пару литровых банок перетёртой смородины – в принципе, и сама собиралась перетирать её с сахаром.

На эту просьбу Настя получила резонный и логичный ответ, что Нина Ивановна использовала свой сахар.
– Ты свой сахар принеси или заплати за мой, – подытожила старшая соседка.


Господи, сколько же того песка ушло на два литра несчастной смородины?

В общем, Настя, явно не ожидавшая такого коварства от подруги своей покойной матери, сразу лезть в бутылку не стала, но, как показал сегодняшний инцидент, разработала план мести.

Приезжая в субботу-воскресенье, общалась с Ниной Ивановной по-прежнему спокойно, делала вид, что уже и не думает об украденной смородине. Сама же, оказывается, выжидала удобный момент.

Сегодня днём такой момент настал. Ещё вчера вечером Настя с мужем приехали на дачу. Мужик, по всей видимости, расслабился, и женщина собралась в магазин за холодным пивом.

Увидев Настю, выходившую из дома с пакетом в руке, Нина Ивановна со своего крыльца крикнула, чтобы та её подождала, принесла деньги, 500 рублей, и попросила заодно купить что-нибудь и ей.

Анастасия вернулась из магазина, но к Нине Ивановне идти и не думала. Та сама прибежала:
– Ты чего, Настенька? Где мои продукты?
– Там же, где и моя смородина, – ответила Настя. – Как вы мне давали деньги, не видел никто, а как воровали мою смородину – вся деревня свидетели.

Вот как раз в самый разгар их склоки я и проходила мимо.

Победила молодость, и вроде так и должно быть: «преступник» наказан, но что-то не даёт мне покоя. Может быть, потому что я сама не смогла бы поступить как Настя?