Настя страдала монархофилией в самой тяжёлой форме. Десятки альбомов были заполнены изображёнными ею венценосцами и венценосицами. «Принцессу на горошине» вся семья знала наизусть. И не дай бог пропустить или изменить хотя бы слово.

– Принцесса была прекрасной, – произношу, рассказывая традиционную сказку на ночь.
– Прелестной! – доносится из кроватки негодующий голосок. – Принцесса была прелестной!

Андерсеновскую «Русалочку» пришлось приобретать в двух экземплярах: одну – для дома, вторую – для дачи.

Если же в программе одного из трёх каналов, доступных советскому телезрителю, обнаруживался фильм «Золушка» с Гариным, Раневской и Яниной Жеймо в главной роли, отменялись любые прогулки, поездки и походы в гости. На восемьдесят четыре минуты жизнь в квартире замирала.

Озверевшие от ежедневной повинности читать один и тот же репертуар, мы пустились на хитрость: отдали Настеньке старенький «Аккорд» с комплектом пластинок. Проигрыватель четырёхлетний ребёнок освоил мгновенно, и теперь надоевший репертуар приходилось не читать, а слушать.

– Настюня, я уже не могу слышать, как рано встаёт охрана, – взывала я время от времени, – восьмой раз сегодня ставишь! Смени пластинку, солнышко!

Кстати, Принцессу из «Бременских музыкантов» дочка недолюбливала. Смотаться на пикник в компании симпатичного Трубадура и его зверинца она, пожалуй, согласилась бы, но попытку променять «дворцов заманчивые своды» на непонятную свободу Настя категорически осуждала. Она лично их ни за что не покинула бы. Но поскольку подходящих сводов в окрестностях не наблюдалось, пришлось превращать во дворец нашу двухкомнатную квартиру и жить, подчиняясь дворцовому распорядку.

Просыпалась принцесса Анастасия рано, завтракала мороженым. (На самом деле манной кашей, но называлась она мороженым. Ведь принцессы даже не подозревают о такой прозе жизни, как манка, суп или какие-нибудь сосиски.) Далее на голову водружалась корона – самый пышный бант, после чего начиналась ежедневная мука – выбор монаршего туалета. Увы, ни одного наряда на хотя бы самом дохленьком кринолине в её гардеробе не имелось. Попытки поддеть под платье три юбочки, дабы добиться такой желанной пышности, пресекались жестокосердой мамой, потому приходилось идти на компромисс. Любая купленная одёжка должна быть украшена. На кофточки пришивались ленточки и тесьма, на байковые халатики – разноцветные бусины, а на колготках вышивались серебристые маленькие снежинки.

В садике её встречали другие монархистки, а потом их мамы как бы невзначай интересовались, где я достаю люрексовые нитки.

По выходным Настя отправлялась инспектировать невест – через дорогу располагался дворец бракосочетания. Поверьте, бабушки возле подъездов – неистовые вольтерьянки и либералки по сравнению с пятилетними девочками, оценивающими новобрачных. Никакие новомодные веяния и стремление к минимализму не воспринимались. Платье должно быть белым, пышным, длинным – без вариантов. Фата – кружевная и блестящая. На голове диадема, в крайнем случае веночек.

Я навсегда упала в глазах собственной дочери, когда созналась, что замуж выходила в белом комбинезоне. Как можно было профукать единственную возможность хоть раз в жизни побыть королевой?

Нарисованный папой-художником комикс о приключениях принцессы Насти был встречен дочкой в штыки.

– Принцесса не может носить корону набекрень, – сердито выговаривала она сконфуженному отцу. – Принцесса не может играть в футбол. И уж тем более плавать на утке-мандаринке!

Дочкин монархизм цвёл пышным цветом, и никакой тенденции к его угасанию не просматривалось, хотя Настя уже стала школьницей. Более того, она заразила этим недугом и своих одноклассниц, рассказав о том, что в современном мире царей не осталось, зато самые настоящие короли и королевы живут и здравствуют.

И вот вся это тщательно взращённая система мироздания рухнула в одночасье из-за коротенького сюжета в программе «Время». Венценосцы были нечастыми героями советского телевидения. Но в стране бушевала перестройка, и уже было можно.

– Английская королева посетила крупнейший медицинский центр Великобритании, – сообщила с лёгкой улыбкой наша любимая дикторша Татьяна Веденеева.
– Английская королева! – ахнула Настя и впилась глазами в телевизор.

На экране появилась невысокая полноватая женщина в синем костюме, синей же шляпке, с сумочкой и, главное, в очках. Дочка остолбенела и медленно повернулась ко мне.

– Мама, кто это? – сдавленным голосом прошептала она.
– Ты же слышала. Английская королева Елизавета Вторая.
– Эта в очках – королева?! Это не королева, а какая-то… гражданка! – завопила потрясённая Настя и бросилась вон из комнаты.

Ночью у неё поднялась температура, и в школу она не пошла. Вечером я обнаружила в мусорном ведре её старую, расшитую бисером корону, любовно изготовленную бабушкой к новогоднему утреннику. А любимой Настиной книжкой на ближайший год стала «Папа, мама, бабушка, восемь детей и грузовик».

Монархический период в истории нашей семьи завершился.