Мой отец всегда курил. В комнате, где мы жили с ним, мамой и сестрой, часто плавал сизый сигаретный дым – такими плотными слоями, я любила его рассматривать. К папе приходили друзья, они тоже курили, а ещё пели песни Высоцкого под гитару, и я слушала их и любовалась этим серо-голубым дымовым занавесом в квартире.

Когда я в 17 лет уехала в Ленинград учиться и жила в общежитии, там курили все. Мне, конечно, тоже предложили сигарету, я затянулась – и не было ни кашля, ни слёз, ни удушья, о которых писали в книгах. Спокойно докурила свою первую сигарету, как будто уже была заядлой курильщицей. Мне хотелось всем показать, что я не хуже других, не какая-то там мамочкина дочка, тоже умею дымить, как мои соседки. Но после того случая я к сигаретам не пристрастилась.

На мой день рождения собралось пол-общаги. Нажарили картошки, заварили чаю. Ведь это большой праздник – восемнадцатилетие! И в тот день все мои гости курили, а я ещё нет.

Через неделю мы с подругой пошли в парк на карусели, а когда вернулись – мне в руки сунули телеграмму, где сообщалось об автокатастрофе и папиной смерти. Кто-то сказал «держись», кто-то принёс воды, кто-то зажал мне рот, когда я закричала… А кто-то дал мне сигарету.

Почему-то осталось в памяти: аэропорт, где я не могу купить билет на самолёт, чтобы улететь домой и похоронить отца, и много-много сигарет «Стюардесса». Я их прикуривала одну от другой, они мне заменяли еду и даже воздух.

С тех пор я стала курить. С этой пагубной привычкой не могла расстаться почти десять лет. Я прекрасно понимала, что, работая в детском саду, с детьми, курить нельзя, но ничего не могла с этим поделать. Ведь это реальная зависимость. Хочешь бросить, ругаешь себя, даже ненавидишь, даёшь себе слово прекратить. Первый день не куришь – о, ура, победа! На второй день настроение и самочувствие уже похуже, но ещё как-то можно справиться с собой, но третий день – это что-то ужасное, просто плюёшь на своё обещание и идёшь собирать окурки.

Презираешь себя за это, ругаешь последними словами, но сворачиваешь из бумаги мундштук, вставляешь туда «бычок» и затягиваешься. Вот оно, наслаждение. Другого такого просто нет.

Правду пишет Изольда: курением ты закрываешь пустоту в жизни. Одиночество, неприятности, безденежье – всё растворяется в сизо-голубом дыме. Становится как-то легче на душе. И поэтому снова и снова просит эта самая душа запаха и вкуса табака. «И если есть в кармане пачка сигарет, значит, всё не так уж плохо на сегодняшний день», – пел мой любимый Виктор Цой, и я была с ним полностью согласна.

Времена тогда были тяжёлые, зарплату месяцами не платили. На что жить? Я отнесла в ломбард золотую цепочку, чтобы выручить хоть немного денег. Купила мяса, картошки и пачку сигарет. Моих любимых. Иначе было невозможно.

Если вдруг кто-то случайно узнавал, что я курю, – очень удивлялся. Я даже с работы ушла, поменяла детский сад – нашла такой, где была курящая заведующая. Она-то уж понимала, что бросить курить очень тяжело, поэтому закрывала глаза на нашу беготню в подсобку на детской веранде во время тихого часа. Хотя даже её терпение однажды лопнуло, и она мне сказала в сердцах:
– Уж от вас я этого ну никак не ожидала!

Мама мне часто говорила:
– Фу, ты не женщина, а пепельница!

Мне было стыдно, неприятно, неловко, я бывала самой себе противна, но все попытки бросить курить оказывались неудачными, я не выдерживала больше двух недель. Правда, как-то раз не курила почти месяц. Как я гордилась собой! Но стоило попасть в компанию курящих – всё, куда только месяц воздержания делся.

Я рассуждала так: вот что есть в моей жизни? Ни кола ни двора, мужа нет, детей нет, ещё и мать родная прокляла. А вот сигареты согревают душу. Успокаивают нервы. С ними на жизнь смотришь иначе. И так я думала десять лет.

Расстаться с дурной привычкой помог случай. Подруга попросила пойти вместе с ней к ворожее: сынишка её по ночам просыпался и кричал, бегал, дрался с кем-то невидимым, вёл себя как агрессивный лунатик. Врачи провели обследования, ничего не нашли. И вот ей кто-то посоветовал обратиться к этой женщине, а идти к ней без «группы поддержки» подруга боялась.

Ворожея оказалась вроде как буддисткой – вся в белых одеяниях, упоминала Кришну. С подругой она долго возилась: воск отливала в воду, про инопланетян всякую ахинею несла. Потом вдруг спросила: мол, а у тебя какая проблема? Я ответила, что проблем нет, пришла с подругой за компанию. Колдунья стала сомневаться – нет, говорит, таких людей, чтоб без проблем жили. Вообще не бывает. Я возьми и ляпни – дескать, курю много лет, бросить не могу. Но думаю, тут мне ваша ворожба не поможет.

Буддистка с меня сразу оплату потребовала, минутку руками пассы сделала возле меня, что-то пробурчала и сказала:
– Сегодня ты курить захочешь – держись, не кури. А завтра уже и не захочешь.

Ушла я разочарованная. Неужели возможно такое: руками тётка поводила и всего за минуту десять лет привычки стёрла? Вот она горазда врать-то!

Дома спокойно закурила сигарету… и вдруг лёгкие словно обожгло, я стала кашлять, слёзы потекли, глаза из орбит полезли. Вот прямо всё выглядело так, как в книгах описывают первую попытку закурить. Но у меня-то в первый раз так не было.

С тех пор и не курю. Даже если стрельну сигаретку по старой привычке, затянусь – и сразу плохо становится. Иногда на остановке, пока автобус жду, кто-нибудь из мужчин закурит. Я становлюсь рядом, с наслаждением вдыхаю терпкий запах табака, как бы тоже с ним курю. Но теперь я исключительно пассивный курильщик.

Безусловно, я не призываю автора письма идти к ворожеям и экстрасенсам, тем более среди них много шарлатанов, а координат той «буддистки» у меня нет, ведь столько лет прошло. Впрочем, знаю людей, которые и без «магической» помощи бросали. Просто хочу сказать, что я эту Изольду хорошо понимаю. Хлеба не купишь, а сигарет хоть на последние копейки – но возьмёшь. И до сих пор я о своей привычке вспоминаю, когда мне в жизни тяжело приходится, хочется поплакать у родного плеча, а его нет. Вот в такие моменты мне по-прежнему очень-очень хочется закурить. Но не делаю этого.